Призови меня тихо по имени - Макс Крынов

сопровождается иллюминацией — было бы шикарно заключать его незаметно от второй стороны.

С другой стороны, если сам попадешь в такую ловушку, лучше знать об этом. И в разговоре с разными демонами иметь в виду возможность наличия у них похожего навыка.

— Непреложный договор, — протянул демон с непонятной интонацией. — Это ты хорошо придумал… Молодец, да…

— У тебя есть похожий навык? — сразу спросил я.

— Нет, — с сожалением сказал демон. — Зато подобные навыки есть у любого высшего демона. В разговорах между своими лучше перестраховаться, знаешь ли.

— Кстати, расскажи о них, о высших демонах. Ты из Геенны?

— Нет, я из Ада. Ну, что рассказать… Есть Дьяволы: Иалит, Бельфегор, Эльзебуб, Левиафан, Форнациар, Гремориус, Хогглут. Есть князья разные, не столь великие — Цианкул…

Демон долго говорил разные имена. Я не запоминал ценную информацию — до вызова самых могущественных демонов мне далеко. Хотя, выучить их все же стоит: вечерами из книги демонопоклонника стану читать эти имена.

— Ну, с этим я разобрался. А ты с каких будешь?

— Разумеется из крутых! — аж раздулся от возмущения рогатый. — Неужели ты сомневаешься в моей силе, знаниях и мудрости?!

— Да я и подумал, что ты оттуда, — рассеянно сказал я, думая больше о составе демонических легионов, чем о демоне. — Сразу, как тебя увидел, такого статного, широкоплечего, с такими красивыми рогами, так и подумал… Хорошо, с высшими мы выяснили. А кто находится в низших легионах?

— Да так, — отмахнулся он. — Бесы, черти, разные выродки, в которых демонической крови меньше половины. Ежели надумаешь кого вызывать в этот мир, забудь о них. Выбери для призыва сразу кого-нибудь из высших! Ну, или ребят средней силы — есть там одна демоническая когорта, весьма бравые ребята. Шандарен, Эгларн, Юргил, Яромор, Алхур, Бервул, Верорм, Галош, Демиргос… — под конец голос демона стал тише, и он пробормотал. — Надеюсь, вы там уцелели, ребята. Хотя, «Адский высер» убить трудно, мы не раз это доказывали.

Вот и выяснили, из какой когорты мой демон.

— Ладно, давай пока о другом поговорим. Меня тут преследуют кошмары. Знаешь ли ты способы, как от них избавиться? Только те способы, которые не включают покупку навыков.

Демон задумался, поскреб когтями рожу, а потом нехотя выдавил:

— Совсем без навыков не выйдет, но есть один способ — обрести навык действием. Тебе нужно создать в своем воображении сосуд и поместить в него свой кошмар. Тогда, хорошо запечатанный, он перестанет доставлять тебе проблемы.

— Просто представлять? — наклонил я голову набок. — А не слишком ли просто?

— Тебе еще нужны будут вот эти руны, — начертил демон когтем знаки. Символы, будто сотканные из плотного тумана, зависли воздухе. — Начертишь по обеим сторонам от места, где занимаешься медитацией, и после получаса медитаций, на границе яви и внутреннего мира, занимайся с кошмарами.

— А не врешь? — уточнил я. Не мог не уточнить — пусть руны были простыми и знакомыми, но когда их тебе дает мастер ритуалов, который на твоей стороне никогда не играл и не сыграет, поневоле становишься подозрительным.

— А не получается врать, — пожал плечами демон. — Ты вот не понимаешь этого ощущения, ты наверное ни разу не был по эту сторону навыка. «Непреложный» договор потому и непреложный, что переступить через него нельзя. Ну, или весьма непросто.

После этого я свернул разговор с демоном и поспешил в комнату — работать в подвале не стал — там и так было достаточно знаков и рунных фигур, и чертить на них другие станет глупостью. То ли дело — комната. А руны можно нанести на те же бумажные листы, накрыть сверху другими листами, чтобы чернила не размазывались и не пачкали все вокруг, и спрятать под ковер.

Я всегда был уверен, что работа со своим разумом — непростое дело, куда не стоит соваться немытыми и неумелыми руками. Никогда прежде не увлекался НЛП и тому подобными фишками, и был твердо уверен, что у меня не выйдет «поместить кошмары в сосуд». Я даже медитацией никогда не занимался, если не считать медитацией период депрессии после смерти пса, когда я вечерами залипал в потолок либо в экран выключенного телевизора.

Однако все пошло гораздо лучше, чем я ожидал. Может, на меня влиял этот мир, в котором магией было гораздо проще пользоваться, чем на Земле. Может, манипуляции с кошмарами изрядно облегчали руна концентрации и цепочка «ослабления духовных границ», но всего лишь на третий день я провалился в медитативное состояние. Причем не растворился в окружающем «ничто», как случилось в прошлые семнадцать попыток, а остался при весьма ясном разуме и отсутствующих ощущениях тела.

Фантазия в этом странном состоянии работала весьма бурно и ярко — стоило в голове мелькнуть приятной картинке вроде ножек Альсараны, как меня засыпало весьма приятными образами. И одетыми, и не очень одетыми, хотя такой девчонку я не видел. Хм… Но развлекаться и просматривать все интересное не время — если уж я поймал это медитативное состояние, лучше использовать его с толком. Вдруг до следующего удачного сеанса нужно будет провести еще семнадцать «пустых»?

Когда демон сказал про «сосуд» для кошмаров, у меня в голове почему-то всплыла лампа Алладина, в которой сидел джинн. Но сейчас, когда я попытался представить эту лампу, фантазия неожиданно забуксовала. В голову лезли картинки мультяшного синего джинна, потом — разных джиннов из фильмов, а их сменила красивая Жасмин, немедленно начавшая разоблачаться. И сколько я не силился представить масляную лампу, у меня ничего не выходило: лампа менялась ежесекундно и ни капли меня не устраивала — то была раздута с одной стороны, то — выходила с трещинами или дырками, через который любой кошмар вытек бы обратно.

И тогда я отпустил фантазию на волю, став безучастным наблюдателем.

Не до конца сформированный образ лампы потек красками, пару раз поменялся, и вот я понял, что смотрю на черную декоративную коробочку, которую сестренка когда-то подарила мне, доверху наполнив тик-таком. И этот образ уже не менялся.

Мне в целом было плевать, куда прятать кошмары, если это поможет от них избавиться. Единственное, что мне захотелось и удалось поменять — вообразить, что коробочка бездонна и изнутри не имеет стен.

А потом я захотел вспомнить свой последний кошмар. В нем все жители Сычка, с изрезанными телами и распоротыми животами, висели в петлях.

Пусть я не чувствовал тела, но