Гений Медицины. Том 5 (СИ) - Алмазов Игорь

— А где мы найдём таких? — удивился Раскольников.

Игорь Николаевич усмехнулся.

— Эдуард, ты наивен, — сказал он. — Деньги решают всё. Просто найди врачей, которым нужны деньги. А таких полно, уверяю тебя.

— А если они откажутся?

— Не откажутся, — уверенно отрезал директор. — Мы предложим хорошую сумму. И анонимность. Они дадут интервью под вымышленными именами.

Раскольников кивнул.

— А что, если Боткин догадается? — спросил он. — Он же не дурак, и может понять, что это подставные статьи. И что не никаких врачей, которые не смогли воспользоваться его методом.

— Пусть догадывается, — пожал плечами Игорь Николаевич. — Что он сделает? Пойдёт жаловаться? Мы скажем, что это мнение независимых экспертов. И кто ему поверит?

— Но у него видео…

— Видео мы признаем подделкой, — перебил его Игорь Николаевич. — Скажем, что это монтаж. В современном мире любое видео можно оспорить. Так что Боткину не выкрутиться.

Гениально.

После утренней планёрки в коридоре ко мне подошла Настя.

— Слушай, я тренировалась по твоей технике сама, и ходила в храм, как ты и говорил, — заявила она. — И мне кажется, мой уровень владения лекарской магией вырос.

— Рад это слышать, — улыбнулся я. — Уже попробовала вылечить какую-нибудь патологию?

— Нет, — покачала она головой. — На пациента, про которого ты рассказывал, с болезнью Крона, рано замахиваться. Не думаю, что ещё смогу его вылечить.

Это правда, для такой сложной патологии ей ещё тренироваться и тренироваться. Тем более что сейчас он не в клинике. Я несколько раз вкачал ему поддерживающую магию, и уже выписал его на амбулаторное наблюдение. Теперь в терапию он ляжет где-то через месяц, и к этому времени мы уже сможем его вылечить.

— Хочу попробовать на атрофическом гастрите для начала, — добавила она. — Но сама волнуюсь. Можешь пойти со мной, поддержать?

— Я могу подержать, если надо, — рядом появился Терентьев. — В этом деле я даже лучше Боткина.

Ох, в своём репертуаре.

— Евгений Георгиевич, — погрозила ему пальцем Настя. — Давайте без рукоприкладства.

— Предпочитаешь молодого и красивого Боткина старому и надёжному мне? Ах, я оскорблён, — гинеколог изобразил обиду, и ушёл в ординаторскую.

Мы с Настей отправились к одному из её пациентов, она вежливо ему объяснила, что собирается сделать, и принялась воздействовать магией. Я внимательно следил за состоянием пациента сразу несколькими аспектами.

И у неё получилось где-то минут через десять. Атрофический гастрит был полностью вылечен.

— Смогла! — улыбнулась она, сама констатируя очевидное. — Костя, твой метод работает!

Настя выглядела уставшей, но довольной.

Метод лечения через лекарскую магию. Метод, который я создал две тысячи лет назад. И он работает до сих пор. Просто большинство магов забыли самые главные постулаты. Мою школу слишком упростили.

— Ты отличная ученица, — улыбнулся я. — Наш главврач поручил мне проводить раз в неделю лекции среди всех врачей клиники. Думаю, как раз буду рассказывать о особенностях лечения лекарской магией.

Этим пользуются, но далеко не так активно, как могли бы. А ведь за ней действительно будущее.

Настя отправилась к другим пациентам, а я решил составить несколько объявлений о первой своей лекции, и распространить их по клинике. В каждом отделении была доска объявлений, так что обойти все их и развесить информацию много времени не займёт. Заодно и разомнусь немного.

Я обошёл несколько отделений, развешивая объявления. Добрался до отделения эндокринологии.

— Надо же, кто решил почтить нас своим приходом! — вешая объявление, услышал я за спиной чей-то смутно знакомый голос. — А я думал, такие звёзды по простым отделениям и не ходят уже.

Повернувшись, я увидел усатого врача с огромным животом, на котором еле держался застёгнутый халат. Стоп, так это же тот эндокринолог, который пытался добиться моей дисквалификации с квиза, по указке прошлого заместителя главного врача.

