Системное исцеление - Александр Сергеевич Виланов

не надоел, и меня не нужно усмирять вслед за пьянчугами? — произнёс я с победоносной улыбкой.

— Мне спросить по-плохому? — нетерпеливо произнёс маг.

— А зачем по-плохому, когда можно поговорить, как цивилизованные люди? Вы мне, я вам. Честный обмен. Как я уже сказал, нам с сестрой нужен учитель. А вам — информация об Этроде.

— Сначала говори.

— Нет уж. Где гарантия, что вы не вышвырнете меня, как только услышите всё необходимое?

Несколько секунд он молча сверлил меня недобрым взглядом. После чего убрал посох.

— Ладно, будь по-твоему. Но не жди, что я стану носиться с вами, как с детишками. Разве что постараюсь, чтобы не померли раньше времени. Трупы ничего не расскажут.

— Вот и замечательно. Тогда я пойду и принесу её.

— Принесу?

— Ну да. Я забыл упомянуть, но у Греты проблемы с ногами, и самой ей до сюда не добраться.

— Пф! И на что я подписался…

— На доступ к секретам мироздания за весьма символическую цену, вот на что. Скоро вернусь!

Вот вам и решение. Как знал, что нечего принимать на веру слова деревенской знахарки, не видевшей мира за пределами своей Гимурки.

Воодушевлённый, я вылетел из здания и припустил к дому Мероны, сопровождаемый любопытными взглядами деревенских. И на подходе к дому услышал изнутри женский крик. Знакомый крик. Грета!

Распахнув дверь, услышал второй вопль — в этот раз мужской. Да что там творится?! Влетев в комнату, первым, что увидел передо собой, была пылающая фигура. Двухметровый детина размахивал руками, пытаясь сбить с себя пламя. Барб? А сестра сидела на кровати с перепуганным видом, вжимаясь в стену.

— Грета, что случилось?! — выкрикнул я, куда больше обеспокоенный её испуганным лицом, чем сгоравшим заживо охотником.

— Он… меня… хотел… — всхлипывала сестра, прикрываясь руками, хоть и была в одежде.

Но суть произошедшего я понял и без слов. Не просто так охотники вчера сверлили её глазами. А стоило брату уйти подальше, как этот гад воспользовался шансом и решил распустить руки. За что и получил огненной магией в рожу.

Упомянутая магия тем временем прекратила действие, и огонь мгновенно потух. И детина тут же решил отомстить обидчице.

— Ах ты тварь! Да я тебя сейчас…

Пинок под рёбра заставил его отшатнуться в сторону и врезаться в стол. Заметив наконец, что в комнате есть третий человек, Барб развернулся с перекошенным от злобы и обезображенным ожогами лицом.

— А теперь расскажи, что ты делал с сестрой в моё отсутствие, — процедил я, не скрывая жажды крови в голосе. — И от твоего ответа зависит, доживёшь ли ты до завтрашнего утра.

Вместо ответа детина замахнулся на меня кулаком. Пригнувшись от на удивление резкого выпада, я ударил в ответ. Завязалась драка. Без мечей и заклинаний, старый добрый мордобой. Я бил Барба, Барб бил меня. Здоровяк принимал все мои атаки в лоб, я же старался уклоняться. Но получалось не всегда. Ублюдок оказался куда подвижнее, чем можно было предположить по его внешности, в результате чего я то и дело ловил его пудовые кулаки лицом.

И с каждой секундой всё яснее понимал, что проигрываю. Что толку от моих походов в качалку, когда мой враг с пелёнок занимался тяжёлым трудом и охотой на опасное зверьё, да ещё и сама природа наделила его здоровенной тушей? Да и уровень у него был наверняка повыше, чем мой второй.

Не знаю, сколько мебели и утвари мы уже разгромили в комнате, да и не до того мне было. Правый глаз заплыл, по подбородку стекала кровь, вся верхняя часть тела нещадно ныла. В ушах звенело, в глазах двоилось. Я с трудом двигался и с трудом оставался в сознании.

Но что будет, если я проиграю? Тогда уже никто не остановит эту тварь и не защитит от него Грету. Нет, нельзя проигрывать!

И тут Барб вдруг снова вспыхнул. И снова пронзительно закричал, хлопая себя руками. А я принялся соображать на ходу. Огонь Греты горит ограниченное время и затем тухнет. Её маны хватает на пять кастов. С учётом вчерашнего левел-апа, может, на шесть. Не факт, что этого хватит, чтобы сжечь гада дотла, и не факт, что все пять попадут в цель.

Значит, я тоже должен действовать! И делать это, пока он отвлёкся. Осмотревшись по сторонам, быстро отыскал подходящий предмет. Схватил стоявшую на полу табуретку, размахнулся и обрушил её на голову детины. С громким треском сиденье разлетелось на части, и Барб без чувств рухнул на пол.

И тут же в комнате объявился новый враг. Хотя как сказать враг — взволнованная и перепуганная шумом Мерона. Пары секунд осмотра места происшествия ей хватило, чтобы прийти к своим выводам.

— Ты… Да что ж… Вы чего с моим сыночком сотворили, гады?! Мы вас накормили, крышу над головой дали, и так-то вы нас отблагодарили?! Паскуды, не стоило вас вообще на порог пускать! И от гоблинов спасать не надо было!

Её причитания прервала моя рука, сдавившая тётке шею и прибившая её к стене.

— За добро надо платить в полной мере, — произнёс я, глядя на неё обезумевшими от гнева и адреналина глазами, — а за зло — отплачивать стократно. Прирезал бы я вас обоих прямо здесь, да только проблем с законом не хочется. Сомневаюсь, что местные порядки позволяют вот так просто убивать насильников и тех, кто их таковыми вырастил. Но если ещё раз попадётесь мне на глаза, пощады не ждите.

Стоило разжать руку, как тётка сползла на пол, схватившись за шею. А я, ни слова больше не говоря, взял на руки плачущую сестру и ушёл прочь из этого мерзкого места.

Ох, как же местные пялились на меня по пути к постоялому двору. Понимаю, то ещё должно быть зрелище. С избитым, окровавленным лицом, шатаясь, тащу на руках заплаканную девушку.

— Брат, твоё лицо… — проговорила Грета дрожащим голосом.

— Ничего, переживу, — прохрипел я. — На занятиях по рукопашному бою ещё не так отделывали.

— Не ври. С занятий ты таким ни разу не возвращался.

Помолчав ещё минуту, за которую я преодолел не так уж много шагов, она снова заговорила:

— Брат, пока тебя не было… в смысле, ещё до прихода Барба, Мерона поговорила со мной. Может, тебе и правда отвезти меня в то «Лежбище причудливых дев»? Я ведь тебя только вниз тяну. Ты молодой, здоровый. Может, и правда когда-нибудь прокачаешься и станешь прославленным воином.

— Грета, я никогда не поднимал на тебя руки, но вот сейчас очень хочется отвесить тебе крепкую затрещину. Запомни: пока я жив,