Французские гастроли (СИ) - Ковригин Алексей

Поначалу владельцы магазинов радостно потирали руки при виде неожиданно нахлынувших покупателей и резко возросших продаж товаров, но вскоре призадумались. Стоит ли этот бум тех неприятностей, что пришли вместе с ним? Разбитые вдребезги проигрыватели, а кое-где и витрины, побитые лица персонала и озлобление парижской полиции, вынужденной постоянно разнимать массовые драки, привели к тому, что проигрывание пластинок с песнями мюзикла повсеместно прекратилось. Но своё дело они сделали, ещё до премьеры мюзикл получил бешеную популярность, пусть и скандальную. Все билеты на спектакль разобраны на месяц вперёд. Аншлаг!

Все мысли побоку, важен только оркестр и то, что я за дирижёрским пультом. Вчера на генеральной репетиции меня ощутимо потряхивало от волнения, но сегодня состояние какое-то отрешённое. Перегорел, что ли? Обвожу музыкантов взглядом и не замечаю никакого волнения. Передо мной собранные сосредоточенные лица, и в них даже какое-то непонятное мне предвкушение просматривается. Перевожу взгляд на сцену и вижу Саблона, сидящего на бутафорской ступеньке «Собора» в непринуждённой позе. Заметив мой взгляд, Жан улыбается уголками губ и ободряюще мне подмигивает. Вот же нервы, просто канаты стальные!

В зале гаснет свет, стихают приветственные аплодисменты публики, и наступает тишина. Через пару мгновений раздадутся первые торжественные аккорды увертюры, и после её окончания сразу вступает Гренгуар с запевом «соборов кафедральных». Поднимаю глаза вверх. Господи, Помоги! Рука плавно поднимается, мгновение… и остаётся только музыка! Та музыка, что в моём мире написал Риккардо Коччанте, воплотил в словах Люк Пламондон и принёс в этот мир я. Михаил Лапин.

Настало время, пробил час,

Мы начинаем наш рассказ…

https://youtu.be/jwfEyUkeZ1U

* * *

Премьера мюзикла состоялась в субботу четвёртого ноября. На ней присутствовал Альбер Лебрен, президент Франции и Эдуар Даладье, премьер-министр или, как сейчас, называют эту должность во Франции, Председатель Совета Министров. Помимо них присутствовали и политики рангом пониже, но политическим весом практически не уступающие «тяжеловесам». Интерес политиков к моему спектаклю объяснялся довольно просто: с подачи журналистов к мюзиклу намертво приклеились ярлыки «антифашистский» и «антинацистский».

По этому поводу накануне спектакля даже был вызван «на ковёр» в полпредство, имел нелёгкий разговор с Розенбергом и еле отбрехался. С Германией мы сейчас «дружим» и Союзу не нужны осложнения с «партнёром». Знал бы Марсель Израилевич чем закончится эта «дружба» и кто будет командовать немецкими «панцерами», раскатывая в тонкий блин нашу пехоту, в совершенстве изучив советскую тактику в советских же танковых училищах… Жечь наши самолёты и бомбить советские города, пройдя обучение, опять же в наших лётных училищах… Но он этого не знает, зато знаю я. И втайне даже немного горжусь, хоть и незаслуженно, что у моего мюзикла именно такая скандальная репутация.

Зал полон, раскуплены все места, даже в очень недешёвых ложах и партере, что уж тут говорить о галёрке! Хорошо хоть что заранее озаботился местами для своих гостей рядом с «правительственной ложей». Розенберг с супругой, семья Вонтобелей и чета Майеров делят одну ложу с семьями Анатры и Лопато. Хорошо, что ложа большая и вместила всех, ещё и для Луи Лепле с Мишель местечко нашлось. Вообще-то деление на «ложи» чисто условное, в этом времени только «правительственная» отделена от остальных небольшим барьерчиком, остальные «ложи» представляют собой обычные галереи в три яруса с мягкими креслами и стульями.

«Спонсоры» прибыли утром за два дня до премьеры, а днём совместно с Пьером Монтё и Ильёй Ароновичем в полпредстве «подбивали бабки» и делили «шкуру неубитого медведя». Розенберг хотел поиметь со спектакля семьдесят процентов роялти с прибыли, но в итоге «поимели» его самого. Шестьдесят тысяч франков на постановку мюзикла полпредством было выделено «безвозмездно», как помощь «мецената».

Лопато предоставил полный отчёт по использованию средств «Фонда», где кроме полпредства фигурировало более пятидесяти «жертвователей» и только три фамилии было «раскрыто». Это сам Лопато, как основатель «Благотворительного фонда» с суммой взноса в пятьдесят тысяч франков, Анатра с аналогичной суммой и Лепле с теми же пятьюдесятью тысячами. Вот они-то и составили «правление фонда».

Все остальные меценаты проходили «инкогнито», и общая сумма пожертвований составила более трёхсот тысяч. Я даже немного растерялся, услышав такие цифры. Одно дело пожертвования знакомых мне людей и Советского Полпредства, и совсем другое — почти сто тысяч франков от полсотни анонимных меценатов. Никак не ожидал столь щедрой поддержки от незнакомых мне людей.

На остаток в двадцать три тысячи франков на счету фонда, Илья Аронович тут же выписывает чек Вонтобелю, в счёт первого погашения средств «Генерального спонсора», потраченных на постановку спектакля. Розенберг только нервно сглотнул, поняв, какую оплошность он допустил со своим широким «безвозмездным» жестом. Далее уже Маркус Майер «добил» Марселя Израилевича знанием советских законов в области «Авторского права в СССР».

Представительства ВУОАП СССР (*) во Франции нет. Полпредство, как полномочный представитель Советского Союза, вообще не имеет никаких имущественных или финансовых прав на музыкально-драматическое произведение советского автора, созданное и впервые исполненное за рубежом. Но ориентируясь на законодательство Швейцарии в этой области, изучив закон СССР об «Авторском праве» учитывая, что полпредство СССР во Франции является официальным и единственным полномочным его представительством и в знак добрых намерений «Генеральный спонсор» готов поступиться частью своего «возмещения затрат» и уступить двадцать пять процентов в пользу полпредства.

(* ВУОАП — Всесоюзное управление по охране авторских прав)

На Розенберга было больно смотреть, по сути, ему «подали из милости». Если в течение месяца спектакль не покроет «затраты» спонсора, то свои-то «убытки» полпредство наверняка закроет, но вот большую прибыль вряд ли получит. Так что тут радоваться нечему, за это не похвалят. Так что в следующий раз полпредство или будет «биться» за более длительный срок контракта, или возьмёт на себя «спонсорство». Хотя это маловероятно, всё-таки у полпредства «гранаты не той системы».

А меня наповал сразил щедрый подарок Джейкоба. Вонтобель выкупил у своего брата автомобиль и подарил его мне! Как он объяснил, за мой инсайд по «золотой конфискации» в штатах и за своевременное предупреждение о махинациях германского правительства с платёжными обязательствами иностранных кредиторов. Брокерская компания не только не понесла никаких финансовых убытков, но и хорошо «наварилась» на этих аферах. Кроме подаренного автомобиля, мой депозит так же пополнился ещё на пятьдесят тысяч швейцарских франков, естественно, в золоте.

Кстати, золото в цене продолжает стабильно ползти вверх, но я подтверждаю свою уверенность, что продавать его рано. Надо дождаться привязки к нему доллара, только после этого его стоит полностью продавать и сразу же покупать акции нефтедобывающих, автомобильных и авиационных компаний, но только в США. На недоумение Джейкоба таким моим выбором, поколебавшись, сообщаю, что, судя по политической обстановке в Европе, выходу Германии из Лиги Наций в прошлом месяце и затягиванию переговоров на Женевской конференции по разоружению, в ближайшие пять-шесть лет, Европу вновь ожидает большая война, и к этому времени желательно свои активы перевести за океан.

Джейкоб в шоке от таких выводов, но он уже убедился в точности моих прогнозов и не верить мне у него оснований нет. Тем более, что я говорю только о своих деньгах и вправе ими распоряжаться так, как мне заблагорассудится. По автомобилю договариваемся, что мне «сделают подарок» после премьеры, так будет логичнее, да и вопросов возникнет меньше. Майер и Вонтобель продали свой семейный гостиничный бизнес в Швейцарии и Германии, после чего Джейкоб вложил свою долю в золото, а Маркус решил заняться продюсированием.