Последнее убежище - Александр Кросс

— Сутки.

— Что? — губы мужчины задрожали.

— Сутки в стазисе и того глядишь передумаешь.

— Это невозможно. Никто этого не вынесет. — в глазах Председателя появилась мольба к состраданию.

— Ну а что мне еще делать?

— Фрэд! Фрэдди! Не дай ему этого сделать! Пожалуйста! — Фрэд молча стоял в стороне.

— Ты сделал свой выбор. — Клинт снова положил палец на диск и начал накручивать время. — Тик-так!

— Ты этого не сделаешь! Не посмеешь!

— Да ладно тебе! Будем считать, что ты отправляешься в отпуск. — лазерный луч скользнул по лицу в поисках глаза.

— Стой! Стой! Я открою! Я открою эту гребаную гермодверь!

23. Падение мира

Председатель стоял на коленях перед голографической панелью гермодвери, окруженный инструментами, разложенными на полу. Массивные руки то и дело подхватывали очередное средство взлома и с точностью робота-сборщика тыкали им в плату. Вскрыть механизм не составила большого труда, а вот попытаться взломать систему защиту, при этом не заперев здесь всех навсегда, было не простой задачей. Пот струился по лысой голове, а кончик языка все время норовил выскочить изо рта, демонстрируя усердие своего хозяина. Председатель точно знал, что делал, не смотря на годы, проведенные в заточении навык он не растерял.

Клинт пристально смотрел за каждым движением, и пусть не понимал абсолютно ничего, но не мог отделаться от желания держать все под контролем. Его познания в механике и электрике хоть и были чуть выше средних, но все же не дотягивали до знаний Председателя. Любая попытка парня вмешаться в систему защиты бункера закончилась бы его полной блокировкой. Фрэд, стоящий чуть поодаль тоже не был оснащен нужной базой информации по взлому гермодверей.

— Система защиты не менялась с того момента как я ее установил. Есть все шансы что мы не проточим здесь пол дня разглядывая кипу проводов. Надо всего лишь отправить псевдосигнал к запорному механизму. Он на секунда подумает что мы применили ключ, и гермодвери будут открыты.

— Уверен, что получится? — Клинт не переставал сомневаться в этом человеке ни на секунду.

— А думаешь для чего я там горбатился лет двадцать? Открыть же смог чтобы попасть сюда, значит смогу и с этой стороны распечатать.

— Звучит многообещающе, от человека, который не собирался отсюда выходить.

— Ты бы посидел на моем месте и понял, как это — быть хозяином. — Председатель заговорщицки подмигнул. — Может у нас еще есть время наладить общение? Представь, что бы мы могли сделать вместе. Пусть их почти и не осталось, но здесь еда, свет, вода. Живи и радуйся! На кой черт тебе идти наружу?

— Потому что мы убили твой мир. И теперь здесь будут править те, кого ты все это время угнетал. Я не дам им убить тебя, по крайней мере до того момента пока мы не уйдем. Но и не рассчитывай на легкую жизнь.

— Где эти недобитки? — мужчина пытался приладить проводок толщиной с волос к зеленой плате.

— Ушли к твоему совету, скорее всего уже никого не осталось в живых.

— И слава Богу. Сборище нудных тараканов. Смотреть на них мерзко.

— Неужели тебе совершенно никого не жаль? Элис, Эрик, люди вокруг? Хоть кого-то?

— Ты решил меня морали учить? — Председатель звучно сплюнул на пол. — Мы звери, и всегда ими были. Поэтому не надо строить из себя мать Терезу. Если у тебя не хватает яиц делать то, что тебе хочется — ты говно, а не человек.

— Именно поэтому ты делаешь то чего тебе не хочется. — Клинт растянулся в улыбке.

— Пошел нахер, ублюдок.

— Сквернословие — это речь, наполненная неприличными выражениями; непристойные слова, матерные ругательства. Применяется личностями…

— Пожалуйста, Фрэдди, я осознал. Только не начинай свою тягомотину.

— Воспитательная работа. — андроид довольно подмигнул Клинту.

— Стазис еще не такое страшное наказание по сравнению с твоими лекциями о правилах поведения. Ты же вообще телохранитель? Какого черта ведешь словно учитель младших классов?

— Я не должен подавать плохой пример, а значит и игнорировать маргинальное поведение не могу.

— Институт благородных девиц, блять…

— Сквернословие — это речь…

— Да, Господи, пожалуйста, престань! — глаза мужчины налились кровью.

— Хорошо. — Фрэд нашел лазейку по безболезненному усмирению человека, и похоже теперь решил пользоваться ей постоянно. — Но и Вам следует следить за своей речью.

— Как мне заниматься вскрытием самого сложного замка, когда рядом стоит и бубнит эта железяка? Это как пытаться приготовить стейк, когда тебе на гриль постоянно гадят птицы.

— Сложно? — Фрэд поднял одну бровь.

— Сложно! Заткнись пожалуйста!

Движение инструментов у платы механизма замка становились все медленнее и медленнее. По началу работа шла довольно бойко, а теперь похоже Председатель просчитывал каждый свой шаг наперед, пытаясь предугадать возможную реакцию. Самое тяжелое что сейчас было необходимо делать — это ждать. Никто не знал в какой момент может сдвинуться запорный механизм. Или же заблокироваться до конца своих дней. В любом из случаев лысому мужчине ковыряющемуся в замке не светило ничего хорошего. В первом случае Клинт уйдет из убежища, и оставшиеся в живых люди разорвут своего угнетателя на части. Во втором случае Клинт останется и вероятнее всего своими руками придушит ублюдка что издевался над Элис. А рано или поздно она расскажет о каждой минуте своих страданий. О таком так просто не забывают.

Фрэд, не смотря на свою механическую сущность похоже заскучал. Он раскачивался с пятки на носок напевая какую-то старинную детскую песенку. Речевой модуль хоть и не отличался особо точной передачей всех тонкостей звука, но четко был слышан детский голосок, повествующий о нелегкой судьбе сверчка. Сверчок в этой песне так устал стрекотать что придумал новую песенку, а за это его сородичи стали высмеивать. Так происходило всегда и со всеми, кто хочет выделиться из серой массы. Ты можешь носить не ту одежду или петь не те песни чтобы стать изгоем даже в своей собственной семье. Вот и сверчок отправился путешествовать и повстречал прекрасного музыканта что играл на скрипке. И вместе они стали прекрасным дуэтом, колесящим в