XVII. Наваррец (СИ) - Шенгальц Игорь Александрович

От конюшен до улицы Сен-Мартен, о которой упоминал вчера Перпонше, было рукой подать, поэтому я отправился туда пешком, решив проверить, как идут дела у моего слуги.

Стояла летняя жара и, несмотря на то, что до полудня было еще далеко, солнце пекло с неимоверной силой. Сейчас бы искупаться в прохладной реке… но, представив, что из всех рек самая ближайшая — это Сена, в которую сливались все нечистоты миллионного города, я быстро передумал.

Мелкий чумазый пацаненок лет семи, одетый в какое-то бесформенное тряпье, попытался было в толпе стянуть мой кошелек, но я вовремя почувствовал его легкие пальцы и перехватил руку, крепко ее сжав. Пацан не кричал, держался, хотя, судя по его вмиг покрасневшему лицу и крепко сжатым губам, ему было больно.

— Как звать? — спросил я, чуть ослабив хватку.

— А вам зачем? — парнишка злобно, как волчонок, сверкнул глазами.

— Ну должен же я знать, кого буду вешать за воровство! Вдобавок такое неумелое. Если нет таланта к этому делу, то даже и не пытайся пробовать.

— Отпустите! Я больше не буду! Не надо меня вешать!

— Заработать хочешь?

— Смотря как, если это того что непотребное, то не хочу… — пацан, несмотря на свои юные годы, был с характером и жизнь знал.

— Мне надо, чтобы кто-то последил за одним домом и дал мне знать, когда там появятся хозяева… Но следить надо постоянно, без перерыва. Так что если у тебя есть друг, который тоже хочет немного заработать, то приходите оба завтра с утра в таверну «Папаша Джозеф» и спросите там шевалье де Ла Русса. Это я.

Руку я парню отпустил, но тот не уходил, видно, поверил, что плохого не сделаю.

— А много заплатите?

— Договоримся. Придешь?

— Приду. Меня зовут Тибо, если что.

Пацаненок скрылся в толпе, словно его и не было. Я был уверен, что мы еще встретимся.

Я неплохо ориентировался в современном Париже, особенно в его историческом центре, да и нынешний старый Париж хорошо изучил по картам в замке барона, поэтому обошел стороной Лувр, чтобы не встретиться с гвардейцами, которые могли меня опознать, и вскоре добрался до монастыря св.Мартина, где и начиналась нужная мне улица Сен-Мартен.

Я неспешно шел по улице, поглядывая по сторонам и стараясь угадать, какой именно дом решил арендовать Перпонше. Впрочем, это недолго оставалось загадкой.

Громкие крики я услышал еще на подходе. Люди, шедшие по своим делам, с любопытством прислушивались .

— Кто так метет, мерзавец? Ты что метлу впервые в руках держишь? Давай-ка еще раз, слева — направо, слева — направо, вот так, уже лучше!..

Кажется, Перпонше перенял мой далеко не самый приятный стиль общения и теперь старательно имитировал его. Получалось у него вполне похоже, тем более что старался он изо всех сил.

Прямо напротив «Hotel de Saint Fiacre*» располагался небольшой двухэтажный домик, ворота которого в данный момент были широко распахнуты, и, заглянув туда, я увидел просторный двор, который старательно приводили в порядок три человека, очищая его от разнообразного мусора, а четвертый с важным видом руководил ими.

*(фр.) «Отель святого Фиакра».

История повторялась. Я, честно говоря, совершенно не помнил, как именно назывались небольшие конные экипажи, а сейчас, увидев название отеля, меня осенило — конечно же, фиакр.

В городе часто можно было увидеть украшенные резными узорами портшезы — легкие кресла-кабинки, которые на длинных шестах несли крепкие слуги. Обычно слуг было двое, иногда четверо, а внутри помещался лишь один знатный пассажир, который мог с комфортом полулежа или сидя перемещаться по городу, не опасаясь запачкать ноги.

Для перевозки большего числа пассажиров использовали кареты, но владеть ими мог себе позволить далеко не всякий. Тем более что к каретам требовались лошади, содержание которых стоило изрядных денег.

А вот фиакр — это как раз некий промежуточный вариант. Легкий экипаж, предназначенный для двух — четырех человек, идеальный вариант для крупного города.

Главное, конструкция экипажа должна быть одновременно простой, элегантной и при этом выглядеть богато и солидно, чтобы нанимать фиакр стало модно, как у знати, так и у состоятельных горожан. За счет временного эксклюзива можно было безбожно задирать цены. Конечно, идею быстро подхватят и уже через несколько месяцев можно ожидать появления конкуренции, но будем решать проблемы по мере их возникновения. Для начала надо запустить бизнес как можно скорее.

Я заглянул во дворик и жестом подозвал Перпонше. С него тут же слетел начальственный вид, он подбежал ко мне на своих коротких ножках, глубоко поклонился и доложил, весь сияя:

— Мой господин, как же я рад вас видеть! Все получилось, как мы и планировали: дом вместе с двором удалось снять за разумные деньги. Все расписки, разумеется, у меня имеются. Можете проверить их, когда вам будет угодно. Коней я пока не успел приобрести, зато вот нескольких балбесов нанял. Поглядим, какие из них работники получатся. Люди — существа тупые и ленивые, но я их выдрессирую! У меня не забалуют!

— Молодец, вижу, ты стараешься. Я доволен! Людей нам потребуется много больше, но для самого начала этого хватит. По поводу лошадей загляни на платные конюшни к мэтру Пьеру, я скажу тебе, где они находятся. Заодно забери там мою кобылу. Насчет же экипажей есть у меня пара мыслей. Во-первых, мы назовем такой экипаж «фиакром»…

Я подробно рассказал Перпонше все, что помнил о фиакрах, объяснив какие именно экипажи нам потребуются. Он старательно кивал, запоминая. Я был уверен, что толстяк все сделает, как надо. Ведь идея наемного экипажа принадлежала именно ему, и прежде чем предложить мне это дело, он наверняка не один час все обдумывал. Но и мои мысли не окажутся лишними, ведь я знаю, как это работало в прошлой реальности.

Растолковав все настолько подробно, как только можно, и задав Перпонше ряд вопросов, чтобы уточнить, правильно ли он уяснил, я остался удовлетворен результатами. Пока все идет, как надо.

Оставив Перпонше строить бизнес, я вернулся в жилище д'Артаньяна. Гасконец как раз находился дома и пребывал в замечательном настроении.

— Как вы себя чувствуете, друг мой? — поинтересовался я. — Голова не болит?

— Вы знаете, на удивление, все хорошо! — д'Артаньян широко улыбнулся во все зубы. Кажется, голова — его сильное место. Я после такого удара табуретом точно не скакал бы веселым кабанчиком, а ему хоть бы что. — Хотя в этот раз гасконское оказалось чуть забористее обычного…

— Предлагаю в следующий раз пить не столь бьющие по голове напитки.

Д'Артаньян, как ни странно, согласно кивнул. Видно его все же накрыло чуть больше, чем он старался показать.

— Кстати, — внезапно вспомнил гасконец, — прогуливался я с утра у Лувра и встретил там нашего вчерашнего знакомца фон Ремера.

— А что вы делали так рано у Лувра?

— Я же говорил вам, что у меня есть план, — с таинственным видом сообщил д'Артаньян, — но открывать его подробности пока рано. Клянусь, как только я его исполню, вы будете первым, кому я обо всем расскажу! Так вот, слушайте дальше: этот самый фон Ремер и еще десять человек как раз ехали по набережной Лувра со стороны Пон-Неф*. Я было заволновался, не захотят ли они мне отомстить за смерть своего товарища, хотя, вы свидетель, поединок прошел честно. Фон Ремер увидел меня и отделился от остальных, сказав им, что вскоре догонит. Со мной говорил вежливо и очень просил о встрече с вами.

*Пон-Нёф (в переводе — Новый мост, фр. Pont Neuf) — старейший из сохранившихся мостов Парижа через реку Сену .

— Со мной?

— Да, любезный де Ла Русс, именно с вами. Он сказал, что ситуация с поединком улажена, и больше по этому поводу не стоит думать. А к вам у него некое дело личного характера. Он будет ждать вас в шесть часов вечера в трактире «Гарцующий единорог», если, конечно, вы захотите его увидеть. Знаете, где это? Я расскажу…