Опричник Его Величества - Михаил Ежов

значит, то, что дарят мне, дарят роду. Стало быть, и вам. Понимаю, что танки и вертолёты вас едва ли заинтересуют, но разве не любопытно поглядеть, что вообще там есть?

— О! — удивилась Арина. — Да! Ещё как! — она запрыгала, хлопая в ладоши.

— Мы с удовольствием, — проговорила Глаша.

— Тогда — айда!

Я протянул им руки, девчонки ухватились за меня, и мы помчались рыться в громадной куче свёртков и коробок, сваленных в бальном зале замка — в том, что прошло в двери.

Глава 5

На следующий день я первую половину дня посвятил тренировкам, а затем секретарша передала мне пришедшее в замок послание от Канцелярии Его Величества. Сломав печать, я быстро пробежал глазами содержание письма. На плотной гербовой бумаге была отпечатано уведомление, что меня ожидает к обеду Степан Николаевич Голицын, временно исполняющий обязанности начальника Тайной канцелярии для беседы по поводу моей должности. Взглянув на часы, я понял, что времени до встречи остаётся не так уж и много — всего полтора часа. Как раз хватит, чтобы принять душ, переодеться и добраться.

Пришлось позвонить Сенцову и отменить встречу. Пообещав связаться с ним позже, я отправился на обед к Голицыну. Пора, так сказать, послужить империи. Открыто и официально.

Здание, где располагалась Тайная канцелярия, было облицовано серым гранитом, зеркальные окна отражали зимнее солнце, по обе стороны от входа возвышались каменные крылатые чудовища — горгульи. Видимо, они символизировали бдительность сотрудников ведомства.

На входе я показал приглашение. Но этого оказалось недостаточно, чтобы пройти дальше. Дежурный поднял трубку и связался с пригласившим меня. Лишь затем подозвал одного из часовых и попросил проводить в кабинет. В компании офицера в серой форме я отправился на третий этаж, где располагался временный руководитель Охранки, как прозвали в народе Тайную канцелярию.

В приёмной сидел секретарь — что-то печатал на машинке. Когда мы пришли, он встал и заглянул за обитую коричневым дерматином дверь.

— К вам маркиз Скуратов, Степан Николаевич, — доложил он. — Слушаюсь, — обернувшись, сказал: — Прошу, Ваше Сиятельство.

Переступив порог, я оказался в довольно скромном кабинете, стены которого скрывали шкафы с множеством маркированных ящиков — картотека. У дальней стены стоял большой стол, заваленный стопками картонных папок и бумаг. Их было так много, что обитатель комнаты почти терялся среди них. Но при моём появлении он встал и вышел навстречу.

Это был высокий грузный мужчина лет пятидесяти, с армейскими усами и ярко-голубыми глазами слегка навыкате. Движения его были спокойными и сдержанными, спину он держал очень прямо — как аршин проглотил.

— Рад знакомству, Ваше Сиятельство, — проговорил он, протягивая широкую, как лопата, ладонь.

Рукопожатие оказалось крепким, но без попытки сразу обозначить, кто тут главный. Голицын уставился на меня внимательно, даже с любопытством.

— Моё почтение, Степан Николаевич, — проговорил я. — Вот, прибыл к вам для вступления в должность. По воле Его Величества.

— А позвольте спросить, Николай Семёнович, сами-то вы желаете послужить? — спросил Голицын.

— Желаю, — ответил я.

— Что ж, это главное. Давайте сядем. Обед уже накрывают, но несколько минут познакомиться у нас есть.

Я опустился в кресло напротив стола, мой собеседник вернулся на своё место. Переложил часть документов так, чтобы между нами было только свободное пространство. Мне показалось, он собирается с мыслями. Хотя, вроде, у него было время решить, что мне сказать.

— Знаю о ваших… заслугах, — проговорил, наконец, Голицын, глядя на меня. По выражению его глаз ничего нельзя было сказать о том, как он эти самые заслуги расценивает. — И я имею в виду не только общеизвестные, так сказать. Мне известно о вашем участии в чистках, к которым вы были привлечены.

— По воле Его Величества — опять же, — отозвался я, так как мой собеседник сделал паузу.

Голицын слегка кивнул.

— Разумеется. Вам нужно было доказать свою готовность занять должность в Тайной Канцелярии. Значит, вы всё-таки не только Его Величеству угодить желаете. Вам самому нужно занять место, на которое вас назначили.

— Не стану скрывать, что это так, — сказал я.

— А зачем, станете?

— Нет. Его Величество хочет, чтобы я стал здесь его глазами и ушами.

— Понятно, — проговорил Голицын. — Меня ваш ответ не удивляет. Примерно так я и сам думал. Значит, шпион?

— Можно ли так говорить, когда речь идёт об интересе Его Величества? К тому же, его нетрудно понять: ваше ведомство было скомпрометировано. Я удивлён, что Тайную Канцелярию не расформировали вовсе.

— Полагаю, дело в том, что мы нужны.

— Вероятно. Должен добавить, что Его Величество не ждёт, что я стану стучать на сотрудников и строить козни. Мне лишь поручено выявлять тех, кто опасен для государства.

— Надзирающий за надзирающими, — кивнул Голицын.

— Я не собираюсь доставлять вам проблем.

— Рад слышать, — сдержанно проговорил мой собеседник, явно не очень-то поверив. — Однако вы не совсем точно ответили на мой вопрос. По сути, сказали только о том, о чем я и так догадывался.

— Хотите знать, зачем мне эта должность? Почему я на неё согласился?