Системный Творец III - Александр Сорокин

срывался с рук, сметая целые группы тварей. «Меткий Бросок» выбивал из толпы особенно назойливых зараженных зверей. Времени на раздумья не было, и я действовал на инстинктах, доверяя своему «Боевому Чутью», которое подсказывало мне, куда сместиться, нанести удар. Мы были тремя скалами, о которые разбивалась зеленая волна, а за нашей спиной бушевала буря.

После падения высших монстров наступила звенящая, неестественная тишина. Орда, лишившаяся своих лидеров, отхлынула и замерла вдалеке. Сера, с ненавистью подняв глаза, расчистила пространство перед нами от оставшихся монстров. Мы, изможденные, в крови и пыли, смогли вернулись в город. Треснувшая часть стены превратилась в груду обломков, но главные ворота устояли. Атмосфера была тяжелой, пропитанной горечью потерь.

Вальтер и я поднялись на уцелевший участок стены, чтобы контролировать подходы. Его лицо выражало усталость, но глаза, как всегда, зорко сканировали горизонт. Я чувствовал то же истощение, но заставлял себя бодрствовать.

Внизу, у подножия стены, Крон помогал Гораму перевязывать рану на плече. Гигант сидел на обломке, его могучее тело сгорбилось от усталости. Эдварн прислонился к стене, его глаза были закрыты, он ровно и глубоко дышал, пытаясь восстановить силы.

Самая душераздирающая картина разворачивалась рядом с Серой. Она сидела на камне, ее плечи были сутулыми, а взгляд — пустым. Девушка смотрела в никуда, и казалось, весь огонь, что горел в ней, потух вместе с жизнями Лиса и Ворона. Рядом с ней стоял Аррас. Он не касался ее, а просто стоял, тихо что-то говоря. Его низкий, глухой голос был едва слышен. Возможно, он называл имена павших или отдавал им последнюю, безмолвную команду.

Именно в этот момент я почувствовал нечто странное. «Боевое Чутье», до этого предупреждавшее о физических угрозах, сейчас билось в истерике, словно сигнализируя о надвигающемся цунами, которое не видно глазу. Но я не понимал источник опасности. Врагов перед нами не было, орда стояла на месте.

— Слишком легко. — тихо, словно читая мои мысли, произнес Вальтер. Его взгляд был прикован к застывшим рядам монстров. — Для такого существа, как Шепчущий, так глупо умереть и потерять двух высших монстров выглядит слишком… бездарно. Тактически неоправданно.

Ледяная змея сжала мое сердце.

— Дядя… — я сглотнул сухой комок в горле. — А могло ли быть так, что мы уничтожили не Шепчущего? Что это была… приманка?

Взгляды наши встретились, будто ведомые невидимой силой, а затем устремились вниз, к товарищам, но было слишком поздно.

Крон застыл. Руки, только что уверенно накладывавшие повязку Гораму, повисли в воздухе. Лицо, всегда твердое и невозмутимое, исказилось от внутренней борьбы. Мускулы на щеках дергались, губы сжались в тонкую белую нить. По грязной, исцарапанной щеке медленно потекла алая, густая слеза — капилляры в глазу не выдержали невыносимого ментального напряжения и лопнули.

— Крон? — хрипло окликнул его Горам, пытаясь приподняться.

Внезапно, с неестественной резкостью, Крон взметнул системный меч и приставил острие к горлу Горама. Движение было настолько стремительным и неожиданным, что никто не успел среагировать.

И тогда Крон заговорил, но это был не его голос. Он был срывающимся, шипящим, чужим, в нем слышался скрежет камней и шелест гнилых листьев. Это был Шепчущий.

— Ваша защита… оказалась сильнее, чем я думал. — просипел он устами Крона. — Ментальные артефакты такой мощи, что ломать этот щит было… грубо и неэффективно. Однако сила в ментальной атаке… не главное. Пока вы отвлекались на обманку, что я вам подбросил… я искал пути. Тончайшим лучом… почти неощутимым, я искал слабину… И нашел.

Он сделал паузу, и на лице мужчины на мгновение промелькнула настоящая, человеческая агония, тут же подавленная чужим разумом.

— Она оказалась… не в силе духа. А в опыте… вот якорь и уязвимость. Ветеран, видавший сотни смертей… недавно обретший силу, но все равно оказавшийся не в силах ничего сделать… Его психика… оказалась натянута, как струна. И в момент, когда он, глядя на могущество своих товарищей, в очередной раз ощутил свою ничтожную, жалкую неполноценность… я впрыснул свой разум. И теперь… вы проиграли.

Речь оборвалась. Свободной рукой он сорвал «Стражи Порогов» с себя и Горама. Затем, держа артефакты на ладони, с силой сжал кулак. Раздался короткий, хрустальный хруст, и оба «Стража» рассыпались в мелкую пыль, испустив последние всплески энергии.

Шепчущий, вселившийся в Крона, вложил всю свою ментальную энергию в один точечный, сконцентрированный импульс и направил его не в нас, а в Горама. Гигант ахнул, его глаза закатились, тело затряслось в конвульсиях. Он потерял контроль, но не над телом, а над силой, над даром системы, который так помог нам ранее.

Раздался оглушительный, низкочастотный гул, исходящий от самой земли, и каменная кладка под нашими ногами просто рассыпалась, превратившись в груду щебня. Горам бессознательно, подчиняясь чужому внушению, уничтожил часть стены, образовав гигантский провал, словно от локального землетрясения, что поглотил уже поврежденный участок стены и площадку перед ним.

Мы с Вальтером, моментально переместившись вбок, в ужасе наблюдали за происходящим. И тут, в облаке пыли, произошло самое страшное. Крон, чье лицо на миг исказилось в последней, отчаянной попытке сопротивления, взметнул меч. Молниеносным, точным ударом он отрубил голову все еще бьющемуся в конвульсиях Гораму, а затем, не медля ни секунды, развернул клинок и вонзил его себе в грудь.

Мужчина рухнул замертво рядом с телом гиганта, которое он только что обезглавил. Шепчущий, потративший на этот гениальный и подлый ход все свои силы, исчез из ментального эфира.

Мы с Вальтером стояли, вглядываясь в клубящуюся пыль. Перед нами лежали груды обломков, а в них — тела наших товарищей. Крон, Горам. Где-то под камнями были Эдварн, Сера и Аррас. Живы ли они?

В тот же миг, когда ужас происходящего достиг своего апогея, а тактическая катастрофа превзошла все наши ожидания, орда монстров пришла в движение. Без шепота, без команд, с тихим, зловещим скрежетом тысяч когтей, она поползла на нас. На город. Для нашего полного и окончательного уничтожения.

Глава 22

Осознание ударило, как обухом по голове — холодное и безжалостное. Толпа из плоти, когтей и ярости неумолимо катилась на нас, и остановить ее было невозможно. Стоя на краю обрушившегося участка стены, я ощутил, как в висках застучала навязчивая, горькая мысль: неужели всё снова повторяется⁈

Перед глазами вспыхнули кровавые картины прошлого. Первая осада, гибель отряда Эдварна. Лиор, Брэнн, Рагварт, Кэрвин… Их изуродованные, бездыханные тела. Тогда я дал себе слово, что стану достаточно сильным, чтобы защитить дорогих мне людей, чтобы подобное никогда не повторилось.

А сейчас что? Снова я, перед лицом чудовищной силы,