Попаданец на максималках 1 - Тампио

уже хотел спросить о причине, но тут она взглянула на меня:

— Пригласишь меня на танец?

— Конечно!

То, что это её предложение не соответствовало этикету, мне в голову не пришло. До залы, специально отведённой для подростков, идти было недалеко. Вскоре там объявили танец, и мы, переглянувшись, пошли к выстраивающимся шеренгам. Да, надо будет как-то наградить учителя танцев за науку. Конечно, свои монеты он уже получил, но ему бы заплатили даже если бы я ничему и не научился.

Музыканты играли хорошо, мелодия звучала задорно, а танцоры так же легко вторили ей. На удивление, Ханна двигалась лучше меня, и иногда прикрывала улыбку, когда я ошибался. Мне стало обидно, и чтобы не показать своего смущения пригласил её на второй объявленный танец. Его я выучил намного лучше, и неявных улыбок поубавилось.

Когда всё закончилось, мы отошли в сторону, и я уже был готов поразить Ханну смешным рассказом, который удачно вспомнил, как какой-то выше меня на целую голову хлыщ, с начавшими пробиваться усиками, подвалил с небрежной походкой и пригласил мою партнёршу. От такой наглости я прифигел, а ладонь автоматически начала сжиматься в кулак, хотя парень и был меня старше.

— Не порть праздник, — еле слышно сказала мне Ханна и, кивнув наглецу, позволила отвести себя к центру залы.

— Кто он? — спросил я у какой-то рядом стоящей девушки лет пятнадцати-шестнадцати.

— Полибий, сын князя Петра Шаликова, мой брат, — с вызовом ответила девушка, смерив меня высокомерным взглядом.

— А тебя как зовут?

— Ника, — захлопала собеседница ресницами.

— Вот что, Ника, — взял я её за руку. — Идём, я тебя потанцую! — и не обращая внимания на попытки сопротивления, потащил за собой девушку.

Несмотря на всё своё изначальное возмущение, Ника танцевала прекрасно, и я вынужден был признать, что даже лучше, чем Ханна. Но не это было мне сейчас интересно, а то, какой вид был у этого Полибия, когда он смотрел на нас. Чтобы усилить эффект, я притрагивался к Нике несколько ранее, чем требовалось, а придерживал чуть дольше.

Живчик, — а именно так переводится имя этого князёныша, — с каждой минутой всё больше и больше наливался краской. Его уже не интересовала Ханна, которая, как ни странно, продолжала улыбаться. Когда танец закончился, я взял Нику за руку, но не для того, чтобы отвести на место, как требовал этикет, а чтобы удержать на месте. Девушка подняла ресницы и смогла только вымолвить:

— Что?

— Второй танец, — спокойно ответил я.

Тихий вздох был мне ответом.

Я был бы не я, если к концу второго танца, с ехидством наблюдая краем глаза за пунцовым лицом Живчика, не задумывался о третьем. Ника, доселе проявлявшая похвальную выдержку, резко изменилась в лице, и нервно смотрела на меня. Может, она как-то догадалась, кто я? «Не порть праздник», — вспомнились тихо произнесённые слова, и я сдулся. Отвёл партнёршу к тому месту, где её подобрал, вежливо кивнул в знак благодарности и направился к Ханне.

Когда я оказался рядом, то мне показалось, что эта иностранка в открытую забавляется, глядя на мои выкрутасы. Как бы то ни было, она, как ни в чём не бывало, заметила:

— Эта девушка очень хорошо танцует.

— Ты тоже, — решился я на комплимент.

— Лучше, чем ты, конечно, но не так хорошо, как она, — и Ханна посмотрела на меня в упор.

А меня просто умилила эта прямота в суждениях. Уф... Аж сердце заколотило. Внезапно я увидел, что лицо девочки изменяется.

— Пригласи меня скорее, — скороговоркой произнесла она.

— Разрешите пригласить вас на танец, — громко произнёс и, дождавшись быстрого согласия, взял Ханну за руку. Обернувшись, я увидел, как один из приятелей Живчика, но постарше, шёл к нам. Ага! Мне объявлена война! На душе стало спокойно, будто я уже зарядил арбалет, и осталось лишь спустить тетиву.

На этот раз танец был парный. Я положил одну руку на... хм... талию Ханны, взял её ладошку в другую, и мы закружились в чём-то отдалённо напоминающем вальс. И тут до меня дошло, что это третий танец. Третий! Не удивлюсь, если это заметили и те, кто наблюдал за постепенно разгорающимся конфликтом. Да и наплевать! Я сейчас и на четвёртый приглашу, и мне по фиг, кто там что подумает. А думать было кому, поскольку кроме подростков в зале было достаточно взрослых.

На пятом танце я заметил, что танцующих пар стало как-то меньше, заметно меньше. Многие смотрели в мою сторону, и их лица выражали весь спектр эмоций: от мрачного негодования до одобрения. Весёлое и беспечное выражение лица Ханны сменилось на задумчивое.

— Нам надо поговорить, — шепнула она перед самым окончанием танца.

— Иди за мной, — бросил я ей и, как мог быстро, но соблюдая приличия, повёл по известному мне коридору... А за нами катилось эхо голосов.

Я уже почти довёл Ханну до лестницы, и осталась пара дюжин шагов, чтобы провести её через караульный пост, не дававший излишне любопытным гостям подняться на второй этаж, как нам преградил путь высокий мужчина. Я чуть ли не налетел на него, но удивлённый возглас Ханны удивил меня.

— Дядя!

Остановившись, я воззрел на эту гору мускулов. «Не похож!» — мотнул головой, и попытался обойти живое препятствие, не отпуская руку девочки.

— Ханна!

Гора умеет говорить? Я обернулся и увидел, как моя спутница тормозит обеими ногами, препятствуя мне дотащить её до лестницы. Я остановился.

— Куда вы идёте? — с уже знакомым иностранным акцентом вопросил мужчина.

— Нам надо поговорить, — на автомате произнёс я.

— Ханна, мы уезжаем, — гора даже не позаботилась мне ответить.

— Хорошо, дядя!

Это согласие было сродни выстрелу в спину. Я оторопел и лишь молча наблюдал, как моя Ханна покорно идёт за этим Мистером Олимпия.

***

Императрица была на удивление спокойна.

— Сын наш! — начала она обычным голосом. — Расскажите, что произошло вчера вечером с вами.

— Любовь произошла, матушка.

— Любовь? — так же спокойно переспросила Елена Седьмая.

— Любви все возрасты покорны, — решил отшутиться я.

— То, что вы можете любить, мы уже знаем. Но... — женщина не могла сформулировать мысль. — Но кто она такая?!

— Не знаю, — мой ответ прозвучал неожиданно тихо.

— Как это, не знаю? Имя-то вы её узнали?

— Да, её