Портальеро. Круг второй (СИ) - Артемьев Юрий

Фу-уух… Аж голова закружилась, когда сознание ухнуло вниз со скоростью свободного падения. Похоже, что для того, чтобы летать вот так вот бестелесно тоже надо тратить силы. А сил-то и вовсе не осталось… Голова кружится, жрать хочется, и двигаться, вставать и куда-то идти сил нет… Сейчас самое главное не менять положения тела, чтобы не потерять то направление, которое я вроде бы пока могу определить… Вот я сижу… Левее, метров сто-пятьсот, и будет костерок. А там мясо и люди… Мясо, судя по запаху, вроде бы аппетитное, а люди вроде бы безобидные… Хотя хрен их знает. Могут отравить, а могут и просто из лука пристрелить издали…

Но где найти силы, чтобы добраться до них?

Я почему-то вспомнил про большое рубиновое яйцо на золотой цепи… Помнится мне от поглощения драгоценных камней прилетала некая бодрость во всём теле… Может и сейчас так попробовать?

Я тут же извлёк из своего хранилища все цацки, снятые с мёртвого барона. Хоть сейчас можно спокойно их разглядеть. Четыре перстня — просто украшения с камнями. Ничего особенного. А вот пятое, похоже, на какую-то печать… Ладно. Пока отложу в сторону.

А вот кулон на цепи… Слишком большой камень, слишком ажурный кулон и слишком толстая цепь. Кулон странный… Такое ощущение, что это не кулон сделали, чтобы красиво выделить камень, а камень просто запихнули внутрь кулона… И больше всего этот кулон напоминает… Ключ. Странный, ажурный ключ. А камень находится в том месте, где у обычного ключа кольцо.

Нет. Тут без стакана не разберёшься. Тоже отложу пока обратно вместе с той печатью на перстне. А остальные побрякушки, одна за одной отправляются на ладонь, где из них исчезают драгоценные камни, впитываясь и растворяясь в теле.

Почувствовав себя гораздо бодрее, я отправил золотые остатки, лишённые камней, обратно в хранилище, поднялся, и бодро зашагал в ту сторону, где по моим прикидкам должен был гореть костёр.

Интерлюдия 2.

Маша без Максима.

Связанную по рукам и ногам Машу безо всяких затей скинули с лошади на землю. Хорошо ещё, что не на каменный пол. Но и так падение с высоты лошадиной спины, как будто вышибло весь дух из девочки. При этом, сознание она не потеряла, а наоборот вошла в состояние некоей злой агрессивности. Такое состояние появляется у обречённого на смерть, но не сломленного человека. Именно в такие моменты человек может броситься на десяток врагов с одним лишь кинжалом в руке, или устремиться навстречу врагам с прижатой к груди гранатой.

Всего этого Маша не знала. Но если бы она сейчас не была связана по рукам и ногам, то наверняка бы бросилась в драку. Даже понимая всю бесперспективность такой битвы против нескольких взрослых вооружённых мужчин.

Лёжа на земле, она даже не могла видеть того, что происходит кругом, из-за мешка на голове. Могла только слышать ржание лошадей и команды, что отдавались молодым, но властным голосом.

— Тащите её в подвал!

Сказано это было по-немецки. Но Маша прекрасно владела этим языком. И голос Вольфганга она сразу узнала.

«Вот ведь гад какой…» — подумала она. — «Совсем ещё недавно блеял, как ягнёнок, а сейчас вон как разговорился. Ну, ничего, ничего…»

Почему-то она успокоилась. Её перестало волновать то, что её грубо подхватили, и потащили куда-то. Она даже не реагировала на то, что порой её тело при этом задевало за что-то твёрдое. Страх, боль… Всё ушло на какой-то второй план. Да и отношение ко всему происходящему с ней у девочки стало отстранённым.

Она слишком долго болела в прошлой своей жизни, и уже привыкла к тому, что врачи что-то делают с ней. И порою делают это довольно-таки больно. Потому и боль стала, хоть и неприятной, но вполне обыденной частью её той, прошлой жизни. После этого боль стала нестерпимой, и она умерла. Прошли страхи, прошла и боль.

