Великий диктатор. Книга четвертая - Alex Berest

Только успели они взобраться наверх, как со стороны моря появились два больших, двухмоторных «Викинга». На германском рейдере тут же затакал пулемёт, и самолёты отвернули в сторону. После чего развернулись и стали лететь прямо на стоящее на рейде судно.

- Бомбить будут! - радостно прокричал Ворошилов и тут же возмутился. - Да как же так? Почему они бомбы в воду сбросили?

- То не бомбы, Клим! - проорал в ответ и Калинин. - Это самодвижущиеся мины. Мне в бинокль хорошо видно! Сейчас!

Бах! Бум! Поднялись два водных фонтана возле левого борта германца. А самолёты, выполнив свою работу, полетели вглубь острова, где была оборудована взлётно-посадочная полоса.

- Накренился! Тонет! Ура! - Ворошилов подскочил на месте и запрыгал вместе с малолетним Израэлем прямо на вершине скалы.

Германский рейдер, действительно, быстро ложился на левый борт, и его экипаж, забыв о войне, прыгал прямо в холодные и негостеприимные воды Баренцева моря.

- Надо в посёлок бежать и лодки искать. А то потонут ещё по такой холодине эти тевтоны, - произнёс Калинин и осадил своих напарников. - А ну, прекращайте прыгать! Упадёте, ноги переломаете и вместо празднования победы будете лежать, страдать!

…..

30 мая 1915 года. Гельсингфорс.

Вроде бы, девять тысяч человек — это немного. Но парад, организованный в честь убытия на фронт финляндской добровольческой дивизии, длился уже целый час. Правда, сначала по Александровской улице мимо трибуны и горожан прошли гвардейцы, а уже затем, стараясь чеканить шаг, двинулось и моё детище.

Парадные расчёты формировались на Рыночной площади, проходили по Северной набережной, а затем сворачивали на самую главную улицу столицы Великого княжества Финляндского. Под гром оркестров, роты и батальоны проходили мимо новенькой деревянной трибуны, устроенной таким образом, чтобы не загораживать памятник императору Александру II на Сенатской площади. А дальше, уже следовали на Привокзальную площадь, для начала погрузки по вагонам.

Хорошо, что с утра прошёл дождь и изрядно намочил мостовую. Иначе мы бы уже все были бы в пыли. Особенно сейчас, когда мимо нас проезжали грузовики, броневики и бронеходы дивизии. Завершил парадное прохождение войск проезд роты мотоциклистов. И сразу после этого я с облегчением выдохнул, и наконец смог опустить руку, которую пришлось постоянно держать у виска в воинском приветствии.

- Ну, что, барон, увидимся в Кёнигсберге? - подошёл ко мне генерал-майор Мексмонтан. - Вы уж там подберите нам места под штаб получше.

- Не извольте беспокоиться, Николай Фридольфович. Сделаю всё в лучшем виде. Вы тоже, если возникнут проблемы при движении эшелонов, обращайтесь к штабс-капитану Блому. У него есть подробный план транспортировки дивизии и все контакты с начальниками дистанций, - напомнил я командиру дивизии и, сбежав по ступенькам трибуны, устремился к зданию старой университетской клиники, где меня ждали автомобили.

По пути ко мне присоединилась охрана и Артур Усениус, который смотрел парад со ступеней Николаевского собора.

- Я дал отмашку. Пионеры перекрывают движение, создавая свободный коридор, - отчитался он.

- Отлично. Спасибо. Ещё бы знать, все из приглашённых успели приехать в Пасилу?

- Вроде все, судя по последнему телефонному отчёту.

- Ну, тогда всё прекрасно. А что здесь делает «Имба»? - удивился я, узрев впереди колоны из пяти автомобилей наш новый бронеавтомобиль на базе трёхосного грузовика.

- Это я распорядился. Надо же ребятам где-то практику получать. Или ты против?

- Да нет. Пусть будет. Тем более, мы такой же на платформе с собой везём, - ответил я, усаживаясь на заднее сидение автомобиля.

Как только я оказался внутри салона автомобиля, наша колона рванула вперёд. На грузовой станции в Пасиле меня ждал личный поезд, на котором я должен буду добраться до Кёнигсберга, чтобы проконтролировать работу отправленных в этот город неделю назад квартирмейстеров.

В начале месяца главный штаб Российской империи наконец-то решил куда отправить нашу дивизию. О чём и сообщил в военно-пограничный департамент. Наши добровольцы должны будут сменить восьмидесятую пехотную дивизию первой армии в городке Бранденбург, который находится неподалёку от Кёнигсберга. Поэтому и штаб дивизии, и госпиталь, и прочие тыловые службы было решено расположить в столице Восточной Пруссии.

Изначально планировалось использовать подвижной железнодорожный состав княжества для переброски войск. Но затем, после многочисленных консультаций и совещаний, было принято решение взять в аренду вагоны и паровозы в прибалтийских губерниях. А заодно, денежно простимулировать начальников станций, чтобы пропихнуть наши составы вне установленного графика движения.

После нашего разговора во время визита в княжество, Николай II видимо сделал для себя ряд выводов, которые вылились в различные указы. Первым делом была определена граница влияния военно-полевого железнодорожного управления. Которое установило правила движения на ряде железных дорог. Почти все железные дороги западных губерний теперь осуществляли движение по воинскому графику. Часть же дорог так и продолжило работать по коммерческому графику, а часть, в том числе и Транссибирская магистраль, перешли на смешанный график. И, благодаря этому нововведению, у нашей компании стало чуть получше с поставками нефти.

Помимо этого вышел указ, запрещающий торговлю зерном со Скандинавскими странами выше установленной нормы. А её определили в миллион пудов для Дании и полтора миллиона для Швеции с Норвегией. Чувствую, что вскоре в Норвегии, да и в Швеции, может начаться нехватка продовольствия. Всё-таки полтора миллиона пудов — это всего-навсего двадцать четыре тысячи тонн.

Раньше, до войны, они закупали хлеб не только в России, но и во Франции с Германией. А теперь у них вся надежда на морские поставки из Америки и Великобритании, да на русское зерно. В Дании с продовольствием всё было вполне нормально, но и поставлять что-либо кроме рыбы и мяса на экспорт она была не в силах. Зато их мясные консервы в больших объёмах сейчас закупала Германская империя.

- Ты сам съездишь в Порт-Романов или кого пошлёшь? - поднял я ещё один важный вопрос, как только мы оказались в салоне автомобиля.

- Сам, наверное. Немцев же надо сначала допросить, прежде чем передавать в Петроград, - пожал плечами Усениус.

- Ты, главное, выясни про минные постановки. Где они мины поставили? А то ещё наши суда подорвутся. И после этого русским сообщи. Пусть тральщики вышлют.

- Обязательно. Но насчёт тральщиков сам будешь договариваться. Это не мой уровень, - отбоярился Артур, и я был вынужден с