Рядовой. Назад в СССР. Книга 1 - Максим Гаусс

У меня была одна особенность, которая пришла с возрастом и опытом ведения боевых действий — у меня было заниженное чувство физического страха. Куда ниже, чем у обычных людей. Меня не испугать ножом, не боюсь боли, а к виду крови я привык точно так же, как фермер к сорнякам на огороде.

— М-м… О, заговорил! — гыгыкнули дружки.

— Громов! Я тебе говорил, чтобы ты не появлялся там, где хожу я? — осклабился тот, затем посмотрел на меня с какой-то странной заинтересованностью. — Ну ладно, и куда тебя определили? В пионерский отряд? А там хоть форму военную выдают⁈

Все трое противно заржали.

— Угадал, вот прямо туда! — невозмутимо ответил я. — Решил проверить, на что я способен. А ты все жиреешь? Вон, второй подбородок появился. Ряху отъел, как у бати! Что, откосить не получилось? А как же папаня? Он тебе не помог или просто ты его достал своей тупостью?

Юрка явно опешил. Видать не ожидал, что сядет в лужу.

— Э-э, че оборзел, да? — Юрка напыжился, словно индюк. — Оперился⁈ Знаешь, что я могу с тобой сделать?

Но я на это не повелся. Он просто воздух сотрясал, а сам поглядывал по сторонам, чтобы не выхватить от кого-нибудь из сотрудников призывного пункта. Да и не перед кем тут было понты разводить.

— Я не пойму, ты там рот, что ли проветриваешь?

От моих слов у Коньякова глаза на лоб полезли. Прежний я такого ему точно не говорил. А верные шестерки, Кирилл и Федор, тоже растерялись, не ожидая такой дерзости с моей стороны.

Конечно же, я прекрасно понимал что, несмотря на мое активное военное прошлое, дать отпор этому здоровяку сейчас будет непросто. Да, он полноват и неуклюж, но руками машет как мельница. А дури там хватит на троих. Но у нового меня есть кое-что на такой случай…

Да, в молодости я был совершенно обычным парнем, без каких-либо выдающихся физических параметров. Сейчас же в голове были обширные знания, имелся большой боевой опыт, а мышечная память подсказывала, куда и как бить. Однако стоило помнить, что слабыми мышцами серьезного вреда не нанести. Будь ты хоть мастером боевых искусств.

— Тебе хана, Максимка! — зарычал Юрка, закатывая рукава.

Он уже понял, что зрителей нет, поэтому рассчитывал справиться со мной быстро.

Да я намеренно его спровоцировал, потому что терпеть оскорбления от какого-то ушлепка, который, к тому же ничего в жизни не добился, больше не собирался. Помню, перед самым развалом Союза отца Коньякова с позором уволили из комитета, а спустя лет десять, он просто спился до прихода «белочки»… Сам же Юрка попался на крупной краже металла и сел на неопределенный срок. А больше я про него ничего не слышал.

И все же у меня было, что противопоставить давнему врагу. Я несколько лет активно занимался айкидо, видом единоборства, где сила противника используется против него самого. Моя собственная сила тут особой роли не играла.

Айкидо очень интересный и неоднозначный вид боевых искусств, особенно в связке с дзюдо. Ну и помимо этого я немного практиковал еще кое-что, но об этом расскажу позже.

В общем, когда Юрка, словно обезумевший гиппопотам, ринулся в атаку, я ловко ушел с линии атаки. А затем быстро контратаковал, использовав ломанный прием Суми Отоши, ухватив его за руку и провернув вокруг своей оси. Фишка в том, что в этом виде спорта масса и дурь противника не играет никакой роли. Достаточно просто использовать определенные техники, вывода противника в такую позицию, где он разом теряет все преимущество в силе и весе. Сразу же отметил, что прежние навыки в основном остались, но техника исполнения хромала. И, тем не менее, получилось, пусть и не очень красиво — Юрка охнул и вдруг как-то неуклюже рухнул на асфальт. Думаю, он и сам не понял, как так получилось. А его дружки Кирилл и Федор, ожидавшие хлеба и зрелищ, настолько обалдели от случившегося, что даже не попытались вмешаться.

— Да ты…

— Это че, а? Как это?

Коньяков, кряхтя словно дед, поднялся, снова бросился в атаку. На этот раз мне слегка перепало, потому что тот вцепился в меня словно бульдог в грелку. Однако итог был тем же, подгадав момент и вывернув ему второе запястье в болевом приеме, я снова положил его на асфальт. Не потому, что у меня силы больше, а потому, что от боли противник сам валился в ту сторону, куда мне было нужно. Коньяков завыл от досады и злости.

— Слушай сюда, баран! — спокойно произнес я, все еще сжимая его кисть. А заодно и выкрутил ему палец в болевом приеме. — Еще раз криво посмотришь в мою сторону, вякнешь что-то, сильно пожалеешь. Понял?

— Ар-рх, ну ты…! Я тебя все равно найду, Громов… — просипел тот, морщась от боли и покрываясь потом.

Надавил еще сильнее и Юра завопил, словно его режут.

— Найдешь? А чего меня искать, вот он я, перед тобой! Давай, выскажи мне прямо сейчас все, что думаешь. Можешь даже побить меня. Или передумал?

— Пусти, гад!

— Извинишься, тогда отпущу.

— Пошел ты!

Я резко надавил.

— А-а-а! Пусти! — взвыл тот.

— Извинись, как положено, тогда и отпущу, — процедил я, склонившись над ним. — Говори, прости меня засранца, Максим Сергеевич.

— А-а… Урод!

Я надавил еще сильнее и тот затрепыхался, словно рыба, выловленная из воды.

— Ну! — повысил голос я.

— Прости… Прости меня, засранца. Максим… Сергеевич!

— Ну вот, другое дело! — похвалил я.

Я отпустил Коньякова, а перед этим ловко вытащил из заднего кармана его модных джинсов пачку «Camel». Правда, про зажигалку как-то не подумал. Напоследок, тот посмотрел на меня злыми глазами, будто задумал что-то очень нехорошее…

О, если бы я знал, что эта по сути простая, но эффектная самооборона принесет настолько неожиданные плоды. Да что там, это полностью переставит мой жизненный состав на новые рельсы, хоть и не сразу.

Никто из нас даже не подозревал, что за всем этим процессом наблюдал офицер в традиционной советской форме, с погонами капитана. У соседнего здания стояла неприметная, поросшая живой изгородью беседка, именно там и находился наблюдатель. Видно было, что его вся эта картина на курилке крайне заинтересовала.

И когда троица поспешила свалить подальше, этот офицер непринужденно направился в мою сторону. Вид