Переселенец - 2 - Тампио

— Да. Но сельским хозяйством занимаются люди, у которых нет дек.

— Разве таковые имеются?

— Двести кредитов, — прежним тоном ответил мужчина, снова уткнувшись в тарелку.

Я решил полностью исследовать данный вопрос и снова перевёл деньги.

— После того, как население любого города на Южном побережье достигает тысячу человек, деки с нейросетями устанавливают только избранным.

— Что за избранные?

— Это те, чьи показатели заметно выше средних.

— Ерунда какая-то! Разве такое может быть?

— Двести кредитов.

Я задумался. Да, доктор Рангун перед установкой деки говорил о чём-то подобном, но я отнёсся к услышанному как к фигуре речи.

— Уважаемый! — подошёл к столику какой-то хмурый мужчина. — Прошу не отвлекать людей от еды. И, вообще, лучше вам тут не задерживаться и возвращаться на свой север.

Намёк был более чем прозрачен, и я поспешил на выход.

— Эй, постой! — подбежал тщедушный парень, почти мой ровесник. — За тысячу кредитов я буду говорить, пока ты не устанешь слушать…

Светило медленно катилось к западу, мы отдыхали на скамье у городского фонтана, но окружающая обстановка теперь не казалась настолько благостной.

— Получается, что владетели, чьи города достигают определённой степени развития, резко меняют приоритеты, — начала вслух рассуждать Лимара. — С одной стороны это оправдано. Ведь невозможно же возводить здания десятилетиями, если приток людей постепенно иссякает. А он действительно в те годы был небольшим, так как постоянно основывались новые города. Вначале на восточном, а потом и на северном побережьях.

— Наверное, — пожал я плечами. — У нас слишком мало объективной информации.

— Так всё лежит на поверхности! Чтобы выращивать овощи и фрукты, нейросети особенно и не нужны. Достаточно иметь крепкие руки и широкую спину. С централизованной системой полива могу справиться и два-три человека, а остальные будут на подхвате. В принципе, даже машины для сбора урожая тоже не нужны, если есть множество почти бесплатных рук, которые выкопают корнеплоды из земли более аккуратно. И самое главное — такие люди почти бесправны, поскольку даже заказать билет на флаер, чтобы улететь в другой город, не смогут. Нейросетей у них же нет!

— Интересно, такое задумывалось изначально или это просто издержки политики колонизации?

— В любом случае всем колонистам деки не собирались ставить. Нейросети нужны лишь для начального периода массового строительства и обустройства. А когда всё наладится, то…

— Что «то»?

— Не знаю, — пожала плечами Лимара. — Кому-то могут предложить отправиться осваивать новые территории. Амбициозные или жадные до денег уедут на текущую стройку, а те, кто мечтал о спокойной старости, останутся. Останутся для того, чтобы изо дня в день посещать ненавистную столовую и радоваться дешёвой каше из пищевого синтезатора.

— Ты сгущаешь краски! Тут немало людей, которые смогли найти себе занятие по душе.

— А какова их пропорция ко всему населению Тихой Гавани? Процентов десять или пятнадцать, наверное. Пока ты разговаривал, я смотрела на лица проходящих людей, и в их глазах не было никакого огня. Их просто выжали как лимоны за последние лет десять-пятнадцать, и теперь они никому не нужны. Отработанный материал.

— Считаешь, что лучше копаться в земле до самой старости? — задал я риторический вопрос.

— Возможно, что и лучше. Хотя бы будешь сыт, поскольку голодный человек много не наработает. В любом случае лучше, чем за двести кредитов отвечать на вопросы.

— Чем лучше?

— А много ли сюда прилетает тех, кто готов их задавать?

— Странно, что Пахиль мне обо всём этом не рассказал ещё год назад.

— Зачем ему говорить о том, что напрямую не касается? К тому же ты не простой поселенец, а с другими не так часто и общается.

— Логично, — покивал я.

— И нам тоже не стоит об услышанном распространяться. Тебе же сказали, что излишне болтливых об устроенном на Южном побережье феодализме банят на форуме, чтобы других не смущали, вот и нас могут. Да в Землекаменске в любом случае обо всём скоро узнают. Сколько осталось до прибытия пятой группы? Один ман?

Ответить я не успел, так как получил сообщение от Пенжуаля, которое неприятно удивило.

Глава 30

— Нефима Мостана опять воду мутит, — поведал я Лимаре, прочитав сообщение от охотника. — Как только мы улетели, она пришла к Муэнье с претензией на недостаточный ассортимент в продовольственном магазине, типа мяса и рыбы нет, а народ страдает.

— Она забыла, что в прошлые выходные лил дождь, а в предыдущие тюлени просто куда-то уплыли, и мы смогли достать лишь три туши?

— Видимо, забыла, — ухмыльнулся я. — И удачное же время нашла! Хотя надо отдать должное её постоянной… э-э… неугомонности, которую некоторые называют инициативностью. Нет, она по своему переживает о городе, но...

— Пенжуаль тоже молодец! — перебивая меня, проворчала Лимара. — Любовь любовью, но и о деле не надо забывать, а он откровенно забил на охоту. А мы с тобой не железные, работать тогда, когда все отдыхают.

— Он просто обиделся, что мы последние месяцы чаще с Танафой уезжали.

— Скажите, какой обидчивый! Как нам за день до очередной экспедиции писать, что в городе остаётся, так это нормально, а когда вместо него кто-то отправляется — так обида длиной в год!

— Ты преувеличиваешь, конечно, — попытался утихомирить я неожиданно разошедшуюся девушку. — Танафа тоже не подарок. Вон, последний месяц с нами и не ездила, считай.

— У неё тоже любовь.

— И что? «Это другое?»

— Ну… Не хотела тебе говорить, Фанух, — Лимара теперь выглядела расстроенной, но у Танафы проблемы с Халаком.

— Проблемы из-за того, что его команда дважды проиграла на выезде? — хмыкнул я. — Надеюсь, он прилюдно не расплакался?

— Зря смеёшься, — грустно ответила жена. — Он в такие моменты становится агрессивным.

— Откуда знаешь?

— Танафа и рассказала.

— Лучше бы он свою агрессивность на соперников сливал. Надеюсь, он Танафу не бьёт?

Лимара лишь тяжело вздохнула.

— Ты серьёзно?! — я даже встал со скамейки от удивления. — Серьёзно?

— Бьёт — не совсем подходящее слово, конечно… А вот что слишком сильно ревнует — однозначно.

— И к кому? Кто-то из команды засматривается на девушку своего капитана?

— К тебе ревнует.

— Ко мне! — теперь