Король мертвецов - Василий Анатольевич Криптонов

Угу. То есть, от меня Троекуров рванул не в Смоленск. Вероятнее всего — в Петербург. Зализывать раны, реабилитировать уязвленное самолюбие и докладывать тому, кто стоит над ним, о результатах проведённого мероприятия. В то, что он сам всё это затеял, я не верил. Фигура, несомненно, выдающаяся, но всё же масштаб не тот. За Троекуровым однозначно стоит кто-то ещё более серьёзный, в этом я не сомневался.

— То есть, дома его нет. Отлично. Слушай меня внимательно, Колян. Вот что надо будет сделать…

За особняком Троекуровых, как это было принято у всех приличных людей, находился сад. Только если у Головиных, например, в саду цвели розы, пели птицы и трещали кузнечики, то здесь стояла мёртвая тишина. На деревьях, кажущихся такими же мёртвыми, ни листочек не шелохнётся. Деревья были высажены в строгом геометрическом порядке. Скамейки высечены из камня. Ни кустов, ни клумб, и только редкое позвякивание сотрясает ночной воздух. Это брякают ошейники на злющих сторожевых собаках, спущенных на ночь с цепи. К охране своих владений Троекуров подошёл со всей серьёзностью.

Разведку я произвёл ещё днём, а сейчас притаился в засаде — неподалеку от калитки, ведущей в сад.

Уличное движение в это время суток было не сказать чтобы оживлённым. Откровенно говоря, оно почти прекратилось. Приказ населению не шастать по ночам без особой надобности Обломов отменять не спешил, а население не настаивало. За все сорок минут, что я находился в засаде, стук копыт со стороны улицы донёсся лишь дважды.

Я старательно прислушивался, но оба раза кареты проехали мимо. На третий раз карета остановилась у ворот особняка.

Стук молотка по ограде разнёсся по всей улице. Забрехали спущенные с цепей собаки.

— К господину Троекурову, — категорично объявил незнакомый голос. Он принадлежал кому-то из людей Обломова.

— Нету Дмитрий Иваныча. В столицу отбыли.

— Вот как. И Николая Дмитриевича тоже нет?

Секундное замешательство.

— Николай Дмитриевич есть.

— Ну так проводи к нему, болван! — Незнакомец определенно умел работать с населением. Чувствовалась набитая рука. — Не видишь, что ли, чья карета?

Я знал, что карета казенная, с гербом Смоленска на двери. Привратник это тоже наверняка разглядел. Загремел засов — он открывал ворота.

— Собак убери, — распорядился незнакомец. — Не хватало ещё, чтобы новый камзол мне порвали.

— Да они смирные у нас…

— Я и вижу, какие смирные. Убери, сказал!

Возмущенный собачий лай, звон цепей. После этого всё стихло. Генерал-губернаторского представителя проводили в дом. Молодец парень, красиво отработал! Встретимся лично — денег на водку дам. А теперь мой выход.

Глава 3

Я потянул на себя калитку. Заперта она не была — Колян расстарался, не подвёл, — и даже не скрипнула. Я быстро пробежал через сад, подошёл к двери чёрного хода. Эта тоже не заперта. Хорошо всё-таки иметь на враждебной территории своего резидента, удобно. Особняк был, мягко говоря, не маленьким. И тут снова пригодилась помощь Коляна, парнем он оказался толковым.

Набросал план здания, отметил крестиками кабинет отца и библиотеку — сказал, что в ней Троекуров старший уединяется не реже, чем в кабинете. Закрывает дверь на ключ и приказывает не беспокоить. Что характерно, в отношении спальни такого распоряжения ни разу не поступало. Хотя, как я понял из сбивчивого рассказа Коляна, по части плотских утех Троекуров себе ни в чём не отказывал. Жил, что называется, полной жизнью. О своей матери Колян не обмолвился ни словом, а спрашивать я не стал.

Прислуга, прибрав со стола после ужина, расползалась по комнатам и не отсвечивала. Что мне, собственно, и требовалось.

Я вошёл в дом через чёрный ход. Следуя инструкциям Коляна, свернул в коридор, ведущий в левое крыло особняка, и скоро остановился перед дверью троекуровского кабинета. Дальше Колян честно предупредил, что помочь не сможет, ключа от кабинета у него нет. Ключ папаша никому не доверяет. Ну да и чёрт с ним, дело житейское.

Я, конечно, не профессиональный взломщик, но и здешним мастерам до хитроумных замков — как до звезды пешком. По крайней мере, в моём собственном доме таких запоров, которые нельзя было бы открыть, применив прямые руки и долю фантазии, не наблюдалось. Я рассчитывал на то, что и троекуровский дом вряд ли обслуживал инженерный гений. Тем более, что своих домашних Троекуров держал в таком страхе, что мимо его кабинета ходили-то, крестясь, ломиться туда просто не хватило бы духу. А всерьёз предполагать, что у кого-то постороннего хватит наглости впереться в святая святых Троекурову, наверное, вовсе в голову не пришло.

В коридоре было темно. Колян сказал, что в отсутствие папаши сюда никто не суётся, и светильники почём зря не жгут. Разумно, чё.

Я запалил крохотного Светляка. Совсем малюсенького, света хватало ровно настолько, чтобы рассмотреть замок. Услышу шаги — тут же погашу и свалю аккуратно, только меня и видели. То есть, не видели — я раньше свалю.

Склонился над замком. Немного повозился, применив инструмент, одолженный по такому случаю у мастера Сергия. Есть! Внутри замка негромко щёлкнуло. Я потянул дверь на себя.

Хрен там. Даже не шелохнулась! Хотя я на сто процентов уверен, что замок открыл.

Ну, тоже ожидаемо. Второй уровень защиты, магический. И опять же — вряд ли что-то запредельно сложное. Так, на всякий случай. Мало ли, кто из домашних страх потеряет, ключ подберёт.

Я нащупал в кармане амулет, приобретённый у знакомого торговца в Поречье. Торговец был человек мудрый, дурацких вопросов не задавал. Просто назвал цену.

Я поднёс амулёт к замку. И отскочил — в ту же секунду на меня прыгнула дверь. Едва успел придержать, чуть по лбу не двинула. Ну, сам виноват, перестраховался. Затребовал у торговца самый мощный амулет из всех возможных, тут и трети усилия бы хватило.

Войдя в кабинет, дверь я аккуратно прикрыл. Шторы на окнах задвигать не пришлось, и так были задраены в полный блэкаут. Не