Великий диктатор. Книга четвертая - Alex Berest

- А в пограничные бригады, значит, эти твои ополченцы пойдут? — решил уточнить у меня Мехелин.

- Они же будут проходить службу на территории княжества. Да ещё им и оклад будут платить. А если это представить как альтернативу возможной принудительной мобилизации, то отбоя от желающих не будет. А вот с формированием добровольческой дивизии — это надо думать, как людей заманить.

- Да объявить мобилизацию и всё! - тут же рубанул генерал-майор.

- Мобилизации в княжестве не будет, - устало произнёс Леопольд Генрихович. - Тут что-то одно, или мобилизация — или чрезвычайный налог. Но налог в приоритете, так как за счёт него можно содержать все три бригады. А вот средства для создания дивизии придётся брать, сокращая другие статьи расходов. И это может очень сильно не понравиться сенату.

- Леопольд Генрихович, а вы испросите разрешение у графа Витте на наш, отдельный, финский военный заем, по образцу имперского, - озвучил я мысль, которая случайно пришла мне в голову.

- Хм. Хорошая идея. Испрошу, - согласился со мной генерал-губернатор. - Тогда мы сможем предложить добровольцам хорошие оклады. Но вооружение всё равно с тебя, Матти. Я, конечно, могу обложить дополнительным разовым налогом всех наших предпринимателей и землевладельцев, но это дело не быстрое, так как надо сначала провести законопроект через парламент и сенат.

- Ваше высокопревосходительство, я могу вооружить дивизию и за свой счёт, но тогда с тремя условиями.

- Господин барон! Вы… - вновь попытался меня урезонить генерал-майор Хольмсен, но был прерван Мехелином.

- Не спешите делать выводы, уважаемый Иван Алексеевич. Иногда условия барона Хухты вполне выгодны как короне, так и княжеству. Продолжай, Матти. Озвучь все свои требования.

- Первое — я вооружаю и снаряжаю дивизию по своему усмотрению. Второе — рабочие моих заводов получают абсолютное освобождение от возможной мобилизации. И третье — моим кадровым агентам будет позволено набирать мастеровых и инженеров среди военнопленных германцев и австрийцев.

- Ха-ха-ха, - хрипло рассмеялся Мехелин. - Сразу видно гения. Это же надо было ещё догадаться — использовать пленных для работ. Не разбегутся?

- Построим отдельные лагеря для них. Охрана у меня есть. Главное, чтобы в Петрограде разрешили. А остальные пункты требований?

- Как я уже и сказал, мобилизации в княжестве не будет. Можешь не переживать за своих работников. Тем более, что они выпускают очень важную продукцию. А по поводу вооружения и снаряжения дивизии, не вижу никаких особых проблем. Дивизия финляндская — вот пусть и отличается от остальной армии. Лишь бы уложиться с её формированием в срок. Надо будет тебя назначить официально ответственным за это дело. Господа, у вас предложения есть? - обратился Мехелин к нашим воякам.

- Можно создать в нашем департаменте управление по делам добровольческой дивизии и назначить Матти её главой, - тут же предложил полковник Франссон, а генерал-майор покивал головой, якобы соглашаясь.

- Ну, вот и отлично. Ещё вопросы есть, господа?

- Леопольд Генрихович, есть ещё небольшая просьба у меня. Так получилось, что я владею заводом в Англии, выпускающим колючую проволоку. И как сообщил мне мой тесть, Михаил Фридрихович фон Коттен, военный атташе нашего посольства Николай Александрович Волков, возжелал приобрести у моего завода проволоки на два миллиона рублей. Вы там, в Петрограде, сообщите тому, кому потребовалась колючая проволока, что мой завод в Выборге производит точно такую же и намного дешевле.

…..

29 января 1915 года. Барановичи , Новогрудский уезд Минской губернии. Ставка Верховного главнокомандующего.

- Это что такое? - испуганно спросил император у своего дяди, когда тот с громким стуком поставил перед ним странный — серо-чёрный снаряд. - А если он взорвётся?

- Не бойся, не взорвётся. Мои специалисты его обезвредили. Вот этот снаряд и есть причина поражения и разгрома третьего армейского корпуса первой армии и гибели генералов Булгакова и Епанчина.

- Дядюшка, а можно больше подробностей, помимо запугивания меня непонятной хренью, - император в раздражении ткнул пальцем в снаряд на столе и, сломав три спички, смог наконец зажечь папиросу.

- Утром 22 января германцы начали артиллерийский обстрел позиций двадцать пятой пехотной дивизии под командованием генерала Булгакова. Но не простыми снарядами, а вот этими, - кивнул великий князь на стол. - Это — так называемая «Т-granate» — химический снаряд, начиненный, - Николай Николаевич полез в папку и, найдя нужную бумагу, почти по слогам зачитал с неё. - Смесью бромистого ксилила и бромистого ксилилена. При разрыве выделяет облако газа, которое вызывает обильное слезотечение, временную слепоту и затруднение дыхания и оказывает усыпляющие действие.

- Точно обезвредили? - Николай II после услышанного выбрался из-за стола и отошёл к окну, подальше от страшного предмета.

- Это пустая болванка. Я же сказал, что обезвредили. Со снарядом сначала мои люди поработали, а затем его в Виленский университет химикам доставили. Хотя мы и раньше знали, что у Вильгельма есть такие снаряды, но я считал, что он не посмеет нарушить Гаагскую конвенцию 1899 года о запрете применения отравляющих газов.

- И что там дальше было? И как погибли генералы? И откуда этот снаряд взялся? - засыпал царь вопросами своего родственника.

- На нашу беду было довольно тепло и безветренно. И газы попали в окопы. Через двадцать минут после обстрела на наши позиции начал наступление третий Баварский армейский корпус. Отравленные войска оказать сопротивления практически не смогли. Почти все выжившие нижние чины, офицеры — попали в плен. Генерал Булгаков, при попытке взятия в плен — застрелился. Если бы не самоуправство генерала Баланина и самоубийственная атака третьей кавалерийской дивизии под личным руководством Епанчина, то мы бы в тот день лишились бы и Кёнигсберга. А снаряд