Я хорошо запомнил его по той ситуации. Он начал уверять, что я списываю его ответы. Хотя эти обвинения были на ровном месте.

— Доброе утро, Владислав Сергеевич, — я даже вспомнил его имя. — Честно говоря, не очень понимаю, о чём вы говорите.

— Ну как же, — он выпятил свой живот ещё больше. — Сначала эта ваша победа на квизе. Затем статьи о вас в газете. Научная статья, как я понял, далеко не последняя. И ваши героические подвиги в клинике. Вы теперь прям настоящая звезда.

— А вы завидуете? — я никак не мог понять, что ему вообще от меня надо.

— Ещё чего, — фыркнул он. — Я вообще подошёл сказать, что на моём отделении вы не имеете права расклеивать объявлений!

Ещё как завидует, понятно.

— Первый раз слышу о таком правиле, — покачал я головой. — Я уже обошёл почти всю клинику, и на других отделениях вешал объявления без проблем. Тем более, это указ главного врача. Теперь раз в неделю я буду читать всем желающим лекции.

— Что? — у него даже усы задрожали от возмущения. — Вы будете читать лекции? Какой-то интерн? И о чём же⁈

Он перевёл взгляд на моё объявление.

— А, снова о лекарской магии, — скривился он. — По всем стандартам в лечении пациентов преимущество отдаётся препаратам, а не воздействию магии.

— А я хочу доказать, что магией можно лечить более качественно, — улыбнулся я. — Приходите, я запланировал первую лекцию на субботу, на два часа дня.

— Я не собираюсь ходить на ваши лекции, — важно ответил эндокринолог. — Я себя уважаю.

— Очень в этом сомневаюсь, — заметил я. — Что ж, тогда всего доброго.

Владислав Сергеевич застыл на месте, силясь придумать мне какой-нибудь достойный ответ. Но ничего придумать не смог. Я так и ушёл к лифтам в полном молчании.

Вернувшись в терапию, я провёл обход по своим пациентам, и засел в ординаторской с историями болезней.

— Да потому что ты мне уже надоел! — в сердцах воскликнул появившейся в дверях Зубов. — Врач из тебя никакой, ты постоянно только и можешь, что отпускать свои тупые шуточки.

— А сам-то, — фыркнул зашедший вслед за ним Терентьев. — Разыгрываешь из себя такого умного и проницательного начальника, а шутки у самого ходят по тонкой грани с издевательствами!

— Издевательства — это дружба с тобой, — отрезал наставник. — Иди к себе на отделение, и не трогай меня больше.

— С радостью! — гинеколог развернулся и громко закрыл за собой дверь.

На моей памяти первый раз вижу, чтобы они так ссорились. Уж друзей лучше чем эти двое вообще не найти.

— Михаил Анатольевич, всё в порядке? — спросил я.

— А, Боткин, — как-то рассеянно отозвался он. — Не знаю, что это вообще на меня нашло. Как помутнение какое-то. Переутомился, наверное.

Он почесал голову, и тоже вышел из ординаторской. Странная картина.

— Хозяин, — сегодня я взял с собой Клочка, и он старательно наблюдал за всем происходящим. — Творится что-то неладное. Во всей клинике странный запах.

— О чём ты, пожар? — напрягся я.

— Нет, — помотал он головой. — Это что-то другое. Никак не могу понять, что.

В ординаторскую заглянула Надежда Васильевна, главная медсестра, и Клочок поспешил спрятаться.

— На УЗИ сегодня никого больше не возьмут, аппарат сломался, — объявила она. — У вас два пациента не успели пройти, я их на завтра тогда оставлю.

Неприятно, но пережить можно. Это плановые УЗИ, никто из моих пациентов не должен выписываться.

Но меня не покидает ощущение, что происходит что-то не то.

Я кивнул, и главная медсестра ушла.

«О чём я и говорю» — в этот раз мысленно заявил крыс. — «В клинике творится нечто странное. Надо разобраться».

Я вышел из ординаторской. В воздухе явно ощущалось какое-то напряжение. Из палат слышали ссоры, персонал был раздражительный.

Хотя ещё с утра всё было абсолютно нормально! Что-то здесь не так.

Услышал, как ко мне в коридоре кто-то молча подходит со спины, и резко развернулся. Это оказался айтишник Матвей. Он протянул мне листок бумаги с написанным от руки текстом.