Библиотека судеб - Андрей Асковд

– А вы уже никак спешите меня спровадить из этого мира? – отшутилась женщина.

– Да что вы? – дед Боря в шутливом реверансе изобразил искреннее раскаяние. – Мне с вами всегда за радость пообщаться. Вот, Петров. Познакомься и бери в пример. Галина Николаевна, самый главный Вершитель этого мира.

– Да будет вам, – отмахнулась она, кокетливо улыбнувшись.

– Истина, – дед Боря поднял указательный палец вверх. – Кабы не моя бабка, я за вами непременно приударил бы. Но она ж и тут меня достанет. Чуйка у неё.

Закончив с обменом любезностями и шутками, Галина Николаевна подошла к Петрову.

– Вершитель?

– Пока нет, – тут же встал он и невольно вытянулся, как перед важной персоной. – Петров. На испытательном сроке.

– Всё у тебя впереди ещё, – Галина Николаевна смахнула невидимые пылинки с плеча Петрова. – Я вижу, что ты хороший человек, а у меня уж поверь, опыт. Заходи, как будет время, вечером на чай. Не так уж много мне его осталось. Надо же мне кому-то передавать знания.

– А я? – напомнил о себе дед Боря. – Меня на чай не зовут?

– Да куда же без тебя? Бери вечером с собой молодого человека, да приходите. Хоть свежие истории послушаем. А то у тебя только старые и шутки древние, как и ты сам.

– Уделала, – дед Боря шутливо отдал честь и обещал непременно быть. – Пойду бабке своей пару строк черкану.

Галина Николаевна тоже попрощалась и ушла. Петров и раньше замечал эту статную, элегантную женщину, но никогда не подумал бы, что она Вершитель. И, судя по всему, очень высокого уровня.

– Слушай, Петров, – тихо и как-то заговорщицки поманила его Катя, когда все разошлись. Петров подошёл к ней и наклонился, приготовившись слушать. – Тебе же всё равно всыплют, как сказал деда Боря. А он с Зинаидой Филипповной парой словечек хотел бы перекинуться. Не всё же письма писать. Может, ты там придумаешь что-нибудь, пока тебя в кутузку не упекли?

– Через домофон? Так же? – удивился Петров.

– Я за деда Борю тоже в кутузку готова! – ответила Катя.

– Тихо ты, – остудил её пыл Петров. – Пока вроде никто не заметил. Я попробую. Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Хотя… Я вот сейчас только подумал, а что дальше?

Петров попросил Катю как-то сделать так, чтобы дед Боря никуда не отлучался с утра. Он снова направит Зинаиду Филипповну к домофону, а дальше они с дедом Борей уже сами. Петров доверяет им.

– Тем более что я же не пишу подробный сценарий жизни. Я, как и все остальные Вершители, прописываю только характеры и какие-то основные ветки развития.

А дальше люди сами. По своей воле.

На том и порешили.

Вечером к Петрову зашёл дед Боря. Дверной звонок застал его, когда Петров был полностью погружён в работу. По совету Кати, прежде чем писать, он пробовал «вжиться» в образ своего героя и старался увидеть, как бы тот поступил, если бы у него было каких-то качеств больше, чем есть. Ведь многие не могли в своей жизни поступить иначе просто потому, что кому-то не хватало смелости или уверенности, а кому-то даже доброты. Не говоря уже о совести и чести.

– Пора чай пить.

– Уже?

– Штаны только надень, – дед Боря кивнул на голые ноги Петрова. – Галина Николаевна хоть и пускает к столу без фрака, но без штанов, думаю, не одобрит.

– Ох ты ж! – спохватился Петров, потому что и сам забыл про свой внешний вид, в котором пошёл открывать дверь. А если бы это не дед Боря был?

Облачившись в более-менее парадное одеяние, Петров тем не менее испытывал волнение, стоя перед дверью двумя этажами выше.

– Да не мандражируй ты, – успокаивал его дед Боря. – Не хватало нам ещё землетрясения, которых отродясь тут не бывало.

– Что? – не понял Петров.

– По амплитуде твоих коленей не менее пяти баллов предвидится.

Галина Николаевна и правда оказалась очень значимым для этого мира Вершителем. Но это и не удивительно. При жизни, как оказалось, она тоже была известным писателем. Они просидели весь вечер за разговорами с чаем. Петров поделился историей про свою жизнь и неудавшееся творчество. Дед Боря весь вечер пытался шутить, а Галина Николаевна рассказывала о службе на посту Вершителя. Именно так это правильно называлось здесь – служба.

– Мы же, Петров, не работаем, – поясняла она. – Служим. Служим добру и справедливости. Ты только начинаешь свой путь, и многое тебе пока неведомо. Постепенно познакомишься с разными людьми. С Библиотекарем обязательно. Это пока ты на испытательном сроке, тебе книги домой приносят, а потом сам. Ты обязательно развивай свой талант. Ходи в Библиотеку и читай книги разных людей. Раз уж простым жителям интересно бывает почитать, то тебе по службе тем более положено. Столько интересных судеб узнаешь. Что-то поможет тебе в дальнейшей работе. Но главное – это то, что своего персонажа надо любить, как самого себя. Переживать за его судьбу, как за свою. Это, конечно, если ты сам себя любишь. У тебя как с этим? – строго посмотрела она на Петрова.

– Я? Ну как же можно не любить себя?

– Поверь мне, – Галина Николаевна зачерпнула варенье из розетки и отправила его в рот. – Ммммм… Как я буду скучать по этому вишнёвому варенью! Никогда такого не пробовала при жизни, а сама варить не умела. Далеко не все умеют любить себя, – продолжила она, обращаясь к Петрову. – Но пока себя не полюбишь, никого другого не сможешь полюбить по-настоящему. Тем более своего персонажа. Любовь к нему не такая, как между мужчиной и женщиной. Она сравнима с любовью к себе. Если тебе на себя наплевать, то и его не пожалеешь. Почувствуй его. Его характер, желания. Взгляни на мир его глазами. Представь, что ты не Книгу Судьбы для него пишешь, а проживаешь его жизнь как кино. Вот когда ты увидишь и прочувствуешь своего персонажа, тогда и сюжет будет складным.

– У Катьки хорошо получается, – вспомнил дед Боря. – Она прямо как кино видит всё. Всех, с кем знакома была. Я бы тоже так хотел, но сам никак. Но стоит Кате обнять меня, так и я всё вижу.

– Берегите её. Катя сильная девочка. Не удивлюсь, если она под опекой Высшего. Может, у него какие планы на неё, – предположила Галина Николаевна.

– А кто этот Высший?

– Никто не знает, но говорят, что может быть кем угодно. Живёт среди нас и ничем особым не выделяется, – развела руками Галина Николаевна. – Но это всего лишь предположения.

Поговорили ещё немного о книгах,