Эхо 13. Род Которого Нет. Том 3 - Арон Родович

сожгу всю избу, это не поможет. Он в крайней комнате, за спиной — окно. Выйдет. Знаю, потому что дом пропитан страхом. Эхо здесь бурлит, как кипящая смола. Я вдруг понял: Эхо питается эмоциями. И негатив даёт ему больше силы.

Пока этот придурок вещал, как он станет великим, как подомнёт Красноярск, а потом и города, я всмотрелся — и наконец заметил то, что пропустил. Рядом с ним лежала ампула — та же, что я видел раньше в доме. Внутри — не одно Эхо, а множество, перемешанных. Монстры, существа, искажённые потоки. Усилитель, наркотик, чёрт его знает. Но надо будет изучить.

Я напрягся. Сейчас — решающий момент.

Интерлюдия. Максим

Я почувствовал, как господин сильнее сжал руки и ноги, и без лишних слов перешёл в сверхрежим. Скорость теперь была другой: не просто рывок, а поток, который я держал под контролем. Раньше я мог идти только на пределе, теперь же тело слушалось лучше — и я добавил сил в ноги, ускоряясь ещё больше. Через несколько мгновений зелень леса размазалась в одно пятно, и перед глазами уже проступали силуэты деревни.

Позади хлопнул выстрел. В сверхскорости я видел пулю не как смерть, а как игрушку — будто детский мячик, падающий в замедленной съёмке. Я сделал шаг в сторону, пуля прошла мимо. В этот момент господин соскользнул с моей спины и отдал приказ:

— Максим, твоя цель — Марк. Выруби его.

На мгновение во мне мелькнуло сомнение: остаться рядом с господином или идти за Марком? Но выбор был очевиден. Здесь, кроме владельца артефакта, не было противников, способных причинить ему вред. Шестые и седьмые ранги, прячущиеся по домам, — жалкие трущобные бойцы. Один настоящий противник девятого ранга сидел в доме старосты, там же и артефакт. Господин справится. А Марк — одиннадцатый ранг, наёмный убийца. Он опаснее любого из местных.

Я рванул к нему. Марк спрыгнул с дерева, ускользнул в тень. Его движения были быстрыми, точными, каждое — на убийство. Мы обменялись серией ударов: мои прямые и резкие против его резаных, уходящих вбок. Он бил по суставам, целил в горло, я отвечал жёстко, без красивостей, силой двенадцатого ранга.

Пару раз он уходил от моих атак так, что в обычное время я бы его потерял. Но сейчас я держал темп, срезая траектории. С удовольствием убил бы его — и бой закончился бы быстрее. Но он был нужен господину. И я уже привык к нему. Теперь Марк — часть нашей дружины, какой бы бешеный он ни был.

Он рванулся в сторону, я подсёк его ногу, скрутил, зажал горло. Он вырывался, когтями впиваясь в мои руки, но я давил. Лицо его темнело, дыхание рвалось хрипами. Ещё чуть-чуть — и он потеряет сознание окончательно.

Я отпустил в последний миг и добавил удар в челюсть. Хруст. Кость сломалась.

— Заживёт, — сказал я вслух.

Марка мотнуло, он отключился. Я достал наручники — те самые, что проверял на себе. Металл держал мою силу, значит и его удержит хотя бы на время. Пристегнул к дереву. Да, он может выломать его, но это будет громко, заметно. Этого хватит.

Я перевёл дыхание и повернул голову в сторону господина. В деревне гремели выстрелы. Я только надеялся, что они стихли не потому, что он погиб.

Интерлюдия. Катенька

Я — киска.

Я маленькая кошечка, которая любит купаться в крови.

Мне очень нравится мой хозяин Витя. Он позволяет мне тереться о его грязные сапоги. Сегодня он наступил в какашку — и я с удовольствием слизала её. Мяу.

Я кошечка. Я пушистая, маленькая кошечка. Я люблю, когда меня гладят. Я люблю трахаться, и чтобы меня трахали. Я люблю валяться в крови. Вот тут, на платьице, кровь подсохла… Надо найти свежую лужу.

О! Лужа!

Акел взял автомат. Зачем? Это же игрушка, которую киски не любят. Я подойду поближе.

— Мяу, мяу, мяу…

Он ударил меня в бок. Больно! И назвал грязной шлюхой. Сказал, иди попей молока. Точнее — крови.

Вон там, в углу, дедушка лежит. У него кишки наружу. Пойду попью молочка… красного молочка.

Мяу.

Интерлюдия. Витя / Косой

Босс ёбнулся.

Я редко матерюсь, но тут по-другому не скажешь. Всё, что он творит сейчас — перебор. Нет, я знал его жестокость, видел его злость, но такого ещё не было.

Сижу и думаю: как свалить из этого дерьмища? Ни денег уже не хочу, ни города. Хочу просто уйти. Особенно — после того, как он сделал это с моей девчонкой. Мне раньше никогда не было жалко других, но её стало жалко. И что я могу? Ничего. Даже вида не могу подать. Приходится сидеть с каменным, надменным лицом, хотя он смотрит прямо в меня, будто понимает: мне это всё не нравится.

После сборов он долго ходил по комнате, ржал. Потом замер, напрягся… и ещё сильнее заржал:

— О, первая мышка в клетке. Сейчас будем убивать барона!

А потом выдал: если всё получится, то завтра мы с ним станем самыми опасными людьми Красноярска. А через год — вообще императорами этой чёртовой Империи. Он, походу, совсем съехал с катушек. И я чувствую, что меня тоже накрывает. Но я держусь.

Я понял одну штуку про Путь Силы: можно напрягать не только мышцы, но и голову. И только благодаря этому я ещё трезвый. Уже пару раз ловил себя на том, что хочется сорвать кишки с пола и закинуть их на подоконник… Но я сдержался.

Зачем он убивает стариков? У нас же всегда было правило: стариков, женщин и детей не трогать. А он радостно их резал, раскидывал кишки по дому. Вся комната теперь в крови. Вонь гнили, мочи и дерьма — уже тошнит. Но блевать нельзя: заметит — и пиздец.

А этот придурок ещё и валяется в крови, когда всё уже началось. Наши люди услышали, что пришёл Барон, но он сказал не вмешиваться — сам разберётся. Ещё и радуется, что смог взять под контроль имперского убийцу. Сказал, что это будет его новая игрушка. Что он знает, как кормить артефакт. Мол, артефакт любит, когда