Предопределение - Алексей Витальевич Осадчук

Отвлекшись от изучения свитка, я показал Древнику лист с кусочком карты, найденный мной в тайнике Лисьей норы. На нем тоже был символ, только очертания карты были явно другими, да и сам символ не был похож на те девять со схемы. Старейший первородный лишь молча отрицательно покачал головой и, простившись, покинул подвал.

Прикрыв глаза, я машинально провел рукой по перевязи, где в одном из карманов лежал лист со схемой. Узнай кто-то из сильных мира сего об этом богатстве, за мной начнется настоящая охота.

Тем временем погрузка была закончена, и корабли один за другим медленно направились на восток. Я почувствовал сырой порыв ветра со стороны реки. Постепенно темные силуэты судов скрылись из виду, и я облегченно выдохнул.

— Ну, что теперь? — услышал я бодрый голос ниссе из темноты.

— Будем думать, как вытащить девчонку, — ответил я и спросил: — Кстати, все готово к встрече гостей?

На лице Итты расплылалсь хитрая улыбка:

— А как же!

Вольфсбург, столица Астландии. Гранатовый дворец, резиденция короля Оттона II .

Оттон Второй откинулся на подушки, наслаждаясь исходившим от камина жаром. В глубоком очаге весело плясали огненные языки, а вокруг стоял запах пряного благовония, тонкими струйками поднимавшегося из медной курильницы. На его теле еще ощущался тонкий парфюм, оставшийся после недавнего визита очередной фаворитки, — белокурой виконтессы, которая минуту назад, кокетливо покачивая бедрами, выскользнула из покоев короля в потайной коридор.

Снаружи шелестел ночной ветер. Гранатовый дворец почти полностью погрузился в сон.

Бледный свет от камина отчетливо выхватывал из полумрака напряженные черты лица полусидевшего на кровати Оттона: тяжелый взгляд, плотно сжатые челюсти и глубокую вертикальную морщину на лбу.

В этот миг дверь бесшумно отворилась, и в сумраке возник знакомый силуэт — высокий худощавый мужчина с аккуратно уложенными седыми волосами и узкими, чуть прищуренными глазами. Он был в простом, по дворцовым меркам, одеянии, но на нем красовалась цепь первого министра, на которой висел маленький геральдический знак Астландии. Этот человек — единственный, кто мог являться к королю без доклада в любое время дня и ночи.

Король даже не обернулся, лишь чуть повернул голову и глухо произнес:

— Вильгельм.

Первый министр, Вильгельм фон Ландер, склонив голову в поклоне, неспешно пересек королевскую спальню и остановился у ложа, сохраняя почтительную дистанцию. На мгновение он встретился взглядом с королем, и в его глазах промелькнула смесь извинения и напряжения.

— Прошу простить, ваше величество, за столь поздний визит, — заговорил он тихим, но уверенным голосом. — Новости приходят хаотично. Пришлось лично перепроверять достоверность того, что сообщила наша агентура. Есть важные сведения из Вестонии и Аталии.

— Говори, — хмуро бросил король и приподнялся, спустив ноги с кровати на мягкий ковер.

Первый министр кашлянул и бросил короткий взгляд на пылающий камин:

— Карл сделал свой ход. Он официально объявил, что у него под защитой находится дочь Конрада Пятого. Мне докладывали, что новость прогремела при большом стечении вельмож, включая принца Генриха. Карл дал всем понять, что сам не знал о такой гостье в его столице. Слухи разнеслись мгновенно, и теперь уже вся знать Вестонии бурлит.

В глазах Оттона мелькнул жесткий огонек. Он чуть прикусил губу, потом криво ухмыльнулся:

— Ну наконец-то! А я уж было опасался, что он начнет юлить и засыпать нас письмами с извинениями. Полагаю, бастарда, прятавшего принцессу у себя в замке, Карл сделал крайним?

— На данный момент, по моим данным, об участии маркграфа де Валье ничего не упоминалось.

— Ха! — усмехнулся Оттон. — Карл решил не спешить. Будет ждать реакции этих жалких недобитков фон Мансфельда и его прихвостней.

— Вы правы, ваше величество, — склонил голову первый министр. — Бастард в этой истории спаситель. Если его поспешно обвинить, это вызовет недовольство сторонников дочери Конрада.

— Из Аталии какие вести? — сменил тему король.

— Молодой король Адриан жаждет взять реванш. Золотой лев готовит легионы. Багряные ему в этом активно помогают. Как и мы через наших аталийских банкиров.

— Когда они будут готовы выступить на Бергонию? — спросил король.

— По моим данным, не раньше, чем через год, — ответил первый министр.

— Слишком долго, — скривился король.

— Этого времени нам хватит с лихвой, чтобы закончить все приготовления, — произнес Вильгельм.

Король, прищурившись, хмыкнул:

— Значит, ты не намерен меня отговаривать?

— Нет, ваше величество, — покачал головой первый министр. — Но если вы позволите дать совет… Лучше начать вторжение одновременно с аталийцами. Карлу придется вести войну на два фронта. Даже если у него получится сформировать легионы за это время, то хорошо вооружить и обеспечить их продовольствием у него не выйдет. Правда, на его стороне, скорее всего, выступит Мансфельд и остальные заговорщики.

— Пускай, — хищно улыбнулся Оттон. — Чем больше этих тараканов соберется в одном месте, тем проще нам будет прихлопнуть их одним махом. И не придется вылавливать их по всему континенту.

— Вы, как всегда, правы, ваше величество.

Оттон провел пальцами по шее, потом неторопливо поднялся с кровати, накинул халат и подошел к камину. Тень от его широкоплечей фигуры легла на резной ковер.

Он вскинул подбородок:

— Решено. Выступим одновременно с аталийцами. Ты прав, так даже лучше. Кроме того, Золотой лев наверняка захочет поквитаться с бастардом, который, я уверен, просто так не сдастся. Пусть вцепятся друг другу в глотки. Думаю, к тому моменту, когда армия аталийцев перейдет границу Вестонии, я уже буду в Эрувиле.

— Вы уверены в том, что маркграф де Валье в этот раз проиграет?

— Абсолютно, — небрежно отмахнулся Оттон. — Я знаю Рикардо. Он наверняка сделал выводы из прошлых поражений. Бастард обречен.

Оттон повел рукой, отпуская первого министра, и тот вышел столь же тихо, как и вошел. Камин щелкал поленьями, раскалывая тишину. Где-то далеко за стенами дворца раздался стук копыт ночного патруля, а в коридоре мелькнуло отражение факела.

Король, сцепив руки за спиной, шагнул к окну, за которым простирался ночной Вольфсбург. При свете рассеянных фонарей улицы казались безлюдными, мертвыми. Гранатовый дворец возвышался над столицей, словно хищник, готовый прыгнуть на добычу.

За спиной Оттона послышался шорох.

— Докладывай, — произнес он, не оборачиваясь.

— Люди уже в пути, — послышался голос барона де Флави.

— Кто возглавил