Невестка слепого барона (СИ) - Полина Ром

— Если бы ты помогла мне… Я могла бы отдать тебе синее шелковое платье. Оно дорогое! На нем даже вышивка золотом!

— Разве вы не умеете шить сами, госпожа баронесса?

— Уметь-то я умею, – недовольно поджала она губы. – Но ведь сперва нужно раскроить. Да и не управлюсь я одна с такой работой, – с сожалением признала она.

Я все еще продолжала перебирать одежду, разглаживая складки и любуясь вышивкой, когда свекровь, так и не дождавшись ответа, добавила:

— Еще я подарю тебе…

Я резко повернулась к ней и ответила:

— За работу мне достаточно будет платья. Дарить больше ничего не нужно, а просто верните то, что гости презентовали на свадьбу. Этого будет вполне достаточно.

Сундук с подарками тоже стоял в ее комнате, и скандалить мне совершенно не хотелось. Однако забрать подарки было весьма желательно: я помнила, что дарили отрезы тканей. Их можно продать, а на эти деньги купить что-то более необходимое мне. Или даже просто прибрать деньги, чтобы было с чем бежать, когда вернется муж.

Баронесса недовольно хмурилась, поджимала губы, кряхтела, но согласиться ей все-таки пришлось: очень уж ей хотелось выехать из дома хоть ненадолго. Все же недостаток общения ее доломал.

Платье на ее тушу было безнадежно мало. Это было понятно с самого начал. Требовалась ткань-компаньон, которую можно будет вшить полосами, чтобы платье стало шире. Признаться, никаких особых портновских талантов у меня не было. Однако вся местная одежда была создана в единственном экземпляре и только руками, поэтому я уже насмотрелась и на кривые швы, и на достаточно смешные способы украшения. Тем более что баронесса обещала основную часть шитья взять на себя.

— Ты мне только сметай на живую нитку, чтобы я понимала, что куда пришить, а уж там я и сама справлюсь.

Сейчас, когда ей понадобилась моя помощь, она вела себя вполне по-человечески, и я решила честно отработать это задание.

Госпожа Розалинда предлагала взять на вставки для туалета какое-нибудь платье из тех, что стали ей малы.

Однако, прикладывая ткани к фиолетовому бархату, я понимала, что сочетания выходят не самые удачные.

Единственное, что мне понравилось — добавление нежного розового атласа. Но, во-первых, этот кусок лежал как раз в том самом сундуке, где были мои свадебные подарки, и был именно тканью, новой тканью, из которой я могла потом что-то сшить для себя или даже продать. А во-вторых, у госпожи Розалинды было довольно красное лицо, которое прямо-таки багровело, когда она злилась. Так что розовый оттенок совершенно ей не шел. Даже фиолетовый цвет платья был для нее не самым удачным. А уж в сочетании с розовым атласом…

Я представила себе готовое изделие и поняла, что выглядеть в нем она будет весьма по-идиотски. Этакий стопудовый младенец-геркулес. Пусть я не питала к ней особой любви, но и пакостить ей не хотела. И вдруг меня осенило! Я поняла, что будет необходимо для шикарного результата!

Глава 41

Ткань фиолетового платья была чуть выцветшей, как бы слегка «припудренной» от времени. Я быстро метнулась в свою комнату и вернулась с тем самым бархатным одеянием, в котором когда-то выходила замуж свекровь, а потом и я.

Во-первых, не тонкий атлас, который подчеркнет все складки свекрови, а плотный бархат. Во-вторых, густо зеленый цвет ткани также был слегка растушеван временем. Сложив два бархата, я показала результат свекрови.

Сочетание было на редкость удачным, но баронесса заволновалась:

— Хватит ли ткани? Я ж тогда тонюсенькая была как тростинка.

— Это лучшее сочетание, которое мы можем придумать. Придется смотреть, где обязательно вставлять цельные куски, а где можно незаметно подшить несколько обрезков.

Какой бы разжиревшей лентяйкой не была моя свекровь, однако женское начало было в ней неистребимо. Она с нежностью погладила зеленый бархат.

— Почти тридцать лет прошло… А я, как сейчас, помню свадебный пир!

Все же пара, барон и госпожа Розалинда, казалась мне довольно странной. Меня мучило любопытство: как они вообще сошлись? Поэтому, взяв ножницы и устроившись у окна распарывать зеленый бархат на детали, я тихонько спросила у свекрови, перебирающей свои тряпичные богатства:

— Вы, наверное, тогда очень счастливы были?

— Счастлива? Ну еще бы! Марилда так злилась, что даже улыбаться на свадебном пиру не могла! – баронесса заулыбалась, вспоминая приятные вещи. – А как свекровь моя злилась, так до сих пор вспоминать приятно!

— Мне кто-то говорил, что родители господина барона не хотели этой свадьбы? – тихонько уточнила я.

— Приданого за мной почти не было – у меня же брат старший был, наследник, папенька – хоть и крепкий старик был, а дом и лавку ему обещал после себя оставить. Так что родители Конрада сильно против были, а только слушать он их не стал. Мы даже и венчались не здесь, а в соседний город – сбежали. Ну, а уж потом, как вернулись… Тут-то его родителям и пришлось раскошелиться на добрый пир свадебный, а иначе все бы соседи осудили и опозорили!

— Какая удивительная любовь была у вас с господином бароном, – вставила я, отметив про себя имя барона – Конрад. А я и не знала, как зовут свекра.

Госпожа Розалинда снисходительно глянула на меня, очевидно поражаясь моей глупости, и фыркнула:

— Какая еще любовь?! Просто я от роду умной была, да Господь мне красоты щедро отмерил. Да и папенька у меня не промах был! А Конрад… – она снова фыркнула еще более презрительно и замолчала.

Любопытство грызло меня, как маленькая назойливая мышь в углу за печкой: скрипит, шуршит, покою не дает, а удалить нет никакой возможности. Я шустро работала пальцами, выдергивая из надрезанного