След менестреля - Андрей Астахов

я. – Но еще труднее осознавать, что обрекаешь человека на верную смерть.

- Если следовать твоей логике, Ллэйрдганатх, когда наши матери рождали нас, они тем самым обрекали нас на смерть. Все, что рождено, обречено умереть, и мы не исключение. Есть начало пути, есть неизбежный конец, и есть то, ради чего мы рождаемся и умираем – путь между мигом рождения и мигом ухода. Когда-то де Клерк испугался и не дошел до конца того пути, который был предопределен для него. Тем самым он обрек Элодриан на бедствия, а себя на скитания между мирами. Пришло время исполнить свое предназначение.

- И все равно я чувствую себя подонком, - ответил я. – Он ведь мой отец, как-никак.

- И он об этом никогда не узнает, - сказала, отложив свое вязание, Сестра-Ночь.

Я окинул их взглядом. Сестры Ши были так похожи друг на друга, что я различал их только по вышивке на платьях – золотой у Белой и серебряной у Черной. И у обеих в глазах холод и непреклонная решимость поступить по-своему.

- Сейчас мы даже не обсуждаем, что будет с де Клерком, - продолжала Черная Ши, - все уже решено, и бард отправится в мир, из которого когда-то пришел в Элодриан. Мы говорим о тебе, Ллэйрдганатх. О твоем будущем. Мы с сестрой ожидаем твоего окончательного решения.

- Да, я понимаю. Но мне кажется, я подписываю себе приговор.

- Не только себе, - сказала Сестра-Ночь, не глядя мне в глаза. – Всем нам.

- Что это значит?

- Когда ты был у барда, прибыл гонец с восточной границы, - сообщила Белая Ши. – Лед на реках стал прочным, и вальгардцы начали переправу. Она займет у них несколько дней, и после этого захватчики двинутся сюда, к Нильгерду. Мы не сможем их остановить, наша магия бессильна против Духа Разрушения. Нам не устоять.

- Не забудь про де Клерка, - добавила Темная Сестра. – Силы оставляют его, и очень скоро он умрет.

- Вы не оставляете мне выбора, - я вздохнул. – Но вы сейчас кривите душой, обе. Вы уже знаете мой ответ. И прекрасно знаете причину, по которой я не смогу изменить решения.

- Конечно, - Сестра-День улыбнулась краешками губ. – Уитанни.

- Да, Уитанни. Я принял решение. Я остаюсь здесь.

- Конфликт любви и рассудка? – Черная Ши поставила на стол бокал, который было поднесла ко рту. – Может, тебе стоило бы вернуться в свой мир, Ллэйрдганатх? Уитанни примет такое решение. В конце концов, она просто гаттьена. Ведь после того, как бард пройдет воротами Омайн-Голлатар, мы разрушим их. Тейо мертв, и создать новый портал будет некому. Ты никогда не сможешь вернуться в мир, где родился и прожил почти всю жизнь, Ллэйрдганатх. Никогда.

- Точно так же, как я никогда не смогу вернуться в свое детство. Но я ведь не проливаю слезы по этому поводу, а, Сестра?

- Сестра-День считает, что ты можешь остаться в Элодриане, - сказала Темная Ши. – Я склонна верить ей, но у меня есть сомнения. Не повторится ли история де Клерка?

- То есть, вы гоните меня?

- Нет, - хрупкие тонкие пальчики Белой Ши коснулись моей руки. – Мы рады тебе и желаем, чтобы ты остался с нами. Но вдруг случится так, что ты пожалеешь о своем выборе? Не озлобит ли это тебя, не заставит ли ненавидеть нас и наш мир?

- Нет. Я принимаю решение, и я несу за него ответственность. И давайте больше не будем пугать друг друга.

- Хорошо, - мне показалось, что в голосе Темной Ши прозвучало облегчение. – Тогда я пойду к себе и приготовлюсь к завтрашнему событию. Тебе тоже нужно набраться сил, Ллэйрдганатх.

- О каком событии речь?

- Завтра на рассвете мы совершим восхождение к воротам Омайн-Голлатар и проводим де Клерка, - сказала Темная, и мое сердце от этих слов почему-то неприятно сжалось. – Я рада, что ты тверд в своем выборе, Ллэйрдганатх. Но помни – завтра ты еще сможешь передумать. Мы с сестрой дадим тебе такую возможность.

***

Темная Ши сказала это, чтобы заставить меня сомневаться, говорил я себе, лежа на постели в спальне, залитой розовым светом двух элодрианских лун, падающим в окно и пропахшейароматами цветов Белой Ши. Она хочет, чтобы я ушел. Просто боится, что история повторится, и я навлеку на них новые беды.

Может быть, она права. Да и вправе ли я ожидать к себе другого отношения? Несмотря на все мои, так сказать, подвиги, я для них пришелец, чужак. Существо из мира, который они справедливо считают родиной поразившего Элодриан зла. Они не доверяют мне, и это справедливо. Во всяком случае…

Наверное, я начал засыпать, потому что не сразу понял, что происходит. Все было очень похоже на сон. Она возникла в комнате бесшумно, будто материализовалась из тишины и розового света лун, сверкнула золотисто-зелеными огоньками глаз, повела плечиками, сбрасывая черный эльфийский плащ, который с шорохом упал к ее ногам.

- Уитанни?

Она забралась под одеяло, прижалась ко мне, обхватила руками, обжигая своим теплом.

- Я скучала без тебя, Кириэль, - шепнула она, и мое сердце замерло от счастья.

- И я без тебя, любимая… Погоди, ты говоришь на языке людей?

- Алиль освободила меня от служения. Я теперь свободна от своей животной половины.Видишь? – Она выпростала из-под одеяла левую руку, и я увидел, что на ней больше нет браслета из белого металла. Провел пальцами по ее шее – ошейника тоже не было.

- Значит…

- Сестры подтвердили Алиль, что ты принял решение. – Уитанни со вздохом уткнулась мне в плечо, и я услышал тихое всхлипывание. – Спасибо, Кириэль, что ты не предал меня.

- Предал? Да что ты говоришь!

- Я боялась. Я очень боялась, что зов твоего мира окажется сильнее моей любви. Без тебя мое сердце разорвалось бы, и я бы умерла от горя.

- Глупенькая ты моя!