А затем в её судьбе появился он! Максим! Он, словно золотая рыбка в сказке, выполнял её желания. А потом и вовсе смог вернуть её к жизни. Это просто сказка какая-то. Но теперь, после смерти, ей нечему уже стало удивляться. Так что теперь ей была не страшна, ни боль, ни страх новой смерти. Потому что где-то рядом есть Максим. И он найдёт её. Обязательно найдёт. Найдёт, чтобы спасти. И тогда она сможет отплатить всем своим обидчикам, если они, конечно, выживут после встречи с Максом.

Наконец путешествие в неизвестность закончилось. Кто-то снял мешок с её головы. А потом и повязка с глаз тоже исчезла. Глаза, привыкшие к темноте, резануло от света неярких ламп, по углам комнаты. Странно. Она ожидала скорее каменное подземелье с чадящими факелами, а не комнату с низким потолком и деревянными стенами. Пол, стены, потолок… Всё было обшито досками. Да и дверь была деревянная. Совсем не похоже на замок барона из детских сказок. И даже на подземные казематы баронского замка что-то не тянет.

На девочке разрезали верёвки, притягивающие руки к телу. Но руки развязывать не стали. Наоборот, подвесили за руки к большому металлическому крюку, что торчал из потолка. Ноги перестали касаться пола. Было немного больно, но вполне терпимо. Хотя… если так придётся висеть какое-то время, то боль обязательно придёт. Боль и страх — это два главных инструмента, чтобы добиться от человека того, что хочет его пленитель.

Но Маше уже было всё равно. Она была готова вытерпеть всё. Только бы дождаться того момента, когда в распахнутую дверь ворвётся он. Её Максим…

7490 год от сотворения мира.

Другой мир. Где-то в Баварии.

Я шагал не спеша. Несмотря на моё усиленное магией зрение, мелкие препятствия, торчащие из земли, могли поставить мне подножку в самый неподходящий момент. Камушки размером с кулак, и всякие корешки… А однажды почти прямо из-под самых ног выскочил какой-то довольно-таки крупный зверёк, чтобы быстро скрыться в темноте. Я так и не понял, кто это был. Может заяц, а может какой-нибудь хорёк или суслик. Но точно не волк и не лиса. Зверёк был мельче, и похоже, что он меня испугался больше, чем я его. Хотя у меня тоже на секунду ёкнуло где-то в районе сердца, когда эта мелкая дрянь выскочила прямо у меня из-под ног.

Ничего. Я выдохнул, и пошёл себе дальше. Благо, идти осталось недолго.

Я уже мог видеть небольшой огонёк костра вдали невооружённым глазом. Пора было уже подумать, как мне общаться с местными аборигенами. Ведь языка-то местного я не знаю. Придётся жестами доказывать, что я не враг, а очень голодный путник. Я уже пошарил в кожаной сумке бывшего барона и приготовил на всякий случай несколько монет. Золотые решил не использовать. Боюсь, что эти оборванцы не оценят такой щедрости. Да и могут подумать, что я богатый идиот, которого можно ограбить. А оно мне надо? Я приготовил несколько самых мелких серебрушек и кучку медных монет. Думаю, что и этого хватит за глаза.

Как бы осторожно я не шагал, выбирая куда поставить ногу, но моё приближение не осталось незамеченным. Когда мне оставалось несколько метров до костра, путь мне преградил худощавый парень, чуть выше меня ростом. В правой руке он держал нож, а настроен был очень даже агрессивно. По его глазам было видно, что он готов биться со мною не на жизнь, а насмерть, если дело дойдёт до драки.

Я остановился. Расстояние между нами было метра два-три. И если моё лицо скорее всего было ему видно из-за отблесков костра, то я его лица не мог разглядеть. Костёр был позади него, в связи с чем его лицо было в тени.

— Ко си ти и шта ти треба? (серб. Кто ты такой и что тебе надо?)

Смысл вопроса был мне примерно понятен, а ещё я понял, что язык. На котором он был задан — совсем не похож на немецкий. Скорее какой-то славянский язык. Сербский или болгарский.

— Я заблудился. Мне нужна помощь…

Он вслушался в слова, произнесённые мною, и переспросил, тщательно выговаривая свои: