Ткач Кошмаров. Книга 4 - Юрий Розин

огромные круизные лайнеры Земли, был рассчитан на несколько сотен пассажиров, многие из которых имели довольно знатное происхождение.

Потом краткое выступление перед лекцией какого-то доктора-искусствоведа, затем двухчасовая тренировка (Юлианна была мастером Потока уровня Бури, что в ее возрасте было неплохим достижением, учитывая то, сколько еще у нее было дел), потом обед.

После обеда — отдых. Игра в карты, светские беседы, обмен ничего не значащими любезностями с другими пассажирами. Затем, ближе к вечеру, благотворительный концерт струнного квартета, после которого светский прием и ужин.

Благо, во всей этой кутерьме не произошло никаких инцидентов и не было никаких намеков на то, что кто-то заподозрил неладное с бомбами, за которыми я продолжал наблюдать в режиме нон-стоп, ожидая появления злоумышленника.

Когда солнце начало садиться, окрашивая небо в багровые и лиловые тона, Юлианна решила удалиться ко сну. Она вышла из салона, где проводила время с дипломатами, и направилась к своей каюте. Ленак, как тень, последовал за ней.

— На сегодня все, Ленак, — ее голос прозвучал устало, но в нем слышались стальные нотки. Она остановилась у двери своей каюты, повернувшись к нему. — Поставь на ночной караул у дверей Тейза и Васката.

Ленак, обычно непоколебимый, на мгновение замер. Его взгляд скользнул ко мне, стоявшему поодаль в тени коридора.

— Васката? Он… не самый терпеливый наставник для новичков, Ваше Высочество.

— Именно поэтому, — парировала Юлианна, и в уголках ее губ дрогнула легкая улыбка. — Я хочу, чтобы Васкат оценил собранность новичка. Думаю, это будет полезно для обоих.

Ее взгляд на мгновение встретился с моим.

Ленак, после краткой паузы, кивнул. Его долг — подчиняться.

— Как прикажете. Тейз, Васкат — на посты. Смена до рассвета.

Он удалился, его шаги затихли в глубине коридора. Спустя минуту подошел Васкат. Он был чуть старше меня в роли Тейза, с лицом, покрытым сетью мелких шрамов, и взглядом, который, казалось, сверлил тебя насквозь.

— Новенький, — проворчал он, окидывая меня с ног до головы. — Принцесса хочет, чтобы я тебя погонял. Не подведи. Стоять смирно, не двигаться, не зевать. Каждые полчаса — визуальный отчет о коридоре. Понял?

— Понял, — ответил я, занимая позицию слева от массивной дубовой двери каюты Юлианны.

Васкат встал напротив, справа. Его спина была прямой, как стальной прут, а руки сложены за спиной. Он постоянно поглядывал на меня, и я чувствовал, как его Поток, хоть и не агрессивно, но постоянно давит на мою собственную энергию, проверяя ее на прочность.

Прошло несколько часов ночной вахты. Корабль жил своей ночной жизнью — ритмичным поскрипыванием, приглушенными голосами вахтенных матросов где-то вдалеке и почти неощутимой вибрацией корпуса.

Я стоял, слившись с тенью у стены, частью внимания отслеживая коридор, другой — размышляя о том, что конкретно буду делать в Холодной Звезде для нахождения белого шума.

Васкат, стоящий рядом, в роли телохранителя был идеален: неподвижен, как изваяние, его дыхание было ровным, взгляд — пристальным, без намека на сонливость. Настоящий профессионал.

Но вдруг он ни с того ни с сего начал откровенно клевать носом, а через секунду я почувствовал чужой Поток. Не грубый и явный, а тонкий, вкрадчивый, как струйка холодного воздуха, проползшая по полу коридора.

Он был чуть ощутимее фонового шума корабля, но от этого не менее чужеродным. Я мгновенно напрягся, мои пальцы непроизвольно сжались, готовые выпустить Ананси.

Васкат пошатнулся. Его веки медленно сомкнулись, голова склонилась на грудь, и его могучее тело, потеряв всякий тонус, мягко и бесшумно сползло по стене, оседая на пол в неестественном, но глубоком сне.

Поднимать тревогу, однако, не было смысла. Из темноты в дальнем конце коридора, прямо из сгустившейся тени, выплыл уже знакомый мне силуэт, будто сотканный из теней. Розовая Бабочка.

— Ну вот, — ее голос прозвучал тихо, но четко, словно она стояла прямо у моего уха. — И как тебе твоя первая ночная смена, Тейз? Или все же предпочитаешь, чтобы я называла тебя Лейраном?

Она остановилась в паре шагов, ее глаза, сияющие сквозь полог теней, изучали меня с нескрываемым интересом.

— Она ждет тебя. Не заставляй принцессу ждать.

Глава 23

Розовая Бабочка скользнула назад, растворившись в тенях коридора, оставив меня перед массивной дубовой дверью. Она была приоткрыта ровно настолько, чтобы можно было войти, хотя я сам не понял, в какой момент она открылась. Я оттолкнул ее, и дверь бесшумно подалась внутрь.

Каюта принцессы была просторной, даже по корабельным меркам. Воздух в ней был прохладным и пахлом дорогими духами, сушеными травами и чем-то еще — слабым, едва уловимым озоном, что часто витал вокруг сильных мастеров Потока. В центре стояла большая кровать, застеленная шелками и мехами, и на ней, откинувшись на груду подушек, полулежала Юлианна иль Полар.

Она была в ночной сорочке. Откровенной, из тончайшего черного шелка, который скорее подчеркивал формы, чем скрывал их. Один ремешок сполз с ее плеча, обнажая бледную кожу. Распущенные волосы темным водопадом струились по подушкам.

Она не выглядела смущенной или уязвимой. Напротив. Ее поза была позой хищницы, удобно устроившейся в своем логове, а ее глаза, яркие и насмешливые, изучали меня с ног до головы, оценивая каждую мою реакцию.

Я вошел, позволив двери закрыться за моей спиной. Мой взгляд скользнул по ее фигуре без тени смущения или подобострастия, а затем поднялся к ее лицу.

Я не дрогнул и не отвел взгляд. Вместо этого склонил голову в вежливом поклоне, ровно настолько, насколько это было приемлемо для телохранителя перед принцессой.

— Ваше Высочество, — мой голос прозвучал ровно и спокойно, без тени волнения. — Благодарю вас за доверие, которое вы оказали, позволив мне войти в состав вашего сопровождения. И, — я сделал небольшую паузу, встречая ее изучающий взгляд, — большое спасибо за предоставленную возможность обсудить некоторые вопросы без лишних ушей.

Ее губы дрогнули, а затем ее лицо озарила широкая, искренняя улыбка. Она рассмеялась. Это был не тихий, сдержанный смешок, а громкий, почти беззаботный хохот, который эхом разнесся по тихой каюте.

— О, Боги, — выдохнула она, вытирая пальцем воображаемую слезу из уголка глаза. — Благодаришь меня за то, что я усыпила напарника и вызвала к себе в спальню среди ночи, как будто я предложила тебе чашечку чая!

Ее смех постепенно стих, сменившись тихой, довольной ухмылкой. Она все так же полулежала на подушках, играя прядью своих темных волос.

— Знаешь, мне даже немного