Основатель – 3 - Сергей Шиленко

пойманного шпиона на сто процентов было бы верхом наивности, мало ли, какую он там легенду плетёт.

— И у тебя есть какие-нибудь доказательства? Ну там контракт, расписка, клеймо работника Акертона? Что-нибудь материальное? Более весомое чем слова пойманного лживого шпиона?

— Увы, не могу похвастаться, — развёл руками Зимородок. — Но если вы предъявите обвинения Акертону, он не станет отпираться, вот увидите.

Я поморщился.

Теоретически, правитель не занимается работой со шпионами, не ловит, не допрашивает, не принимает решения. Для этого есть свои специалисты. Но, поскольку наш масштаб — это деревня в полсотни лиц, то мне приходится объединять сразу десятки ролей. И мне здорово помогал жизненный опыт, но не в этом случае. По Эолу шпионы меня не посещали. Ну, бывали факты промышленного шпионажа, пропадали сведения из раздела «коммерческая тайна», но чтобы прямо шпик с плащом и кинжалом, к такому меня жизнь не готовила.

Да уж, первая моя настоящая встреча с вражеским шпионом, и сразу такие ребусы. И что с ним делать-то теперь? В расход пустить? Жалко, информация может оказаться ценной. Отпустить? Глупо.

— Акертон это который руководитель города Липки, и с которым Олег Корнеев в конфликте? — мысленно вздохнул.

Это мне сейчас аукается наследие Олега в его дурацкой внешней политике.

— Официально не Корнеев, а всё Корнеево, — поправил меня Зимородок, — Дипломатия привязана к поселениям и странам, а не лично правителю.

— Ну, конечно. У нас всё привязано к правителю. Это ты сейчас прозрачно намекаешь что я унаследовал конфликт, где Корнеев наступил твоему боссу на хвост? Не отвечай, не в твоих интересах нагнетать ситуацию. Ладно, давай с другого конца. А почему это твой Камертон, то есть как его… Акертон признает тебя за своего шпиона? Я может не шибко большой специалист по шпионским играм, но это как-то нелогично. Открестился бы и всего делов. Я не я, лошадь не моя. С чего такая уверенность?

— Он решит, что у Вас на руках неопровержимые доказательства, — пояснил Зимородок с видом знатока. — И вместо того, чтобы идти в отказ, попытается как-то сгладить углы, договориться. Опять-таки я представляю личную ценность?

— Что, уже попадался? — усмехнулся я.

— Я отказываюсь отвечать на этот вопрос. Достаточно понимания, что шпионаж — может расцениваться как хороший повод для объявления войны. Ваши соседи точно не осудят, если Вы решите отомстить за засылку агентов на Вашу территорию.

— Ты не гони лошадей, повод. Это вас всех хлебом не корми, дай войну объявить. А меня интересует именно что хлеб, золото, товары… Я не тяготею к войне.

— Тем более можете использовать меня как козырь в дипломатии, — упрямо гнул свою линию задержанный хмырь.

— Мы нашли вот это при нём, Владыка, — вмешался И́рит, которому надоели наши споры, протягивая мне папку с бумагами. Я пробежался по ним глазами. Документы оказались мне до боли знакомы, мои собственные заметки, наброски планов по развитию града Весёлого, какие-то эскизы будущих построек, несколько сырых идей по улучшению нашего виноделия… Тьфу, даже не виноделия, а скорее попыток его наладить. В общем, ничего критически важного. Ничего такого, что могло бы меня серьёзно скомпрометировать в глазах того же Лекса Могучего, это уж точно. Так, рабочие материалы.

— Негусто ты нарыл, — пробормотал я, перебирая бумаги. Самой «пикантной» информацией, которую он раздобыл, оказалась страница из моего личного дневника. Но даже там всего лишь размышления о торговой стратегии, анализ потенциальных рынков сбыта и прочая экономическая муть. Никаких государственных тайн.

— Его интересовала в основном экономическая информация, — пояснил Зимородок. — Ну, типа общая картина Ваших торговых маршрутов, сколько золота Вы с них имеете, какие обороты, рентабельность и так далее. Обычная бизнес-разведка, — он покосился на свои колени и скривился. — Слушайте, у меня уже все конечности затекли, можно мне как-то… ну, встать, что ли? А то уже ноги почти не чувствуются.

Я махнул рукой стражникам, мол, поднимите страдальца.

Они схватили его под руки и довольно бесцеремонно, без лишней нежности рванули вверх. Видно было что никакой жалости эльфы к людям не испытывали. Зимородок крякнул от неожиданности и боли, но даже не попытался вырваться или оказать сопротивление. Молодцы, ушастые, хватка у них что надо. Теперь, когда он стоял на ногах, эльфы крепко держали его сзади, заломив руки, чтобы он не мог на меня напасть. Чисто инстинктивно я сделал шажок назад, чтобы если они его станут валить на пол, меня не зашибли. Эльфы ребята решительные.

— Спасибо, — выдохнул он. — Слушайте, я всё ещё, так сказать, ценный актив для Акертона, а у Вас тут, по сути, появился заложник. Мы планировали провести чисто разведывательную работу, никаких там безумных планов по покушению на Вашу драгоценную персону не строили, честное слово. А здесь, я смотрю, какие-то серьёзные заморочки с безопасностью, раз уж Вы эльфийскую охрану наняли. Но я вполне могу понять человеческую паранойю. Мой Вам совет чисто по-дружески: просто потребуйте за меня выкуп у Акертона. Небольшую сумму, чисто символическую. Он будет вынужден заплатить и какое-то время вести себя с Вами прилично, как шёлковый, и все окажутся в выигрыше: вы получите немного кэша и гарантии, а я смогу вернуться домой к жене и детям.

Я задумался, почёсывая подбородок. План Зимородка звучал эгоистично. И если я хочу наладить диалог с Липками и с их чёртом, то это хороший шаг. Установление отношений с непролитой крови и взаимных уступок.

Но тут я поймал на себе взгляд И́рита, такой, знаете, многозначительный. Взгляд, который явно намекал, что всё не так просто, как кажется на первый взгляд, и что ушастый начальник охраны имеет на этот счёт своё особое мнение, которое, скорее всего, мне не понравится. Уж больно суровый он напустил на себя вид.

— В любом случае, — твёрдо сказал я, прерывая затянувшуюся паузу, — ближайшее время ты проведёшь в наших застенках под усиленной охраной, разумеется. И чтобы никаких сюрпризов типа побега или членовредительства.

Зимородок понимающе кивнул, но ничего не сказал.

Видимо, не привыкать парню сидеть к тюрьме. Я махнул рукой стражникам, мол, уводите. Наша «кутузка» представляла собой обычный подвал без окон в одном из хозяйственных строений. Мрачновато, конечно, сыростью тянет, зато надёжно.

До сих пор у нас как-то не возникало необходимости сажать арестантов под замок, самые суровые наказания для местных нарушителей сводились к публичному порицанию без ущемления свободы.

Так что настоящую тюрьму