Жрец Хаоса. Книга V - М. Борзых

Щёчки её раскраснелись, а глаза несколько расширились от удивления и тревоги.

— Юр, звонила бабушка. Тебе нужно срочно обратно в особняк.

Такой испуганной Эльзу я давно не помню.

— С бабушкой всё в порядке? — сразу задал я главный вопрос.

— Вроде бы да, но говорит, что вопрос жизни и смерти, и счёт идёт на минуты.

Я тут же телепортировался обратно из больницы, но на этот раз не в свою комнату, в которой постоянно занимался уборкой Константин Платонович, мой камердинер. Прыгнул я в лабораторию к бабушке. Туда давненько никто не захаживал в связи с потерей Елизаветой Ольгердовной сил. Я же и вовсе последний раз там был, когда создавал для сестры и для бабушки защитных химер.

Уже из лаборатории я бегом понёсся в кабинет к бабушке. Та сидела у себя за столом в задумчивом состоянии, в пальцах крутила артефакторное стило и резко вскинула голову, увидев меня на пороге своего кабинета.

— Быстро ты, — с некоторым удивлением отреагировала она.

— Ну так я всё же выбил себе на наших предприятиях себе «кабинеты», они же комнаты для телепортации, — улыбнулся я. — Так что как видите, это изрядно экономит время.

— Согласна, в этом есть смысл, — хмыкнула она.

— Так что стряслось, Елизавета Ольгердовна? Когда вы сообщаете подобные вещи Эльзе, я мчусь спасать вашу жизнь, как минимум. Особенно с пометкой «счёт идёт на минуты».

— Допустим, жизнь спасать надо, но не скажу, что мою, — бабушка нахмурилась, и что-то в её взгляде мне не понравилось, как будто бы она не до конца была уверена в том, что сейчас скажет.

— Елизавета Ольгердовна, давайте напрямую. Ваша загадочность меня несколько напрягает.

— И есть из-за чего.

Она встала и медленно подошла к окну. Что-то высмотрев во внутреннем дворе резиденции, она повернулась спиной к солнечному свету и прислонилась к подоконнику.

— Звонили Волошины. Просят о помощи.

Я вопросительно уставился на бабушку, совершенно не представляя, чем мы могли помочь роду призывателей, но прерывать и задавать вопросы не стал. Вместо этого подошёл к небольшому кофейному столику, налил воды из стеклянной бутылки в стакан и выпил. От чего-то пить хотелось уж очень сильно: то ли нервы таким образом давали о себе знать, то ли… Я словил себя на мысли, что попытался запить голод, появившийся внутри. Видимо, всё-таки телепортация на расстоянии, даже в пределах столицы, тоже жрала немалый объём моих собственных магических ресурсов. Это нужно было иметь в виду. Выходит, что всё-таки среда, в которой телепортируешься, имеет значение. По своём Ничто я с лёгкостью мог телепортироваться часами, не чувствуя ни голода, ни растраты энергии, а вот переход сперва в больницу, а после обратно в резиденцию уже давал о себе знать. Похоже, избежать испытаний на местности для определения собственных лимитов не получится.

А между тем бабушка продолжала:

— Сын Агоя, Клим, сейчас по уровню владения магией где-то на границе девятого ранга. Перспективный мальчик.

— Сколько лет «мальчику»? — на всякий случай решил уточнить я.

— Где-то в районе пятидесяти.

Я присвистнул.

— Нормальный такой мальчик. Это же во сколько его Агой-то заделал?

С другой стороны, при их продолжительности жизни да при нынешней лекарской магии — почему бы и нет? Эта бабушка у нас остановилась на одном сыне от любимого мужчины, а у остальных-то и жены могли меняться, кто-то, возможно, и от любовниц получал пополнение. Наличие магии, тестостерона и здоровья, идущих рядом, вносило корректировки в общую демографическую ситуацию среди магов.

— Так вот, Клим то ли начитался дневников отца либо сильно впечатлился потерей родом архимага и решил сделать глупость. Он неким методом попробовал прорваться сквозь собственный потолок, чтобы получить увеличение ранга на единицу и достигнуть границы заветного уровня путём шокового прорыва. А для этого выбрал один из сложнейших планов бытия и попытался призвать оттуда себе личную армию, зациклив подчинение тварей и удержание прорыва ткани реальности на себе.

— И мы здесь каким боком?

— Да вот, понимаешь, мальчишка жив, но недолго ему осталось. К тому же что-то, где-то он напортачил, и сейчас к ним в резиденцию бесконтрольно лезут откуда-то всевозможные сущности. Волошины пока ещё держатся, но уже готовы забросать собственную резиденцию пустотными гранатами для дестабилизации конструкта. А тебе объяснять не надо, что такое пустотные гранаты, и как они влияют на магов. Без жертв не обойдётся. Да и почти полностью потерять один из немногих, более-менее лояльных к нам родов, не хотелось бы.

Мне казалось, что бабушка с одной стороны меня уговаривала, поясняя свои резоны, а с другой стороны, будто бы боялась, что я соглашусь и вновь окажусь на грани гибели.

— А что от нас-то они хотят, я понять не могу, — задал я вопрос ребром.

— А вот это самый интересный момент. Кажется, слухи о том, что ты владеешь резонансом, начали стремительно расползаться по столице. Если сперва тебе об этом упомянул Тенишев, то сейчас Волошины надеются на то, что у тебя проснулись старые родовые способности ещё князя Бьерна Утгарда. Они надеются, что если ты владеешь подобными силами, то сможешь явиться к ним и разрушить то самое плетение, конструкт, неверно наложенный сыном Агоя. Тогда твари перестанут бесконтрольно переть из своего плана бытия и перестанут высасывать самого мальчишку. А сами Волошины смогут, наконец, навести порядок и добить всех, кто оттуда вылез. Потому что Волошины хоть и призыватели, но перехватить управление у ныне сильнейшего из своих попросту не могут. По сути, — подытожила бабушка, — если не разрушить конструкт, то убийство так или иначе всех сущностей, вызванных сынком Волошина, будет стоить ему жизни. И вместо потери одного архимага род сразу потеряет и кого-то, находящегося на границе с оным статусом. А вот это уже будет такой удар не просто по родовым силам, а и по боеспособности империи, что они готовы дать кровную клятву, выполнить любую просьбу, иметь за собой долг жизни, лишь бы только ты попробовал разрушить сей конструкт.

— Твою мать! — я выругался. — Бабуль, ну ты-то знаешь, что я ни разу не резонатор и не владею никаким чёртовым резонансом!

— В курсе, — покладисто согласилась она. — Но ты у нас полон сюрпризов. Как-то ведь ты смог разрушить конструкт, который готовил пустотник. Может быть, и здесь выйдет. Может быть, получится сам конструкт сожрать или перегрызть пуповину между сынком Агоя и тем