Сердце Изнанки. Книга 3 - Олег Валентинович Ковальчук

при каждом вздохе. А на задней лапке была видна глубокая ссадина — шёрстка на этом месте была вся перепачкана в крови и слиплась.

Осторожно приблизив ладонь, на пальце которой был надет перстень лечения, направил в зверушку живительную энергию, надеясь, что лапа зарастёт. Ласка тут же раскрыла глазки и подняв голову, устало поглядела на меня. Было видно, что она совсем выбилась из сил, но при виде меня тут же соскочила с Дмитрия. Тяжело спрыгнув на пол, подошла ближе и цепляясь коготками забралась по штанине, а затем и по куртке мне на предплечье. Тут же вытянулась столбиком и ткнулась мне мордочкой в лицо. Я же, заметив, что она прихрамывает на заднюю лапку, принялся её и дальше лечить.

— Да уж, — протянул я, — сходил, называется, в магазин.

Я добрался до своего рюкзака и достал оттуда десяток энергоядер. Моя Белочка тут же оживилась, принюхалась. Я протянул ей одно ядро, которое она схватила своими лапками и вмиг проглотила. Я поглядел на неё сквозь истинный взгляд. Её аура едва трепетала. Однако после того, как она проглотила ядро, белое свечение стало более ровным.

— Выходит, тебя только ядрами нужно кормить? — произнёс я. — Что ж, голодной тебя лучше не оставлять.

Я уселся на кресло и принялся кормить её, да так и скормил ей десяток ядрышек. Зверёк, доев десятое ядро, свернулся у меня на животе калачиком и тут же провалился в сон. Видел бы Мартынов, чем питается эта кроха, и в каких количествах, в миг бы передумал заводить такого питомца.

— И что мне теперь делать? У меня же целая куча дел, а если встану, то она проснётся. Что же мне теперь до вечера никуда не уходить?

Я принялся поглаживать зверюшку по спинке, но она даже и не думала просыпаться, а лишь принялась дёргать лапкой во сне, будто щенок, которому снится, что он на охоте.

— Ну да, моя гончая белочка, — хмыкнул я, улыбнувшись. — Теперь ты в порядке.

Признаться, я переживал, что с ней что-то произошло. Но при помощи моего воздействия, кажется, рана на её лапке уже затянулась. По крайней мере, пускай запёкшаяся кровь и оставалась, но ранения я больше не видел. Касаемо кровоподтёков, то она потом сама их счистит.

Так, поглаживая зверька по шёрстке, я и сам не заметил, как уснул.

Проснулся я оттого, что ласка принялась скакать на моём животе, как заведённая, то и дело тыкаясь мордочкой мне в лицо.

— Да что ж ты никак не успокоишься? — отмахнулся я от зверька спросонья, а потом вдруг понял — она ожила и полна энергии. Сколько же времени-то прошло? Это так недолго и на приём к генералу опоздать.

Однако, судя по часам, висящим на стене, прошло всего ничего, от силы полчаса, а эта дурёха уже полна сил, бодра и весела. Отдохнула, видите ли. Будто мне отдых не нужен. Ласка принялась тыкаться мне в лицо носом с удвоенной силой, привлекая к себе внимание, затем вдруг спрыгнула на пол и принялась бегать вокруг кресла, где я сидел, будто обезумевшая юла. Затем вдруг, описав два круга, встала столбиком и принялась на меня пялиться, наклонив голову набок.

— Что-то стряслось? — спросил я у неё, не понимая, к чему такое возбуждение. Обычно ласка вела себя так, когда хотела чтобы я проследовал за ней.

И в этот момент ласка тут же исчезла, буквально растворилась.

— Это ещё что? — непонимающе пробормотал я.

Но, прислушавшись к себе и убедившись, что сам полон сил, провалился в изнанку следом за ней.

По ту сторону творилось настоящее безумие — серые тени, стоило мне появиться, разлетелись в разные стороны, будто их кипятком ошпарило. Однако было их столько, что у меня даже в глазах зарябило от такого количества. Белая искра, летая вокруг меня, будто электрон вокруг ядра, казалось, разгоняла и отпугивала тварей, ещё сильнее.

Я искоса оглянулся — нет ли больше нигде монстров, подобных тому, что обрушился на город по моей воле. Но появилась ещё одна странность: если раньше я себя не видел и даже не осознавал посреди пространства изнанки, то теперь мои руки и ноги оформились и, пускай далеки были от человеческих конечностей, но были видны и различимы.

Я посмотрел на свои ладони, которые сейчас напоминали скорее плавники, чем руки, и ласты, чем ноги, но тем не менее со мной явно что-то произошло. Другой я стал, отличный от того, каким был прежде.

Тем временем ласка, описав вокруг меня несколько кругов, повела меня куда-то вглубь тёмно-фиолетового пространства. Я же, увлекаемый ею, направился следом, наблюдая, как мелкие тварюшки, заприметив меня, старались обходить стороной.

Однако уже спустя пару секунд, собравшись стайкой в десять особей, они вдруг резко напали на меня. Я по привычке соткал из рук клинки, намереваясь отбиться от них, но они, заприметив это, пролетели мимо. Лишь одна попыталась зацепиться на моей ноге, и зацепилась же, мелкая пакость! Но я, рубанув наискось клинком, убил её.

Ласка, заметив заминку, снова несколько раз обернулась вокруг меня и дальше направилась куда-то вглубь изнанки. Пять раз на меня нападали стайки тварей, и я отбивался от них. Но что меня удивляло — если раньше они опасались ко мне приближаться, то теперь будто набрались уверенности. Или я стал для них более интересен? С чего бы это? Однако клинки держал наготове, готовый в любой момент дать отпор.

Спустя минуту ласка наконец замедлилась, пометив для меня небольшой участок пространства влив туда энергию. Я уже знал, что с этим делать, и, приблизившись, направил туда тонкую струйку энергии, скопившейся во мне.

В следующий миг я вывалился в каком-то грязном тёмном помещении, будто в полуразрушенном доме или, наоборот, недостроенном. Вокруг было пыльно, грязно, воняло дурно.

Я кое-как поднялся, отряхивая щегольский бархатный костюм, подаренный Гончаровым. На красный бархат очень уж легко садилась пыль. И в этот момент я услышал голоса.

— Отдай, это я нашёл! — жалобно воскликнул какой-то мальчишка, затем последовал громкий звук удара и вздох, а после и гогот кого-то явно взрослого и злого.

— Ты чё, забыл, кому ты здесь пятки должен лизать? Всё, что ты добываешь — моё. Понял меня, сопляк?

Глава 3

И что с вами делать?

Первым делом следовало понять, где я нахожусь?

На первый взгляд какое-то заброшенное здание, причём явно недостроенное, потому