Гений Медицины - Игорь Алмазов

Учитывая то, что творил мой предшественник, радость отца вполне логична. Я впервые за год почувствовал, что отец говорит всё это искренне, и лёд между нами начал таять.

— Ты о чём-то хотел поговорить? — уточнил я. — Или просто в гости хотел?

— И то, и то, — задумчиво отозвался тот. — Но поговорим позже, сейчас не время.

Тут он был прав, сначала ему нужно было восстановиться.

— Отдыхай, я ещё навещу тебя, — проговорил я. — Пока что тебе нужен покой.

Отец кивнул, и я вышел из кардиореанимации. Кризис миновал, и это самое главное.

* * *

Соколов уже несколько дней не строил дополнительные козни. Шуклина для всех этих дел не хватало, на него всегда можно было спихнуть грязную работу. А одному не хотелось пачкать руки.

Ещё и Ольга Петровна тут решила поиграть в обиженку, заявив, что ей надоело быть развлечением для Романа. Теперь демонстративно не разговаривает, ждёт, пока Соколов извинится. Ну это только в крайнем случае, если она снова понадобится. А вообще, она сама скоро прибежит извиняться. Присутствие Романа в жизни женщины вызывает привыкание и зависимость.

Так, надо придумать новый план. Как уже наконец выкинуть из интернатуры хотя бы Боткина? Тот времени даром не теряет, уже вовсю завоёвывает расположение Зубова. Хитрый гадёныш.

Так, что бы такого придумать… На обычные ловушки он уже не ведётся, слишком осторожный стал.

— Т-ты чего тут один с-сидишь? — подошёл к нему в столовой Болотов. — П-перерыв?

— Не видно, что ли? — огрызнулся Соколов. — Чего тебе?

— Х-хотел компанию составить, — неловко ответил Евгений. — Ну, н-не буду мешать.

А он ведь может кое-что подсказать. Он же умный, не зря очки носит!

— Погоди, погоди, — остановил его Соколов. — Извини, что так резко ответил, просто задумался. Садись, конечно, компания мне не помешает.

Болотов бросил на него недоверчивый взгляд, но всё-таки уселся рядом.

— Ты вот мне скажи, ты хорошо знаешь устав интернатуры? — спросил Роман.

— Т-такого не существует, — ответил Евгений. — П-подловить меня хочешь?

— А что существует? — Соколов изо всех сил пытался сохранить дружелюбный тон. — Какие-то правила интернатуры же есть?

— Есть у-устав, — кивнул тот. — Где п-перечислены основные обязанности и д-дисциплинарные взыскания, вплоть д-до увольнения.

Это то, что нужно!

— Ну и какие там нарушения, например? — заинтересованно спросил Соколов. — А то вдруг я что-нибудь нарушу, и меня выгонят! Подскажи, дружище.

— Т-ты правда считаешь м-меня другом? — удивлённо спросил Болотов.

Роман считал его максимум ненужной табуреткой.

— Конечно, — отозвался он. — Все мы в интернатуре коллеги и друзья.

— Я р-рад, — Женя поправил очки. — Н-например могут в-выгнать из интернатуры за самовольный уход с д-дежурства. Но в-вряд ли кто-то так с-сделает.

Тут он прав, вряд ли. Если только кое-кого к этому не подтолкнуть. Боткин сегодня наверняка захочет остаться на дежурство, у него же отец в клинике. И этим надо воспользоваться!

— Спасибо, друг, — широко улыбнулся Роман. — Теперь буду знать! Ты спас меня от увольнения!

Он поспешно допил компот и отправился в отделение. Пора было готовить новый план.

* * *

Я вернулся в отделение терапии, забрал готовые обследования и принялся за заполнение истории болезни.

Диагноз предварительно подтвердился, а окончательно можно будет сказать по результатам Холтеровского мониторирования. Но начинать лечебные мероприятия можно уже сегодня. А вот кардиолога пригласим уже завтра, и тот определит, переводить ли пациента в кардиологию или продолжить лечить у нас.

Закончив с историей, я отправился сдавать её Зубову.

— Михаил Анатольевич, на дежурство мне сегодня можно остаться? — уточнил я, когда он всё проверил. — Не хочу отца на ночь оставлять, мало ли что.

— Я так и подумал, можно, — кивнул наставник. — Вам в компанию ещё и Соколов остаётся, бонусом!

— Ну Михаил Анатольевич, я уже в клинике ночую чаще, чем дома, — недовольно буркнул тот. — Может, моё дежурство можно куда-нибудь перенести?

— У вас уже абонемент, — ответил Зубов. — Сразу на три месяца, без ограничения количества. Даже не спорьте, после такой грубой ошибки вы вообще должны помалкивать!

Роман сразу замолчал, словно и спорил он только для виду. Наверное, уже смирился со своей участью.

— А у м-меня всё правильно? — спросил Болотов.

— Сегодня на удивление да, даже мазок из уретры не назначили, не похоже на вас! — усмехнулся Зубов. — Вы можете идти. Боткин, вы за старшего, проследите тут за Соколовым!

Остальные разошлись, оставляя нас вдвоём.

— Ну что, кажется, мы в первый раз вот так остались? — неожиданно дружелюбно проговорил Соколов. — Давай чаю попьём, что ли?

Я прекрасно знал, что за этим дружелюбным тоном скорее всего скрывается какой-то новый план, и надо быть начеку. Но виду не подал и спокойно кивнул. Вряд ли план снова заключается в слабительном в кружке чая, а если и так — я на это не попадусь.

— Замучил меня Зубов на дежурства оставлять, — как ни в чём не бывало проговорил Роман. — Личной жизни никакой, всё на работе. Тебе-то больше везёт, сразу себе красотку отхватил.

— Это всё ещё не твоё дело, — холодно ответил я.

— Да ладно тебе, я так просто, — сразу же ответил Соколов. — Ничего плохого не имел в виду. Как там твой отец?

Изо всех сил пытается построить обычный дружелюбный диалог. Ой и неспроста это.

— Всё в порядке, — отозвался я. — Жить будет.

В дверь постучали, и в ординаторскую заглянула Света, которая сегодня дежурила.

— Константин Алексеевич, там у Коршунова из седьмой палаты давление поднялось, что ему дать? — спросила она, напрочь игнорируя существование Соколова в ординаторской.

— Сейчас подойду, — кивнул я.

— Слушай, давай я, — вскочил на ноги Соколов. — Ты и так сегодня перенервничал, а я там и сам разберусь.

Нет, ведёт он себя точно очень подозрительно.

— Я разберусь, — спокойно ответил я.

Тем более, что сидеть с ним в одной ординаторской мне нравилось всё меньше. В каждом слове чувствовалась фальшь и наигранность.

— А вы сегодня тоже дежурите? — кокетливо спросила Света, пока мы шли к палате.

— Да, вместе с Соколовым, — кивнул я.

— Если станет скучно