И зовите меня Гудвин - Павел Николаевич Корнев

ограничилось возмущёнными возгласами, и не более того.

— Крайняя степень истощения! — объявила Дарья. — Требуется госпитализация.

— Это острое переутомление! — возразил отец юноши, исхудавшего едва ли не до состояния мумии. — Просто упадок жизненных сил! Капельница с пси-концентратом легко поставит его на ноги!

Судя по быстрому обмену взглядами дяди Вовы и Дарьи, именно такое воздействие оный препарат и произвел бы, но по нему же я сообразил, что никто дефицитный состав сейчас расходовать не станет. Только не после чокнутого инженера и хитровыдуманного ракшаса, служебной проверки и серьёзной недостачи препаратов строгой отчётности.

— Налицо крайняя степень истощения! — повторила Дарья, — И подозрение на анорексию. В больнице ему обеспечат внутривенное питание и проведут все необходимые обследования.

О возможном отказе от госпитализации она даже не заикнулась, и орк схватился за голову.

— Это возмутительно! Я буду жаловаться!

Слушать его мы не стали, и на пару с дядей Вовой я переложил лёгкого как пёрышко больного с диван-кровати на носилки. Но только понесли его на выход, как прибежал хозяин квартиры.

— Вот! — закричал он, размахивая каким-то листком. — Отказ от приёма мяса! Вы не имеете права насильно кормить Джона мясом, курицей и рыбой!

Дарья приняла написанное от руки заявление, и мы спешно покинули квартиру.

— Я буду жаловаться! — нагнал крик, когда уже начали спускаться по лестнице.

— Непременно будет, — вздохнул упырь.

Дарья опередила нас и придержала дверь подъезда открытой. Мы погрузили орка в машину, я заскочил следом и передёрнул плечами.

— Тоже, поди, на эльфийку залезть хотел, вот и худел.

Дарья достала бутыль с раствором глюкозы и начала готовить капельницу, а дядя Вова покачал головой.

— Все хотят, но тут другое. Папаша у него из городских, а мамаша нормальная, вот и сел на диету, чтобы в весовую категорию отца перейти.

— А это вообще реально? — удивился я.

— Иногда получается, — кивнул упырь. — Но в этом конкретном случае даже пси-концентрата может не хватить, чтобы внутренние органы снова в штатном режиме заработали. Ну и с психикой серьёзные проблемы, раз себя до такого состояния довёл. Теперь без гипноза точно не выкарабкается.

Я на фельдшера так и вылупился.

— А гипнотизёр-то тут как поможет⁈

— Обычный не поможет, а дипломированный экстрасенс за один-два сеанса голову в порядок приведёт, и станет он как миленький кушать всё, что положено кушать орку.

— У него отказ от мяса! — напомнила Дарья, которая как раз закончила возиться с капельницей. — Не выкидывать же его!

— Выкидывать нельзя, — согласился с эльфийкой упырь. — Но ты положи бумажку в карман — один чёрт, никто личные вещи до выписки смотреть не станет. Поверь моему опыту: без мяса он не жилец.

Отощавшего орка мы в итоге отвезли в психиатрическую клинику, и там я на сей раз не считал ворон, а держал ушки на макушке, поэтому и обратил внимание на дверь с надписью «Отделение нетрадиционной медицины». Улучив минутку, прогулялся по коридору, но разве что увидел, как в одном из кабинетов темноволосый эльф обхватил обеими ладонями трёхлитровую банку со слегка светящейся водой.

Заряжает? Во дела!

Когда вернулись к машине, неожиданным известием огорошил Жора:

— Диспетчер велел на станцию возвращаться.

— Чего это? — удивился дядя Вова.

Усатый коротышка снял кепку, утёр вспотевший лоб и указал на меня:

— Гудвина заведующий отделением к себе затребовал.

Упырь и эльфийка враз уставились будто на врага народа.

— Ну и что ты отчебучил? — поинтересовался дядя Вова.

— Нового-то? — уточнил я с кривой ухмылкой. — Нового — ничего.

— Нам и старого за глаза хватит! — буркнул упырь и потребовал: — Язык за зубами держи!

— Да уж понятно! — фыркнул я и забрался в салон.

— Понятно ему! — нахмурился шофёр. — Связался же с вами на свою голову!

— Тебя, Жора, это тоже касается! — предупредил дядя Вова. — И не паникуй раньше времени. Может, и не по нашу душу копают.

Но никакого действия эти уверения на моих коллег не произвели, по территории ехали в напряжённом молчании. Против обыкновения Жора даже радио включать не стал. Ну и сам я невозмутимость лишь демонстрировал, а на деле всего так и распирало от вопросов.

Ну вот что опять стрястись-то могло, а?

В кабинете заведующего отделением скорой помощи помимо него самого и уже сидевшего в печёнках старшего инспектора пси-контроля меня встретил ещё и заместитель главврача по режиму.

— Что на выезде двадцать второго числа стряслось? — в лоб спросил он.

Я лишь руками в ответ развёл.

— Не могу знать!

— Не помнишь?

— Не помню.

— А ты напрягись!

— Пробовал, всё равно не помню. Говорят, амнезия из-за травматического воздействия случилась.

Такой ответ заместителя главврача определённо не удовлетворил, он раскрыл скоросшиватель с моим личным делом и постучал пальцем по вложенному в него акту о присвоении второго пси-разряда.

— Ты же экстрасенс! — вроде как даже укорил он меня. — Ты своему разуму полный хозяин! Просто сосредоточься на случившемся!

Наверное, я бы мог попытаться, но не стал. До ужаса пугала одна только мысль о том, что получится дотянуться до чужих воспоминаний, ведь это будет означать, что бывший владелец тела никуда не делся и попросту заперт в глубинах моего подсознания.

Подумал об этом — и аж передёрнуло всего.

Брр!..

Перекосившая лицо гримаса отвращения от собравшихся не укрылась, но расценили они её по-своему. Заместитель главного врача выдернул из стоявшей на столе печатной машинки чистый лист, скомкал его и потребовал:

— Отбей! — И сразу предупредил: — Да не