Сломанная корона - Андрей Львович Астахов

а сила и жажда обладания. Когда сильный человек очень хочет что-нибудь заполучить – деньги, женщину, новый автомобиль, место в Государственной Думе, - он сметет горы со своего пути, перевернет с ног на голову весь мир, но в итоге добьется поставленной цели. И он будет сто раз прав, и все вокруг, увидев его силу, склонят перед ним головы. Сильный человек не будет забивать себе голову пошлой моралью и разным сентиментальным бредом, не будет оглядываться на других и ждать чуда. Он действует всегда и везде. Я сильный, Леша. А ты слабак, идеалист. Ты всегда следовал заведенным кем-то идиотским правилам и воображал, что весь мир живет по этим правилам. Поэтому настоящая жизнь проходила мимо тебя – ты не мог заработать реальные деньги, удержать при себе любимую женщину, заставить окружающих себя уважать и бояться. Ты лох, Леша, всегда им был и остался им до сих пор. Твои нелепые титулы и перки всего лишь камуфляж, которым ты пытаешься прикрыть свою робость, слабость и никчемность. Ты и Рискат – одного поля ягодки. Хороший мальчик и плохой мальчик из сопливых детских сказок. Но я другой, Леша. Я не Рискат, и меня тебе не одолеть! Ты ноль без палочки, слизняк, типичный лошара. Ты и в нашей реальности был никто, и в этой останешься никем.

Я молчал. Ясен пень, ублюдок хочет меня позлить. Пусть рвет себе задницу, его право. Я поберегу сильные выражения до той минуты, когда мы встретимся с ним лицом к лицу. Поглядим, что тогда запоет эта сволочь!

Мы почти подошли к воротам. Мои гноллы начали выстраиваться в клин за моей спиной, готовясь войти в раскрывающиеся ворота. Я уже не чувствовал ни волнения, ни страха, только холодную решимость побыстрее покончить с Мастером.

До ворот оставалось не больше пятидесяти метров, когда из бойниц с жужжанием полетели стрелы. Сотни кованых стальных стрел с бронебойными наконечниками. Я даже испугаться не успел. Однако невидимые стрелки били не в меня. Когда стальной дождь иссяк, я увидел, что стою на равнине один. Все мои гноллы лежали мертвые, истыканные стрелами, в лужах крови. Моего отряда больше не было. А из ворот уже выходили, гремя доспехами и стуча коваными сапогами по мосту, рати Мастера.

Людомеды в эльфийской броне, с двуручными хейхенами в руках.

Черные прислужники, скалящие клыки и изрыгающие огонь.

Адская стража в пламенеющих латах, с огромными бердышами наперевес.

Они обхватывали меня, как две удушающие руки, обходя с флангов – многие сотни могучих, беспощадных воинов, созданных стихией Инферно и магией Магисториума. Даже если бы мои гноллы были живы, справиться с этим воинством было нереально. А уж в одиночку…

Мою спину обдал жар. Обернувшись, я увидел, что позади меня возникла сплошная огненная стена – бурлящее пламя било из трещин в земле, оплавляя почву и отрезая мне путь к отступлению. Я оказался в ловушке, и выбор мне предоставлялся невеликий – смерть от огня или смерть от меча. Если, конечно, Мастер еще что-то не задумал.

Он появился минуту спустя, когда я был уже окружен с трех сторон огнем и шеренгами воинов. Облаченный в великолепные золотые доспехи, с огненным мечом в руке и до невозможности довольный.

- Вот и все, Леха, - сказал он, подойдя поближе. – Конец игры. И знаешь, что самое страшное? Ты мне больше не нужен. Ты выполнил все квесты, всю черную работу в этой гонке. А все призы достались мне. Сейчас я заберу у тебя корону, а потом и Меаль станет моей. Я стану королем Восходящей Звезды и объединю Свет и Тьму под единой властью.

- Значит, мы ошиблись, - сказал я. – Елка тут не причем. Это ты Вторженец, который присваивает чужие достижения. Я должен был понять это раньше.

- Вторженец? Понятия не имею, о чем ты говоришь. А насчет чужих достижений… Ты так и не понял ничего, лошок. В жизни всегда так – кто-то пашет, а кто-то с этого имеет. Первый закон Силы. Давай сюда корону.

- Закатай губу, Артурчик! – Я помахал мечом и встал в позицию. – Нужна корона, возьми ее сам.

Мастер захохотал, и вся его кодла подхватила этот смех – едкий, презрительный, обидный. Я стоял и ждал, когда они наржутся. Наконец, Мастер замолчал, снял латную перчатку, вытер слезы.

- Нет, ну ты кадр! – сказал он. – Знаешь, жалко даже стало тебя убивать. Может, шутом ко мне пойдешь? Создадим что-то вроде «Инферно Комеди Клаб». Я тебе буду хорошо платить. Глядишь, со временем карьеру сделаешь.

- Ты весь из себя крутой, потому что за твоей спиной сотни мечей, - произнес я. – Знаю я этот вариант, очень уж он распространенный среди гопоты и всяких отморозков. А насчет шуток припас я для тебя одну, Антихрист ты наш ненаглядный. Хочешь, отмочу?

- Ну, давай, - Мастер почмокал губами, сложил руки крестом на груди. – Похохми на прощание, босота.

Я поглядел на перстень, который дал мне Салданах. Все правильно – это мой единственный шанс покончить с этой самодовольной сволочью. Мысль, возникшая случайно, оформилась, приобрела четкую форму. Теперь я знаю, что делать. Это будет хороший сюрприз для Мастера, и еще одна невосполнимая потеря для меня. Не знаю, как я потом смогу жить без Марики, но я должен со всем этим покончить. Здесь и сейчас.

- Значит, добро для слабых, так? – сказал я, вложив меч в ножны. – Хорошо. Хоть ты и говнюк, но я попробую даже сейчас отплатить тебе добром за все то, что ты со мной сделал и собираешься сделать. Ты ведь все-таки свел меня с Марикой. В какой-то степени благодаря тебе я узнал, что такое настоящая любовь. Поэтому я хочу сделать тебе подарочек. Помнится, ты рассказывал мне, что стал заядлым геймером после того, как пьяный с лестницы свалился, позвоночник себе повредил и стал паралитиком. Аж до Темного Мессии дошел, так ведь?

- Ты о чем? – Мастер перестал улыбаться.

- А вот о чем, - я поднял руку с кольцом, и камень в перстне вспыхнул яркой искрой. – Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ, АРТУР, НЕ УПАЛ В ТОТ ВЕЧЕР С ЛЕСТНИЦЫ!

На несколько мгновений стало тихо. А потом, будто в замедленной съемке, лицо Артура-Мастера начало меняться. По нему прошла вся гамма