Хозяин Пустоши. Книга 3 - Денис Мист

тут это так, магические заряды или разряды. Максимум снаряды.

— Как будем действовать? — спросил озадаченно Кирилл.

— Очень быстро, — ответил я.

— Смешно.

— Я не смеюсь. Их надо убить одним залпом, — сказал я.

— Логично, — согласилась Лена. — Пугнешь?

— Чтобы они разбежались? — удивился Володя.

— Артем, заморозь воду вокруг них, — попросил я. — Тогда испугаются, но не разбегутся.

— А мы уверены, что они тут одни, без людей? — уточнила Ирина.

— Если бы тут были люди, волки бы их уже съели, — предположил Владимир.

— Что там за поворотом, Кирилл? Еще один туннель? — спросил я. Он кивнул. — Если там поставить подъемную решетку, то волки буду не страшны. Особенно если обуться в резиновые сапоги.

— Но даже в этом случае волки бы кидались на решетку, — не согласился Артем.

— А если прикормили? — предположила Лена. — Или пугнули.

— В любом случае именно тут другого пути нет, если не хотим гулять тут всю ночь. У наших воинов нет столько времени, — напомнил Кирилл.

— Тогда Артем заморозит воду, я их испугаю, а вы бьете. И готовьтесь сразу драться с людьми, — изложил я план.

— Ты не слышишь, сколько их? — уточнила Ира.

Я лишь покачал головой. Увы, эхолокация так не работала.

С волками план сработал — они упали за считанные секунды. После чего мы без удивления увидели, как на нас выскочили два всадника. Один сидел на теневом волке — они чуть меньше огневолков — другой на лисе-швее. Я даже сначала подумал, что это наша Алиса, но нет, эта чуть выше и чернобурка. За ними высыпали солдаты с автоматами.

Лена сразу поставила барьер между нашими группами. А я понял, что имели в виду Дракула и Игнис, когда говорили о перемычке в головах разумных монстров. Они в панике метались внутри собственного сознания от невозможности управлять своим телом. Испугать их еще больше я не мог. Потому направил разряд посильнее на их всадников.

Одного я испугал, того, что на волке. А вот со вторым что-то не выходило — я ощутил себя мячиком, отскочившим от стенки. Так не должно быть! Даже если на нем защита, ощущать я должен это иначе. К тому же Ирина говорила, что всадник должен пить особый эликсир соединения, как она его назвала. Эликсир лишь позволяет управлять монстром и его магией — своей у человека в этом случае нет. Так почему? Нет, с этим позже придется разбираться.

— Убейте мага на лисе! — крикнул я и занялся простыми солдатами.

Володя, Ира и Артем тут же перенаправили все силы на него. Кирилл продолжил выкашивать тьмой солдат, Лена нас защищала. А всадник на лисе успешно отражал все атаки!

Так не должно быть. Я присмотрелся и едва не выматерился — этот человек управлял лисой и в то же время успешно швырялся молниями. А еще я понял, что это тот самый Исаак, которого я видел на охоте вместе с Юрием Голицыным. Вероятно, это он как-то устроил, чтобы молниевые волки на них не нападали.

Через минуту все солдаты уже лежали и окрашивали грязную воду туннеля собственной кровью. А Исаак все так же восседал на лисе, словно битва его не касалась. Так не пойдет.

Я снова коснулся его сознания. Вернее даже сферы, что его защищала. Осторожно начал исследовать в поисках малейшей дырочки или трещинки. Услышал его издевательский смех. Что же, если дырочки нет, ее надо проделать.

И я начал бить в одно и то же место ментальным кулаком. Вокруг летал огонь и лед. Щит Лены периодически превращался в бумагу или листья. Володя с защиты перешел в атаку. Только Кирилл валялся у стены, живой, но без сознания. А Исаак за все время схватки выпустил всего две молнии — и те не достали до воды. Вот оно, его слабое место! Кем бы он ни был, не может расщепить сознание, чтобы одновременно управлять магией лисы и своей собственной! А вот на мои усилия он, казалось, не обращает внимания вовсе. Вернее, не обращал, пока в сфере не появилась выбоинка, маленькая, но от нее пошла паутина трещин, словно это лед.

Только теперь улыбка сползла с лица Исаака, он нашел меня взглядом. Прищурился. А я продолжал бить в одну и ту же точку. И тут его глаза расширились.

— Ты! — крикнул он мне. — Как ты… нет-нет-нет, так нельзя!

Он попытался восстановить целостность сферы, но я уже проделал дырочку, совсем крошечную, с булавочную головку. Мне ее хватило, чтобы проникнуть в его разум. Да, именно так — я не стал сразу бить или насылать кошмары. Это не обычный человек, надо понять, кто он, как защищается, почему способен на такое. И я коснулся его памяти. Дыхание сразу перехватило.

Я оказался в городе, огромном и ослепительно белом. Все здания тут, стройные, изящные, устремленные в небеса, выстроили из мрамора с отделкой из чистого золота и серебра. Я увидел шпили, увенчанные огромными бриллиантами. И город этот населяли существа все в белом, со светлыми волосами — существа с лебедиными крыльями, настолько прекрасные… что их красота отталкивала. Нет, не потому что слишком красивые. Их красоту портило надменное или приторно-возвышенное выражение лица, хорошо поставленные голоса произносили с пафосом даже простые слова приветствия.

Ангелы. Вот кого я увидел. Они считали себя абсолютом Добра. И со всем Добром они плели великолепные кружева интриг и совершали прекрасные подлости друг против друга.

Исаак был одним из них и пал жертвой одной такой интриги. В результате он не ушел на перерождение, а попал сюда, на эту версию Земли. Да, из его сознания я получил подтверждение тому, о чем уже догадывался, попав после собственной смерти в этот мир. Земля не одна, их много и каждая версия идет своим путем. И ангелы борются за все миры с…

— Ты кто такой⁈ — вырвал меня Исаак из своей памяти. — Как ты посмел? Как ты вообще смог проникнуть сюда⁈

Он попытался вышвырнуть меня, но я прижался спиной к его же защитной сфере с внутренней стороны. А сам ускоренно продолжал расширять дыру, через которую просочился сюда.

— Постой, — удивился бывший ангел. — Ты ведь такой же как и я.

— Еще чего, — искренне возмутился я.

— Нет, не ангел. Ты не из этого мира. Пришелец, как и я. Но человек. Невероятно! Как такое возможно⁈ Отвечай мне! — гремел он.

Видимо, я должен был испугаться и все ему выложить. Ага, нашел слабака, как же. Тем более я и сам не знал, почему попал сюда вместо посмертия.

— Понятия не имею, — честно ответил я, но по