Мастер молний. Книга I - Яков Барр

копившиеся годами ментальные следы меня любимого, и формировало информационный фантом, который я потом разом впитаю.

Я бы остался в астральной копии квартиры, но неожиданно уловил зов. Смутно знакомый голос молил о помощи. Все на самом нет так, скорее тут нужно оперировать смыслами магического взора, который не взор, а некое самостоятельное чувство. Я почувствовал знакомый отпечаток ауры и общее ощущение брезгливости и страха, которые его сопровождали. Я перенесся по этому следу, как неделей раньше за Алисой в зал суда. Личину я принял человека-носорога, такая уж за эти дни сложилась традиция.

Вместо «девы в беде» я обнаружил генерала Боброва. Помещение, весьма просторное, копировало римские термы, о которых я узнал из от профессора Милены Конти. Я появился как черт из табакерки рядом с генералом, которого сковывали хорошо знакомые мне и абсолютно неуместные в бане лианы.

На другом конце зала возлежал на мраморе мой уже почти друг — тот самый друид, что сбежал от меня в самый интересный момент нашей римской беседы. Сейчас он выглядел по-новому, закутанный в махровую простыню, которую при желании можно было назвать тогой. А можно и полотенцем. Зависит от настроения говорящего, а у меня оно было не самым радужным.

В терме присутствовали и другие персонажи в простынях, но их магический потенциал уступал даже толстяку, приспешнику мистера Гремистера, так что их я в расчет не брал. А вот черная тень, летавшая вокруг головы генерала, привлекла мое внимание. Именно так и выглядит «бездомный» паразит в тот момент, когда собирается захватить очередную жертву.

Один из статистов только что выпустил ее из амфоры, которую все еще держал в руках. Я щелкнул пальцами, выпуская кормиков со вполне конкретным заданием. Еще миг, и паразит оказывается заключенным в куб из моего любимого ледяного стекла.

Все присутствующие онемели от неожиданности, друид замер, глядя на меня со страхом и ненавистью. Я похлопал Боброва по плечу, послав кормиков разобраться с лианами, а сам обратился к друиду.

— Мы не договорили, — в эти слова я вложил всю язвительность, которая родилась во мне при взгляде на этого господина. — Вы так внезапно нас покинули, мы даже толком не успели познакомиться. А у нас осталось столько тем для беседы!

— Носорог! — прорычал друид. — Опять ты!

— К вашим услугам, господа, — согнулся я в шутливом поклоне. — Так вот, возвращаясь к делам нашим скорбным, я опять вижу вас рядом с паразитом, и меня терзают не самые радужные мысли. Объяснитесь, что за игру вы затеяли с тварью и несчастным господином Бобровым?

— Господин Бобров удостоился чести пройти посвящение, он же хотел быть допущен в Круги Света, и вот ему выпал шанс.

— Забавный ритуал. Я бы ждал чего-то более плотского и даже страстного. Но заражение паразитом — это что-то новенькое. Два момента: во-первых, никто в этой комнате его не проходил.

— Ритуал новый, — пробурчал друид. — Мы прошли посвящение другими, устаревшими способами. Но сейчас рекомендован этот путь.

— Кем, хотелось бы спросить? — я принял грозный вид, что с мордой носорога не представляло труда. — Ваши кураторы-завры такого советовать не могли.

— Кто? — притворился дурачком друид.

— Граждане славного государства Сайшании, носители крокодильей морды, вы их по трагической ошибке называете предвечными, мы с вами говорим сейчас на их языке.

Вся беседа действительно велась на снейпере. Друида передернуло, он промедлил с ответом, так что я продолжил:

— Не могли рекомендовать, потому что знают, что во всем мироздании, включая их родную Сайшанию, за любые игры с паразитами положена смертная казнь. Вот этого красавца я не просто так заключил в эту симпатичную тюрьму. Это вещественное доказательство. Я жду ответов, друид. Кто-то в вашей организации намеренно распространяет заразу, и вы пока остались чистеньким чтобы сохранить этот процесс в тайне.

— Да что ты несешь! — нашел в себе силы возмутиться друид. — Какие паразиты? Это просто ритуал скрытия ауры, необходимый каждому, кто занимается в нашей системе оперативной работой. А вот то, что ты лезешь в наши операции, недопустимо, и будь готов, что тебе это не сойдет с рук! Ты доигрался, носорог, тебя начнут воспринимать как угрозу силы, которые ты даже понять не в состоянии!

— Я рад, что вы наконец осознали: я появился в вашем мире, и с этим придется считаться. А теперь — с доказательством на руках — заставлю ваше руководство задергаться. Будьте готовы понять главное: я здесь из-за угрозы заражения! Это не шутки, и настоящее начальство должно это понять! Не те клоуны, что подсунули вам паразитов, а те, кто действительно рулят магией в этом мире. Я отпускаю вас только потому, что вы должны доложить о случившемся. Но я думаю, что мы еще встретимся. И ты отчитаешься, друид, расскажешь, кто распространяет заразу.

Я помог генералу подняться, и мы, не прощаясь, покинули термы. Я создал нам крошечный астральный мирок, просто гостиную с камином и креслами.

— Что там произошло? — спросил Бобров. — Я не понял ни слова из вашей беседы, но вы явно остались недовольны друг другом.

— Язык завров, это рептилоиды, что рулят магией на Земле Сорок Два. Я спас вас от смерти, генерал. Стоило вам пустить себе паразита, вы тут же бы умерли, а он занял бы ваше место. Я сказал друиду, что прибыл в этот мир из-за заражения, говорю и вам: это страшная опасность. Если пустить ситуацию на самотек, скоро этот мир погибнет. Передайте вашему начальству это сообщение. И когда оно переварит информацию, я готов с ним встретиться.

— Я сам должен переварить, и не уверен, что понимаю происходящее, — поморщился Бобров.

— Пока осознайте, что вас пытались подменить. И за этим стоит явно не идиот-друид, и не их хваленая Инквизиция, а горстка ренегатов. Остальное я готов разъяснить вашему руководству при личной встрече. Но сейчас у меня дела. До свидания, генерал.

Я покинул гостиную, но вернуться в квартиру на Калужскую улицу не успел. Меня перехватил очередной зов. Откликнувшись, я увидел крупного розового единорога, который то исчезал, то появлялся, не всегда полностью, иногда от него оставался один рог, к которому был привязан шелковой лентой конверт. Я содрал послание, и единорог исчез окончательно. Я распечатал конверт, прочитал письмо, что в нем хранилось.

Приятным почерком было написано: «Яйцо вот-вот вылупится, стазис только ускоряет созревание. Ты не захочешь, чтобы ЭТО разродилось в городе.