Телохранитель Генсека. Том 3 (СИ) - Алмазный Петр

Пообедав, мы продолжили путь.

Глава 26

Виды за окном автомобиля были удивительными, пейзажи зачаровывали даже несмотря на пасмурный день. Хотелось выйти из машины, взять этюдник и рисовать. Поймал себя на такой мысли и усмехнулся: вот уж действительно красота облагораживает — рисую-то я как курица лапой…

Так как по маршруту мы делали и другие остановки — все-таки это была полноценная экскурсия, а не просто посещение далекой шотландской фермы — дорога заняла еще больше, чем я ожидал. На ферму приехали уже только вечером. Она действительно привела Зинаиду Васильевну в полный восторг. Женщина только и говорила о необходимости перенимать этот прогрессивный опыт и для наших колхозов.

А когда нам показали, как проходит дойка коров, Фомина была по-настоящему потрясена.

— Какая гигиена! Какие холодильники! А дойка! У нас, конечно, тоже автоматическая дойка, но вот стеклянный молокопровод я вижу впервые! — восторгалась она и засыпала владельца фермы кучей вопросов.

Я обратил внимание на информацию, что британские фермеры часто получают государственные субсидии и проходят профессиональные курсы. Надо взять на заметку и подумать на этот счет. Нет, полностью заменять колхозы частными фермерскими хозяйствами мы спешить не будем, конечно. Но оптимизировать работу колхозов надо обязательно. Иначе со временем они превратятся в то, во что превратились в моей прошлой жизни. Подловив себя на том, что рассуждаю как человек с государственным мышлением, не сдержал улыбки. Вот как «прогрессорство» меняет людей! Главное, не возгордиться и не потерять бдительность. В моем положении это особенно важно.

Потом в большом зале просторного фермерского дома нас кормили ужином. Хозяева и здесь постарались на славу. На первое был знаменитый шотландский суп Каллен Скинк. Непривычное для русского человека сочетание продуктов — молоко и рыба — в исполнении шотландцев оказалось удивительно вкусным. Или это мы нагуляли аппетит за долгий и насыщенный событиями день? Не знаю, но я свою порцию навернул с удовольствием. Продукты самые обычные — рыба, молоко, картофель, зелень и специи. Надо будет дома попробовать приготовить. Вторым блюдом хозяева удивили не меньше. Фрикадельки с рубцом. Как по мне требуха — она и в Африке требуха, но попробовал — и не разочаровался. Оказалось вполне себе неплохо.

На ночлег нас хотели устроить в гостевом домике фермера, но, посоветовавшись с Сергеевым, мы решили сразу выдвинуться в Лондон. Как раз к утру будем в посольстве.

Во время поездки Зинаида Васильевна спала, прислонившись к плечу Берегового. Рабочий тоже спал, откинув голову на спинку сиденья и похрапывая от этого.

Один автомобиль с работниками посольства ехал впереди. Сергеев, девочка-переводчица и еще двое безопасников замыкали наш небольшой кортеж.

В Лондон приехали глубокой ночью, еще до рассвета. В посольстве сразу разбрелись по своим комнатам и просто отключились.

Я встал рано и первым делом отправился к Сергееву.

— Ну что там наш говорун наговорил вчера у Маргарет Тэтчер? — поинтересовался я. — Есть что-нибудь интересное?

— Послушайте сами… — и Сергев протянул мне наушники.

Я нацепил их на макушку и включил запись.

«Пора прекращать безумную гонку вооружений… Нужно развивать деловое сотрудничество, делать бизнес, как у вас говорят… Пора остановить оголтелых милитаристов — как у вас, так и у нас…»…

Все это перебивалось благожелательными репликами Маргарет Тэтчер: «Да-да, я очень вас понимаю» — и далее в том же ключе.

— Что скажете? — спросил Сергеев, когда я снял наушники.

— Михаил Сергеевич в своем репертуаре: сказал много, но старался выражаться обтекаемо. Тем не менее несколько весьма неосторожных фраз имеется, как вы, наверное, тоже заметили. Например, о том, что милитаристы имеются и у нас.

— Да, заметил. Но есть еще одна запись, поинтереснее, — сообщил Сергеев. — Разговор с Эвансом.

— Ну-ка, ну-ка, включайте! — я едва не потер руки от предвкушения.

— Это небольшой подарок, просто волшебная карточка, — звучал в записи голос Эванса. Перевод не требовался, он прекрасно владел русским языком. — С ней вы можете себе ни в чем не отказывать. Единственное ограничение — на снятие наличных. Но по безналичному расчету — пожалуйста, пользуйтесь. И не стесняйтесь, там достаточно средств. Самолет вы, естественно, не купите, но обычные человеческие желания, и даже немножко больше того, удовлетворить вполне получится.

— Желания-то у нас больше у Раисы Максимовны, а я сам человек скромный… Меня больше интересует продвижение идей сотрудничества и миролюбивой повестки. Новый подход в международных отношениях — именно то, что я называю новым мЫшленьем… — и дальше минут на пять «бла-бла-бла»…

— Я думаю, вам будет полезен Институт системного анализа, который раньше опекал мистер Гвишиани, но нелепые обстоятельства сработали, к сожалению, против этого достойнейшего человека. Материалы вам там передадут, ознакомитесь. Насколько я знаю, это просто фабрика свежей мысли. Мистер Гвишиани собрал там блестящую команду профессионалов. Их работы по экономике СССР опережают время! Жаль, что старики у власти не понимают потенциала этих разработок. Но если руководить страной начнут более молодые и прогрессивные… Вы меня понимаете, дорогой Майкл?

— Прямого согласия сотрудничать Горбачев так и не заявил… Пытался осторожничать в своем стиле… — прокомментировал я несколько разочарованно. — С другой стороны сам факт подобного разговора уже говорит о многом.

— Да, разговор по меньшей мере странный. Я, согласно инструкции, сделал для вас копию записей. Оригиналы будут направлены Семену Кузьмичу Цвигуну.

Поблагодарив Сергеева, я направился в столовую. Стол уже был накрыт, но Захар и Зинаида, обычно рано спускавшиеся завтракать, на этот раз пришли позже меня. Все-таки ночь в дороге дала о себе знать. Но и рабочий, и колхозница были бодры и полны предвкушения от предстоящих поездок. Сегодня собирались посмотреть Лондон, съездить в Тауэр, пройтись по магазинам. Последний день в Англии, никаких серьезных встреч и мероприятий на этот день не планировалось.

Береговой отодвинул стул, помог сесть Зинаиде Васильевне, потом сам устроился рядом и пододвинул ближе чашку с кофе. Но не успел сделать даже глотка, как в зал влетел возмущенный Горбачев. В руке он держал свернутую трубочкой газету и размахивал ею, как мухобойкой.

— Это что такое⁈ Кем ты себя возомнил, Захар Иванович⁈

Никто вначале даже не понял, о чем речь — смотрели на Горбачева удивленно. А он, между тем, продолжал возмущаться:

— Что, настоящим политиком себя возомнил? Интервью раздаешь? Почему текст со мной не согласовал⁈

Горбачев бросил газету на стол.

— Вот, посмотрите! — он развернул газету и ткнул пальцем в большую фотографию Берегового на фоне памятника Карлу Марксу.

— И что в этом такого? — не понял претензий Луньков. Он взял газету, расправил ее и начал бегло читать вслух на английском, а потом перевел для нас на русский:

— «Новое лицо советской политики». