Низвергнутый: кланы высшей школы (СИ) - Михаил Беляев

родила тебя в семнадцать лет, Рэйджи. Мы с твоим отцом сбежали от родителей, они не одобряли мои отношения, ещё и так рано. Говорили, что я ещё слишком юная и глупая, что никогда не буду счастлива с этим бандитом, что он доведет меня до нищеты. Но я верила в него, а он любил меня до безумия, и знаешь… у нас была мечта. Свой домик у озера, сын, мирная жизнь. И когда…

Её прервал переливчатый звонок и настойчивый стук в дверь. Женщина вздрогнула, по щеке скатилась слезинка.

— Я открою, — оставив её сидеть, я пошёл к входу. Снова громыхнул чей-то кулак, я открыл дверь.

В проёме показался рослый мужик в белом пиджаке нараспашку. Бандитская рожа, усеянная шрамами, щербатая улыбка, черные очки и татуировки, покрывающие всю кожу от шеи и до рук. В памяти всплыло: якудза, местные мафиози. А за его спиной тёрлись ещё двое таких же.

— Йоу, пацан, че так долго? — он бесцеремонно открыл дверь и ввалился внутрь. Под пиджаком явно угадывался какой-то предмет, наверняка оружие. Я шагнул назад, лихорадочно обдумывая варианты.

Кто они? По мою душу, из-за проблем в школе? Вряд ли кто-то из местных кланов будет влазить в разборки школоты, но тогда что они здесь делают? Пришли собирать дань с жильцов, или отжимать дом? Во всех мирах бандиты действовали одинаково, так что вариантов было немного.

И что делать? Напасть? Взрослый эспер без труда уделает школьника, неодаренного так тем более. А этот ещё и вооружён, как наверняка и те двое, что сейчас идут к дому.

— Капец тут чистенько, видал, братан? — он повернулся к подельнику, подходящему к двери. — Прям гостиница.

— Вы кто? — я решил действовать прямо. — Не помню, чтобы я звал вас сюда.

— А? — бандит повернулся и сдвинул очки. Один его глаз был перечеркнут шрамом. — Ты головой ударился, пацан? Дерзить друзьям будешь. Мать свою зови, у меня к ней есть дело.

— И что тебе от неё надо? — нахмурился я. Вторжения в свой дом, пусть даже превосходящими по силе людьми, я терпеть не собирался. И что же учудила маман? Приглянулась главе клана, и он послал своих братков за ней?

— А не твоё это дело, малец… — он приблизился и натянул плотоядную улыбку.

— Прекратите! — из кухни вышла мать и встала рядом со мной.

— Госпожа Юмэми! — якудза тут же изменился в лице, отступил и вытянулся по струнке, как перед большим боссом. Двое других тут же подскочили к нему, держа в руках какие-то свертки, и все трое дружно поклонились ей.

— Кадзама, никогда больше не смей грубить моему сыну, — в её тихом голосе впервые чувствовались нотки силы.

— Да!

— Зачем вы пришли? Я же говорила, что больше не хочу вас видеть. Нас больше ничего не связывает с кланом. Всё в прошлом. Просто дайте нам спокойно жить своей жизнью и не лезьте в наши дела.

— Но госпожа Юмэми… — начал один из парней сзади, как Кадзама жестом остановил его.

— Это визит вежливости, госпожа. Мы привезли подарки от босса, в знак его благодарности старшему брату Ямаде.

Он взял свертки и развернул один из них.

— Вот, тут мраморная говядина, свежий тунец, и…

— Не надо.

— Это подарок, — мужчина сложил пакеты на скамеечку у входа и, вытащив из кармана пиджака прямоугольный сверток, положил сверху. — И это тоже.

— Забери немедленно, — отрезала мать.

— Госпожа Юмэми, — с лёгким укором в голосе начал он. — Вы растите сына в одиночку, вам еще за аренду дома платить, эти деньги вам нужнее…

— Я не возьму ни йены из этих денег. Можешь не тратить время. Уходите, и заберите всё это с собой.

— Гос…

— Забирай.

Вздохнув, он спрятал деньги и покосился на свёртки.

— Еду я всё же оставлю…

— Рэйджи, проводи гостей. Они уже уходят.

Я протиснулся между понурыми здоровяками и открыл дверь. Женщина так и стояла у скамеечки, скрестив на груди руки. Один за другим гости протиснулись наружу и, развернувшись, снова поклонились нам с матерью.

— А ещё босс приглашает вас в гости! — встрепенулся один из них. — Ну, говорит, негоже такой молодой красавице, как вы…

— Заткнись ты, идиот! — шикнул Кадзама и влепил ему подзатыльник.

— Да что я такого сказал-то?..

Я дождался, пока братки сядут в машину, и закрыл дверь. Как только шум мотора затих вдалеке, я повернулся к матери.

Издав тяжелый вздох, она опустилась на колени. Все это время она держала себя в руках, но лишь теперь ослабила хватку.

Память моего хоста зияла дырами, копаться там сейчас было бессмысленно. Как и оставаться здесь. Опасность миновала, а утешать её я не собирался — никогда не умел общаться с матерями. Нужно было позаботиться о выращивании сфирота жизни, а не то ей скоро придётся хоронить ещё одного члена семьи.

Я пошел наверх, когда сзади донесся её тихий голос.

— Рэйджи… когда твоего отца не стало, я поклялась, что не допущу, чтобы ты пошёл по его стопам. Я сделаю всё, чтобы ты вырос достойным человеком, есть у тебя магия или нет. Я сделаю всё…

— Я спать.

Она посмотрела на меня красными от подступивших слёз глазами.

— Доброй ночи, родной.

Помедлив, я кивнул ей.

— Спасибо, Юмэми.

***

На следующий день я решил добираться до школы не напрямую, а прогуляться по окрестностям. Даже вышел за час до занятий. Не столько ради разведки, сколько ради того, чтобы сбросить дрёму.

Заснул я глубоко за полночь, потратив вечер на чтение всех доступных материалов об этом мире и на выращивание корневой системы сфирота. Среди богов были те, кто сравнивал сфироты со зданиями или механизмами, но мне больше нравилось сравнение с растением. Их основа была похожа не на каркас или фундамент, а на корни, проникавшие в астральное тело и питавшие чрезвычайно сложную систему сосудов и узлов сфирота.

Это была подходящая работа для бога — каждый капилляр, каждую ниточку, по которой потечет сома, нужно было продумать и выстроить, увязать друг с другом и сплести таким образом, чтобы сфирот питался равномерно и полноценно. И пока я мысленным резцом примерялся к каждому крошечному каналу, подводя его к осколку сфирота, прошло часов пять. Работы впереди немерено.

И пусть вчера я вырубился от усталости, но сейчас я смотрел на астральное тело и меня распирала гордость. Схема будущей корневой системы сфирота не просто была намечена — я ее улучшил, усовершенствовал, учтя опыт и ошибки прошлой попытки.

У меня нет пятидесяти лет на первый сосуд жизни. А потому я выращу его поэтапно, чтобы уже сейчас получить