Первый альянс - Алексей Александрович Иванов

это не соседи, а хозяева решили забрать с собой «родные стены». В любом случае, от большинства домов остались только заросшие крапивой ямы. Но это и не важно, важно совершенно другое.

Крутые склоны гор делали эту лощину идеальным местом. Достаточно перегородить узкий выход и оно превратится в природную тюрьму, из которой не так-то просто сбежать. Особенно если стража на выходе из лощины не будет спать, а то и не постесняется стрелять на поражение.

Нет, я не льстил себя надеждой согнать сюда всех заболевших. Во-первых, они сюда просто не поместятся. А во-вторых, одна только доставка превратится в ту ещё рулетку. Это если не помнить про тот простой факт, что речь идёт о людях. Причём о людях, которые постепенно начинают отчаиваться, наблюдая за тем, как болезнь с безжалостным равнодушием косит знакомых и близких. Захотят ли они ехать в фактически тюрьму? Сильно в этом сомневаюсь. Дома ведь родные стены помогают и каждая тропинка знакома — больше шансов удрать, если сильно прижмёт.

Счёт уже пошел на тысячи заболевших и сотни мертвецов. А будет ещё хуже, особенно если болезнь не удастся сдержать… когда ёе не удастся сдержать.

Но даже в заражённых поселениях остаются те, кто еще не подхватил болезнь. Либо она протекает в скрытой, практически безопасной для носителя форме. Именно такие носители, а не покрытые зеленоватыми волдырями больные, особенно опасны. От вторых человек чисто инстинктивно постарается держаться подальше, свести с ними общение к минимуму. Но первые кажутся ему совершенно безопасными и здоровыми. Огромная ошибка!

Именно для этих первых, и тех, кто действительно не заболел, и будет предназначена эта природная тюрьма. На самом деле, больше именно для тех, кто болеет в скрытой форме, но маркграфу Тьерну Готмал и третьему принцу я скажу, что лощина — идеальное место для спасения «чистых» жителей заражённых поселений.

А ещё именно сюда мы будем отправлять заразившихся латников.

Может кто-то и выживет…

Это ещё хорошо, что ликаны и альвы в нападении на Золотое засветились. Без них не только бы на мои предупреждения плюнули, но и вообще не стали бы столь быстро и остро реагировать на появление странной болезни.

Размах эпидемии пока что довольно скромен, чтобы объявлять тревогу. И только осознание, что без магии альвов тут не обошлось, заставляет маркграфа Тьерна Готмал, а за ним и императора шевелиться. Все же ушастые знают толк в магии, и в особой любви к хомо не замечены. Раз они причастны, то дело нечисто. Именно поэтому Тьерн Готмал войска подтянул, а третий принц прилетел если не проконтролировать, то хотя бы посмотреть, что происходит.

Выходит, что с одной стороны мои действия и стычка в Золотом заставили островитян и древолюбов ускорить реализацию своих замыслов. А с другой, альвы столь явственно засветили своё участие, что проигнорировать появление странной, причем явно магической болезни фольхи не могли.

Если бы речь не шла об изумрудной чуме, я бы посчитал это весьма забавным.

Глава 26

Огненное покаяние

(внимание, концовка предыдущей главы была изменена. Так же слегка изменён фрагмент, переехавший из старой главы в новую)

— Говоришь, можно держать там заразившихся латников и тех жителей, у кого болезнь не выявлена? — поинтересовался Тьерн Готмал.

— Да, место удобное — перекрыть легко.

Я машинально покосился на карту. К первоначальным восьми заражённым селениям прибавились те четыре мелких в горах, что были под подозрением и крупный посёлок на севере. Вроде бы и немного, можно сказать, прекрасный результат. Но чувство тревоги не отпускало. Создавалось стойкое ощущение, что это не более чем разведка боем и скоро изумрудная чума нанесет основной удар.

— Вот видишь, всё же есть выход! — пожурил меня маркграф Южной марки. — И не пришлось никого жечь.

Пока не пришлось, мысленно добавил я, но промолчал.

Несмотря на демонстрируемую непреклонную уверенность, маркграф Готмал сомневается. Это чувствуется. Пошли подробные доклады от отправленных в зараженные селения целителей, и они не радовали.

Изумрудная чума приступила к сбору урожая, ежедневно множа число заражённых и мертвецов. Люди в заражённых селениях на грани бунта, ведь лекарства нет. Даже целители бессильны. Появились первые, робкие попытки покинуть зоны карантина. Пока что не слишком активные, одиночные и по дорогам, но тенденция настораживает и массовая последняя фаза болезни, когда инстинкты самосохранения больного притупляются, всё ближе.

В творившемся хаосе болезни, только три отправленных в заражённые селения целителя чувствовали себя в полной безопасности. Эти маги могли защитить себя от любой хвори, даже магической. Но с защитой других и лечением изумрудной чумы начинались проблемы. Да и редки они. Этих трёх принц из столицы привез. У Тьерна Готмала, несмотря на то, что он маркграф немаленькой марки, своего целителя не оказалось.

К тому же целители всё ещё не смогли излечить ни одного больного. До появления изумрудной чумы не было болезней, с которыми эти маги не могли справиться. Конечно, при масштабных эпидемиях их польза — капля в море. Пять человек в день на одного мага считалось отличным результатом. Но в этот раз и этой капли не оказалось, что так же подтачивало уверенность правителя Южной марки.

Но признать правоту моих слов он всё еще не готов. Никто к этому не готов. Ситуация кажется контролируемой. Но это впечатление обманчиво.

— Я немедленно отправлю туда латников, пусть обустраивают лагерь для приёма части жителей. Мы даже обнесем его твоим любимым валом, частоколом или хотя бы рогатками, — сообщил маркграф.

— И колючей проволокой, — терпеливо добавил я, не понимая, почему Тьерн Готмал упорно игнорирует такое простое и эффективное решение.

— Огораживать людей, словно скот, — нахмурившись, недовольно проворчал он. — Ладно, посмотрим.

А ведь точно! Колючая проволока сейчас чаще всего используется именно для огораживания пастбищ. А хорошо знакомая мне «колючая спираль» и вовсе появится только через несколько лет, когда северяне и южане, пободавшись лоб в лоб, застынут вдоль широкого фронта, протянувшегося от Солнечного залива, до Нарнских гор.

Распрощавшись с маркграфом, я покинул временный штаб, вновь размышляя над тем, чем бы себя занять. Пребывание в Горане, а скорее тот факт, что мы смело шагаем в пропасть, а мои предупреждения никому не интересны, вгоняли в тоску.

Хорошо хоть короткую вылазку из города удалось сделать. Да и идея изолировать часть жителей в месте, где их легко можно контролировать, не так дурна. Жаль, что невозможно проделать то же самое со всеми заболевшими.

В небесах появился новый дирижабль. Что-то сегодня они слишком разлетались, превратив тихий, провинциальный Горан чуть ли не в