Компас желаний - Маркус Кас

артефакты в нашем погребе просто не приспособлены для таких объёмов. Так что я встретил утро, занимаясь монотонной поштучной заморозкой. Одновременно подогревая чашку с кофе, что держал в руке и степенно попивал. Ну а что, иногда и такие задачи необходимо выполнять, будь ты хоть универсал, хоть император.

Закончив с тушками, я наскоро перекусил прямо на кухне и отправился в кузницу Коваля.

Перед этим, конечно же, провёл беседу с Прохором и получил обещание, что больше экспериментов с живностью он проводить не будет. Не в таких масштабах, хотя бы. При этом мне показалось, что где-то неподалёку хихикал дух предка. Уж не Митрофан Аникеевич ли подговорил на это мероприятие? С его-то любовью к деревенской жизни. Да и, судя по требованию бункера, вполне мог озаботиться обеспечением провианта на случай воображаемой осады.

По какой причине могут взять в окружение особняк в центре столицы, я не мог представить. Но с предком тоже стоило поговорить. Слишком уж многое он недоговаривал.

Но новых дел я не планировал заводить, пока не разберусь с текущими.

Меня ждала новая работа и новый навык. А для меня это всегда было увлекательнее старых тайн. Прошлое может подождать, а вот настоящее — нет!

День намечался пасмурным. С залива дул холодный ветер, предвещая то ли дождь, то ли осень, которая подступала, напоминая о себе начинающей желтеть листвой. Оранжевый цвет в кронах деревьев пока был как первая седина — не приглядишься и не заметишь.

Небо заволокло туманными облаками, границ которых было не отличить.

Но и это было на руку. Жар горна был столь сильным, что в какой-то момент захотелось и снегопада.

В это утро никого, кроме нас с мастером Ковалем, не было. Он устроил работникам выходной, чтобы посвятить этот день мне. Я был растроган и весьма смущён такой инициативой, но благодарен. Ошибок я не страшился, без них обучиться невозможно. Но всё же хорошо, когда свидетелей этому практически нет. Учитель не в счёт, ему как раз необходимо видеть всё.

— Держите, — протянул мне кузнец тяжёлый кожаный фартук и очки. — Можете и волшбой себя защитить, но так лучше будет, — напомнил он мне сказанное ранее.

К слову, в этот раз я подготовился лучше. Одежду выбрал удобную и немаркую, из тех гардеробов, что приобретал у Батиста для разнообразных вылазок, неприсущих аристократу. Да и телефон выключил, чтобы не отвлекали.

Даже если на нас нападут ледяные великаны или, что ещё хуже, сбежит тётушка, я закончу начатое. А уж потом разберусь со всеми.

— Вот, ваше сиятельство, — указал Коваль на пламя, когда мы зашли внутрь главной кузницы. — Ежели потемнеют угли, то негодная температура. Следить надо всегда и поддавать жару. Вот тут регулировка.

Он показал мне нехитрое устройство, подающее магический поток стихии огня.

— Разогревать металл нужно столько раз, сколько понадобится. Как только потемнел — обратно в горнило на минуту. Затем быстро на наковальню и работаете. С каждым разом оно всё податливее будет, изнутри разогреется потому как.

Я кивал, с интересом разглядывая обстановку уже с рабочей целью.

— С чего бы начать сподручнее… — мастер растерянно почесал затылок.

— Может, с подковы? — улыбнулся я, вспомнив вчерашнюю сказку.

— И то верно, самое простое, так-то, — обрадовался кузнец и быстрым шагом отправился к столу.

Погремел там чем-то и достал длинный прут с квадратным сечением. Лихо отрезал от него небольшой кусок, исторгнув мириады искр, и с гордостью показал мне:

— Вот с этим и будем работать.

Процесс оказался весьма простым и вместе с тем захватывающим, ведь я видел это в первый раз. Коваль объяснил, как правильно укладывать заготовку в горн, чтобы она равномерно прогревалась. Продемонстрировал внушительный набор щипцов на разные случаи. Показал чан с жидкостью, куда нужно окунать их каждый раз после работы.

— Особенный состав? — полюбопытствовал я, кивая на чан.

— Да вода простая, — смутился кузнец, отводя взгляд. — Ну это, грязная просто…

— Сначала мы её, значит-с, расплющим… — сказал Коваль, шустро подхватив раскалённый штырь и уложив на наковальню.

Дальше была с виду обычная работа молотом, равномерные удары умеренной силы. Но вместе с тем одарённый вливал магию. Совсем немного, но делал металл пригодным для напитывания. Обратно на угли, шипение охлаждаемого инструмента, гул огня, снова на наковальню, и так несколько раз.

Словно выверенный ритуал, который гипнотизировал чёткими движениями и стуком молота.

— Хорошо, — оценил мастер толщину уже плоской заготовки. — А теперь гнуть будем. Можно на нижнике, но на роге удобнее будет.

Рогом оказалась заострённая часть наковальни. Затем последовала пробивка отверстий под гвозди и штамповка. Заняло всё действие от силы полчаса.

— Запомнили? Ну а теперича вы давайте.

Первая подкова у меня вышла, надо признать, странной формы. Для неизведанных волшебных коней, имеющих весьма оригинальные копыта, если мягко выразиться. Кривая, как улыбка человека, страдающего сильной зубной болью, в общем.

Но я не унывал. Повторял раз за разом, пока не добился изделия идеальной формы. И, смотря на свою первую работу, гордился безумно.

— Ну а теперича топором займёмся, — не дал мне расслабиться кузнец, предварительно похвалив. — Есть, значит-с, двадцать основных видов заточки топора. Вот столько и сделаем наверший.

Многое он рассказывал о своём деле, пока я выполнял задание. И как рассыпается металл, и как по пятьдесят раз прогоняют его на низких температурах для особенных изделий. И что перечёркнутые десятки полосок на печи означают как раз это количество, а не покалеченных подмастерье. И как поёт печь, если влить в неё определённое количество стихии…

А я продолжал бить молотом, приноравливаясь к правильному ритму. Разогревал, стучал, охлаждал, разогревал… Сродни медитации, вместе с тем своего рода магия. Из обычного куска металла в моих руках рождалось нечто иное.

Я даже сначала позабыл об аспекте, не применяя его. Но быстро опомнился и подключил магию. Она не давала преимуществ с точки зрения ковки, но делала вещь пригодной для внедрения любой схемы артефакта.

Дар пробуждался гулом, похожим на тот, что издавал горн.

В какой-то момент я перестал слышать голос Коваля, полностью погрузившись в дело. Ухватить, повернуть, уложить, отбить. Загнуть обух, расплющить место лезвия. Потрясающе!

Не сразу я понял, что кузнец давно стоит молча и просто наблюдает с улыбкой того, кто разделяет это удовольствие. Довольный, он покачивал головой, окружённый дымом и паром. Будто слушал какую-то мелодию и слегка подтанцовывал под неё.

Я тоже уловил это. Симфонию