Нерушимый-10 - Денис Ратманов

как их тренер сжал голову, услышал, как ахнули трибуны. А когда обзор открылся, вратарь лежал, прижимая мяч, а Де Брюйне, капитан команды, гоняя защиту, аж покраснел, так орал.

Все-таки молодец их голкипер. Демон просто. Или бельгийцам сегодня везет. Вратарь реагировал, ловил, отбивал. Но статистика — вещь упрямая. Футбольная мудрость гласит: кто доминирует в атаке, чаще бьет по воротам и попадает в створ, тот обычно и празднует победу.

Бывают, конечно, и исключения, которые лишь подтверждают правила. Взять хотя бы легендарный в моем мире матч Лиги Чемпионов 2012 года, когда «Челси» в полуфинале против «Барселоны» на «Камп Ноу» выстоял под шквалом из 23 ударов по воротам, а сам, нанеся всего 7 ударов, сенсационно пробился в финал. Но такие матчи-исключения, когда все идет наперекосяк, в футболе — настоящая редкость.

А тут — удар за ударом! Наши как с цепи сорвались, словно наскипидарил их кто. Болельщики, как и я, охрипли. Если бы можно было оцифровать игру, то репутация нашей команды с фракциями болельщиков всех стран росла бы стремительными темпами. Это ведь то, что они так ждали! Красивый и дерзкий футбол. Профессионализм и находчивость. Командная игра плюс яркая индивидуальность каждого. Страсть и борьба!

Как в моей реальности превозносили Де Брюйне и Лукаку, так в этой будут с придыханием произносить имена Кокорина, и Дзюбы, и Денисова, и Федора Хотеева. Как его сравнивали с Месси, так талантливых низкорослых ребят будут сравнивать с неудержимым Хотеевым, потому что Месси останется в истории, скорее всего, это его последний чемпионат, а звезда Микроба только восходит на футбольном небосклоне.

Да и — долой скромность — обо мне уже говорят. И будут говорить!

И смешное — бельгийцы перестали валяться. Просто некогда стало. Они не успевали реагировать на изменение траектории мяча. И заблокировать игроков — ну никак просто. Наши стали убегать, играть в касание. А там и пяточки пошли…

Только трижды бельгийцы ударили на удачу из центра поля по моим воротам, один раз я отбил, два — взял. Травмированная рука отреагировала нормально. Впрочем, эти удары не шли ни в какое сравнение с по-настоящему опасными моментами. Меня тревожила мысль о возможном пенальти или выходе один на один — в такой ситуации травма могла дать о себе знать. Мощный удар в упор на большой скорости — серьезное испытание даже для здоровой руки, не говоря уже о поврежденной.

Я замахнулся, глядя на Микроба, а бросил Денисову. Тот — пас из центрального круга на Кокорина. Он как раз сместился вправо и уверенно бежал к линии ворот, вроде бы позволяя защитнику зажать себя там. Но как-то хитро прокинул мяч, обежал защитника, и практически уже с линии отправил мяч назад к центру штрафной площади на набегающего Тюкавина. Возвращал долг, так сказать. На, Костя, бей! Но на нем опять висели сразу два защитника, вязали, толкали, прихватывали. И судья не свистел, зараза! Вот если бы наши Лукаку прессовали, уже нашел бы нарушение.

Другой на месте Кости попытался бы упасть и выпросить пенальти, а он пяточкой, по-гроссмейстерски… Даже не отпасовал, а как бы остановил мяч, а сам пробежал, протащил защиту за собой.

Ну, и кто тут самый быстрый? А?

Микроб! Он несся от своего края, и по стоячему мячу, как на тренировке, четко положил мяч в ворота-а-а…

А-а-а!

Какой гол! Какой пас! Как всё разыграли! Как радуются болельщики, просто в экстазе бьются. Фёдор побежал самолетиком, потом запрыгал с невидимой гитарой в руках, подражая Ангусу Янгу из AC/DC, наши его подхватили, подбросили, еще раз подбросили.

Ну, а когда стало 2:4, тут бельгийцы и скисли, а мы начали играть по счету, помня, что у нас быстрые легконогие нападающие. Любая ошибка соперника в обороне грозила превратить поражение бельгийцев в настоящий разгром.

Последняя четверть часа для меня, как вратаря, прошла на удивление спокойно. Бельгийцы, словно забыв о своей хваленой атакующей мощи, забетонировались на своей половине поля. А наши, наоборот, продолжали искать счастья у чужих ворот, демонстрируя искромётный, уверенный футбол. Удивительное это чувство — когда ведешь в счете, когда команда поймала кураж, любая комбинация начинает получаться словно сама собой!

Незадолго до финального свистка Тюкавин едва не оформил разгром окончательно, но голкипер каким-то чудом спас бельгийцев. Впрочем, какое тут спасение? Счет на табло говорил сам за себя — не просто победа, а самый настоящий разгром!

Финальный свисток прозвучал как музыка!

Наши принялись водить хоровод вокруг Микроба, потом — Тюкавина и Кокорина. Затем звездная троица закружилась в своем хороводе внутри большого. Встала небольшая группа болельщиков, принялась аплодировать. Глядя на них, начали подниматься одиночки. Минута — и весь огромный стадион стоит и рукоплещет. Все восемьдесят тысяч, кроме горстки бельгийцев.

И сотни миллионов советских граждан или радуются, смотря посреди ночи прямую трансляцию, или обрадуются, когда будет повтор. Как в Уругвае официальный праздник — в день победы над Аргентиной, так у нас будет шестого июля.

— Мы в финале, Саня! — заорал Микроб, пуча глаза, подпрыгнул и понесся по полю, размахивая руками. — Мы в фина-а-але!

В середине поля Микроб снова остановился и изобразил гитариста AC/DC — публике понравилось.

Я стоял и не верил. До меня, наверное, еще не дошло, я ведь выше Фёдора. Мечта, такая недосягаемая — вот она, в моих руках. Цель вывести сборную в финал чемпионата мира по футболу достигнута! Вопреки стараниям арбитров, вопреки всему! Мы сделали невозможное.

Но где радость? Почему я будто кино смотрю?

Мы.

В финале!

Это же офигеть как круто! Бельгийцы поплелись в центр поля, пожали нашим руки. Их тренер подошел к нашим и, надо полагать, выразил восхищение.

Пошатываясь и не забывая благодарить жестами болельщиков, я направился в раздевалку.

Победа!

Глава 26

Мечты и реальность

Что творилось в раздевалке! Парни прыгали, качали друг друга, орали. Только я по-прежнему словно смотрел кино. Кружилась голова, сердце тарабанило, как бешеное. Рядом плюхнулся Микроб, выпучил глаза.

— Ты это видел, да? Это ведь не сон, не сон, правда? 4:2!

Сообразив, что от меня толку мало, он подорвался с места и ринулся в толпу, из гущи которой уже фонтанировала пенная струя шампанского. Народ чуть сместился, и я увидел источник фонтана: это Кокорин, разинув рот, всех поливал из бутылки, включая Карпина с Тихоновым. Дзюба, разинув рот, ловил пену. С ним толкались Сэм, Андрей Хо и Тюкавин, но последним доставалось то, что не влезало в пасти