Так я не хотел! Том 2 - Ярослав Сластёна

Каллисты начала дребезжать и развиваться тень из-под её ног, окружая нас всех. Лэйла стояла с предвкушением и отбрасывала от себя любые теневые нападки. Надо что-то делать! Меня они не завалят в процессе, а вот за Оливку страшно!

— Девочки, не ссорьтесь, я женат. — Решил всё-таки подать голос, может, миром разойдутся.

— КТО? — В один голос крикнули на всю улицу, прекратив свою только им понятную дуэль. Затем так же в один голос спросили: — Что за сучка меня обошла?

Кажется, моей жене будет житься несладко, а если представить, что двух взрослых Истинных обошла какая-то писуха... Я даже не знаю, как зовут мою жену! Что мне им сказать?!

Глава 4

Скандал завершился обоюдным согласием на посмотреть, кто эта кошка-воровка. Обняв Оливку и прижав поближе к себе, потопал в сопровождении двух злых ведьм прямо к себе домой. Малышка вся даже сжалась от страха. У неё то нету иммунитета к Истинным, так что разные эмоциональные проявления, исходящие от ведьмочек, бьют по мозгам неслабо для людей незнакомых с их культурой общения.

Дошли до дома молча, так и не разрывая наших объятий. Зашли прямо в обеденный зал всей нашей компанией под очи старших ведьм и одной младшей. Осмотрели внимательно друг друга со всех сторон.

— Сын... Ты сходил и притащил любовниц показать своей жене? Мог выбрать не такой знаменательный день для этой пошлости. — Мать качала головой, смотря на нашу стихийную компашку. Если так посмотреть, то да, любовниц, но нет, я притащил их не показывать, и не знакомить!

— Амадей, сладкий мой, неужто ты стал мужем Регины? Я, конечно, сильная, но не настолько, чтобы соперничать с такой сильной старшей сестрой. — Лэйла приблизилась к уху и начала шептать мне своим эротичным голоском.

— Эм... Нет, не на ней. — Начал обтекать от приближающегося шторма.

— Тебя забрала к себе Бессердечная?! Она же жената! Она что, упокоила своего мужа ради тебя? Кто же знал, что сама Энола так привяжется к своему сыночку.

— Нет... — Каллиста и Лэйла выпучились на меня в непонимании. Затем более внимательно осмотрели зал и всё же натолкнулись на одну маленькую по сравнению с другими ведьмочку. С ошалевшим видом переглянулись, а потом начался цирк с конями! Крики, оры, угрозы, желания прямо сейчас выйти и показать зазнавшейся молодой совратительнице, как происходят разборки у настоящих Истинных. Мы с Оливкой стояли в уголочке в обнимку и просто смотрели на этот скандал.

Две злые ведьмы разобрались, что произошло и почему так случилось, затем накинулись на мою названую жену с угрозами и смертельными обидами.

— Да я тебя, мелкая потаскуха...

— Я стану достойной женой! Вы все будете меня уважать! Вам ещё придётся постараться через меня пробиться! Я никогда не уступлю вам полюбовно! Никакие договоры меня не проймут! Буду стоять за своего мужа неприступной горой! — Встала моя жёнушка и начала сверкать на всех собравшихся своими голубыми глазками. — Я никого не боюсь! Умру, но не сдамся! Бессердечная, можешь зыркать на меня до посинения! Я тебя не боюсь! Мне не нужно больше твоё одобрение! Я позволю тебе опекать дорогого Амадея, но только до моего возвышения!

Все собравшиеся хмуро смотрели на жинку, а потом уважительно покивали за такую благородную цель, как соперничество со старшими.

— Сын, мы должны засвидетельствовать твою женитьбу. Прошу, дорогие гости, пройдёмте в спальню для ритуала.

Моя жена подошла с гордо поднятой головой ко мне и, взяв за локоть, повела в спальню. Оливку отцепили и тоже взяли с двух сторон под ручки, приподняли над полом и потащили следом за компанию.

Пришли в мою холостяцкую берлогу и проследовали вдвоём к кровати. Жена уложила меня на спину, а сама, сняв платье и оставшись в одном нижнем белье, залезла в позе наездницы. Глядя на меня сверху вниз голодными глазами, начала расстёгивать рубашку и штаны, вытаскивая моего вялого бойца на свет. Я вот вообще не был возбуждён от такого количества глаз, что окружали мою кровать.

— Может, я пойду... — Оливия попыталась съехать, но не получилось.

— Смотри на благородное осеменение жены при свидетелях. Это большое событие! Мы сейчас засвидетельствуем вызов Истинной всему миру за право владения. Так-как ты любовница, тебя допускают до такого мероприятия, хоть ты и не Истинная. — Каллиста начала просвещать мелкую в тонкости, пока жена надрачивает мой член.

— Я не...

— Молчать!!! Катрина, не стой в дверях, проходи, засвидетельствуешь тоже. — Мать заметила сестрёнку, а та, довольная после разрешения, подбежала и начала разглядывать в подробностях, что у нас тут происходит. — Сейчас придёт ещё Агнесса, я отправила за ней в подвал Долору. Ты возбуждай его! Докажи, что желанна для мужа.

Моя жёнушка под целой кучей взглядов пыталась меня возбудить, но ничего не получалось. Ну а как иначе! Перед мамкой трахаться не каждый сможет! Ещё сестра скоро придёт, так что вообще задница.

— Дорогая, давай я тебе помогу, а ты в будущем, если станешь достойной, дашь мне преференций.

— Каллиста! Знаю я про твои вкусы и способы! Лучше это сделаю я! Ненужно на глазах у всех тыкать пальцами куда не следует. — Лэйла со смешком остановила ведьму, за что я ей очень благодарен. Не хватало меня ещё тут поиметь под этими взглядами.

— Я САМА! — Жена, конечно, молодец! Хвалю, но пиструн так и оторвать может. С таким-то напором. Все смотрели на эти неудавшиеся попытки возбуждения, пока к нам не зашли остальные двое потеряшек. Сеструха была в фартуке, вымазанном в крови. Этот вид ещё больше меня вогнал в импотенцию.

— Агнесса! Сними с себя эти обноски! Не порти ритуал! — Дала указания мать. Сеструха с хмурым и стервозным лицом начала снимать с себя одежду, запачканную разными выделениями, пока не осталась в одном нижнем белье. — Долора! Возбуди своего хозяина!

— Ты полюбишь меня! Я смогу тебя возбудить самостоятельно, без помощников или эротических видов! Рано или поздно ты станешь моим! — Жена чуть ли не плачет от того, что у меня на неё не встаёт. Надо её подбодрить хотя бы.

— Это не твоя вина. — Я ещё не договорил, как мою реплику оборвали уста Лексы. Моя малышка начала умело меня целовать. Именно так, как мне нравится. После минуты поцелуев, от которых я даже забылся, где нахожусь, мой удавик