Зародыш мира. Начало - Виктор Сергеевич Эрленеков

– Так только вы разговариваете. Мы так не умеем. – взгляд снова упал в землю.

– Гаврила, отныне ты будешь моим жрецом. Твоя задача – доносить до всех мою волю. Сейчас нас мало, но со временем станет гораздо больше. И ты начнёшь династию Жрецов. Как Коваль – кузнецов, Эйфель – строителей, Данила – камнетёсов, а Кок – поваров. Но ты всегда будешь выше, чем они, потому что их создал Мир, а тебя создал Я. Ты меня услышал?

– Да, хозяин. – Гаврила посмотрел на меня благодарными глазами.

– Ты будешь жить возле меня, под одной крышей, а твои жёны будут помогать мне по хозяйству. Поэтому для вас мы сделаем помещение в большом доме. Теперь иди и делай мне маленьких жрецов, но сначала позови мне Кока.

– Хорошо хозяин, но трогать женщин можно только если они вам не понравились, мы долго думали над вашим приказом, и решили, что можем взять себе жён, но только если они вам не понравились. А вы их даже не пробовали. – Гаврила посмотрел на меня умоляющим взглядом.

– Мне их что, съесть надо? Чего ты от меня теперь хочешь? – я посмотрел на Гаврилу строгим взглядом.

– Нет, не надо их есть. Есть человеков плохо, мы об этом тоже думали, вам их трахнуть нужно. Если не понравится, отдадите нам. А понравится себе оставите, – Опять этот умоляющий взгляд.

– Про, это что за нововведение?

– Это так мироздание отреагировало на то, что вы вписали в него Гаврилу. Теперь он принадлежит к племени, из которого привёл людей, а он там главный. Теперь его слово для этого племени закон. Перед вами стоит выбор – или принять право первой ночи, или уничтожить это племя, и завести себе новое. Не переживайте, вам нужно только приказать, и они сами себя убьют.

– Про, а тебя кто разрабатывал? Там Геббельса не было случайно, или Менгеле?

– Таких разработчиков ядра я не знаю. Но в империи к подобным вещам относятся достаточно прагматично. Поэтому я рекомендую неудобное племя уничтожить, и найти новое.

– Ладно, разберусь.

– Гаврила, а если я просто скажу тебе, что они не нравятся, даже чисто внешне? Тебе этого будет достаточно, чтобы забрать их себе? – теперь я умоляюще посмотрел на слугу.

– Нет, хозяин, вы должны их попробовать, только так вы сможете понять – нравятся они Вам или нет. И для меня будет честь сказать всем, что вы благословили утробу моих жён. – Гаврила поднял нос так, как будто он тут теперь самый главный визирь при самом крутом султане.

– Ладно. А мнение женщин ты будешь спрашивать? – Я посмотрел на двух мощных «красоток».

– А зачем? Они выполняют волю старших. Это же женщины, – Гаврила посмотрел на меня с недоумением, – они рады, что на них обращают внимание.

– Да Гаврила, неандертальцы из вас ещё не выветрились… – я покачал головой, конечно, формы меня заводили, к тому же мне хотелось «попробовать» тёток, но блин, возводить это в ранг благословения? Это уже слишком. А пойдёт развитие мира по такому пути, по какому не хотелось бы совсем. И будут у меня жрецы – благославлятели, – Гаврила, пойми меня, я не хочу, чтобы это становилось традицией. Я могу понять, что вы просите меня попробовать совершенно конкретных восемнадцать женщин, но я не хочу, чтобы потом появились ещё какие-то женщины, которых тоже обязательно необходимо благословить. Ты меня понял? Я не хочу в своём мире права первой ночи.

– Да хозяин, но этих вы попробуйте обязательно. Я специально для вас их отбирал. – Нет ну такого щенячьего взгляда я давно ни у кого не видел.

– И когда мне их «благословлять»? Дел полно, я сейчас одну для тебя «благословлю», так потом за мной весь табор бегать будет! И как их у тебя зовут? – я осмотрел ещё раз обеих красавиц.

– Как зовут? Эта Белая, а вот эта – Чёрная. А зачем им имена? – Гаврила как-то странно пожал плечами.

– Затем, что мы люди, а каждый человек – личность. А у личности должно быть имя!

– Вот ты, – я посмотрел на блондинку, – милая девушка, твоё имя отныне Мила.

– Спасибо, господин, – блондинка немного стыдливо порозовела.

– А ты, – я повернулся к брюнетке, – напоминаешь мне скандинавскую медведицу, будешь Урсула.

– Спасибо, господин, – брюнетка посмотрела мне в глаза с каким-то вызовом. Я даже не ожидал такого поворота, это мы сейчас исправим!

– А знаешь, Гаврила, я, пожалуй, выполни твою просьбу! – Я продолжал смотреть в наглые глаза брюнетки.

– Ты, ныне наречённая Урсула, пойдёшь со мной! – В наглых глазах брюнетки как-то сразу погасли все искорки, и она поняла, что дерзить господину даже во взгляде не очень безопасно. – Что стоишь? Пошли!

И я пошлёпал в дом. Настроение было препаршивейшее. Ну вот зачем мне всё это было надо? Но тут как говорится – назвался груздём – прячься крепче, пока не подрезали. Я шёл через холл, по направлению к ещё не освоенной большой комнате. Тут я планировал сделать личные покои жреца и алхимика-повара, а сейчас это был просто залитый солнечным светом зал, окон тут было больше, чем в кухне, поэтому игра света на стенах и полу была просто великолепна, такого светового шоу я ни где ещё не видел. Изменённое рунами стекло полностью меняло свет, проходящий через него, разбивая его на компоненты, и играло всеми красками спектра. Но у меня тут совершенно другое дело.

– Заходи, сказал я Урсуле, – метнув на неё жёсткий взгляд. Прежней горделивости было уже не заметно, а трясущиеся коленки было трудно скрыть, – заходи, я приказываю!

– Простите мою дерзость, господин! – я ещё раз посмотрел на трясущуюся девушку, схватил её за руку, и впихнул в помещение, затем закрыл дверь на засов. Мало ли, не люблю слишком любопытных граждан.

Жалко, что в комнате не было ничего, даже пучка соломы, ну да ладно, и так сойдёт. Как же всё это мерзко, но деваться некуда, нельзя оставлять дерзость безнаказанной. Потом это плохо заканчивается. Я взял деваху за руку и подтащил к окну.

– Обопрись о подоконник! – я развернул её с себе шикарным задом. Всё. Теперь будет дело, обратно пути нет! Урсула положила обе руки на подоконник, и спина выгнулась дугой, как у кошки. Нет, так не пойдёт! Я взял её одной рукой чуть выше бедра, а другой надавил на спину, отчего девушке пришлось прогнуть спину так, что она стала доступнее, да и привлекательнее намного.

– Вот так стой! – Я расстегнул штаны, и они свободно сползли на пол. Мне не хотелось