Дебиземия - Валерий Александрович Пушной

Но она не могла остановиться, безоглядная ярость продолжала нести ее все дальше:

– Пупок у него развяжется достать меня! В Пуне много крысьих ушей, а тут только твои. Кто же донесет на меня? Ты, что ли? Тебе не поверит.

– А если? – Бат Боил осклабился с холодным прищуром.

Жена фэра презрительно и брезгливо сморщила лицо:

– Даже Быхома к презу не подпускают, а уж ты дух испустишь, прежде чем до него дотянешься. Терр называешься. Болтаешься по землячествам Дебиземии, промышляешь грабежами, убийствами да мелкими пакостями, вместо того чтобы давным-давно взять за глотку Фарандуса и перерезать ее. Слабак. А шлюхи эти – мои, и никаких посланцев я не знаю! Вон с дороги, терр! А то, – с бешенством повторила угрозу, – раздавлю и разотру! – Шарабар под нею заскрипел и заходил ходуном. – Слишком уж тобой дебиземцев пугают!

– Не напрасно пугают, Абрахма! – не скрыл гнева терр, сильно сжал в ладонях поводья, толстые тупые пальцы побелели и хрустнули, лоб прорезала глубокая складка. – Тебе это хорошо известно!

Женщина вновь сорвалась, как злая сука с цепи:

– Еще мне известно, терр, что ты такое же дерьмо, как Фарандус! Пошел вон! Ты меня задерживаешь! Я тороплюсь!

– Со мной так нельзя, Абрахма! – У Бата Боила на скулах вздулись желваки, и заметно дернулась впалая щека.

Но жена фэра не могла остановиться:

– Убирайся с дороги, терр, иначе башка – вон! Ты достал меня! – Грузно, но одним махом вскочила на ноги, что было неожиданно и поражало, и закричала во все горло: – Придется проучить тебя, чтобы запомнил, с кем имеешь дело! – Мотнула огромной грудью, оглянулась на воинов-стражников, рявкнула: – Стража, взять его!

Среди воинов произошла заминка: одни подняли коней на дыбы, другие придержали поводьями, под третьими лошади закрутились на месте. Общее смятение и нерешительность взбесили Абрахму, сатанея от злости, она вновь громыхнула:

– Убить, убить его!

Всадники, не глядя в глаза Бату Боилу, начали медленно обтекать шарабар, доставая на ходу палаши и нацеливая копья.

Терр спокойно продолжал сидеть в седле. Только правая рука медленно скользнула под накидку, и не успела Абрахма вылить новую ярость на голову Бату Боилу, а конники приблизиться к нему, как рука терра стремительно вырвалась наружу и метнула кинжал.

Абрахма по-лягушачьи квакнула, вытаращила глаза, захрипела и начала оседать на пол шарабара. Лезвие кинжала по рукоять вошло ей в грудь. Пробитое сердце захлебнулось кровью и остановилось. Абрахма упала огромной тяжелой глыбой.

Стражники оторопели, конец Абрахмы был стремительным и безвозвратным, палаши и копья опустились, глаза забегали друг по другу.

Бат Боил, как ни в чем не бывало, направил лошадь ближе к шарабару, наклонился из седла, выдернул из груди Абрахмы кинжал, вытер лезвие о ее накидку и безразлично пожал плечами:

– Самомнение многих погубило. Абрахма лишила себя шанса. – Посмотрел мрачно. – Вот все, что остается от тех, кто теряет свой шанс.

Всадники не двигались, ждали. Взор Бата Боила будто гипнотизировал. У возницы дергались губы и руки. Лошади, запряженные в шарабар, чувствовали дрожание вожжей. Терр глянул на возницу. Тот лихорадочно проглотил слюну и поперхнулся. Всадники как по команде потянули своих коней за поводья и лошади медленно попятились.

Бат Боил свел брови, как будто сморщился от солнца, висевшего в вышине.

Вдалеке за спинами конников тянулась ровная полоса сверкающей на солнце речной глади, за нею маячили скалы в окружении леса. Слева – плешивое поле, справа – лесная полоса. А за спиной у Бата Боила – холмы.

Терр молчал, среди стражников пробежало встревоженное шевеление, доспехи зашуршали. Наконец он холодно хмыкнул:

– Убивать нужно не только крыс, но всех, кому мешает жизнь!

Возница глубоко вздохнул и нерешительно подал голос:

– Ты, как всегда, прав, Бат Боил. Но нам теперь надо возвратиться в Пун, чтобы фэр Быхом похоронил Абрахму.

Взгляд терра на мгновение заставил возницу съежиться, мимолетно пролетел по скорченному телу Абрахмы, голос безучастно проурчал:

– Везите. Хотя все бессмысленно.

– Но фэр Быхом, – заикнулся возница.

– Все бесполезно, – повторил хмуро Бат Боил и резко хлестнул лошадь, срывая ее с места.

Крупное облако, внутри которого были Карюха и Крабира, плыло над холмами через рубеж Дебиземии мимо валунов, скальной гряды, кустарников, деревьев, удивляя высунувшихся из своих укрытий рубежников.

Когда миновали холмы, облако стало таять и лошади под Карюхой и Крабирой почувствовали твердь земли. Из-под копыт брызнули камни. И началась скачка.

Глазами Карюха схватила утес, каменную россыпь, травяное поле, лес с песчаной опушкой. Стремена были не по росту, она елозила в неудобном седле, злилась, вцепившись в поводья и луку. Схожесть Крабиры с Катюхой сбивала Карюху с толку, так и подмывало назвать крысу человеческим именем. Раздраженно резко она потянула за повод.

Лошадь поднялась на дыбы, повисла в воздухе передними ногами, едва не выбросив девушку из седла, раздула ноздри и громко яростно заржала. Карюха приникла к гривастой шее, наливаясь ужасом.

Крабира чуть опередила, застопорилась, развернулась.

Лошадь Карюхи успокоилась, девушка отлепилась от гривы, бегло кинула глазами окрест:

– Куда мы направляемся? Я не могу ехать без друзей.

Крыса глубоко кивнула, погладила по шее лошадь, пояснила:

– Так решила Великая воительница. Она знает, что делать.

Объяснение не устроило Карюху, даже возмутило, девушка задергалась в седле, вспыхнула:

– Она не может за меня решать. Я не тронусь с места, пока не соединюсь с друзьями!

– Хорошо, – согласилась крыса, – остановимся на этой тропе, только здесь я чую опасность. И она уже недалеко.

Карюха досадливо нахохлилась, мысли заметались в голове, цепляясь одна за другую. Не успела она из этого вороха вытащить нужную, как слева на опушке леса взору предстал отряд конников. Интуитивно Карюха хлестнула лошадь, направляя ее к утесу и увлекая за собой Крабиру. Человек и крыса надеялись укрыться за утесом.

Однако Быхом, а это был его отряд, уже увидал их и рукоятью плетки указал стражникам. Отряд Быхома, выплескивая копытами лошадей песок, начал преследование. Конники Быхома с визгом и гамом пытались отсечь всадниц от утеса. Скоро подковы зацокали по каменной россыпи. После лесной прохлады солнце жгло нещадно, встречный ветер был жарким и душным.

И никто не заметил, как с другой стороны на дороге появился Бат Боил. Он остановил лошадь, наблюдя за погоней.

Карюха не оглядывалась, ее мотало в седле, отбивая зад.

Крабира видела, как быстро сокращалось расстояние.

И вот их настигли, окружили, перехватили поводья. Лошади кипели под седоками. Фэр Быхом, свесив брюхо над лукой, пыхтел, вытирая пот с багрового лица. Один из стражников попетушиному выкрикнул:

– Стоять,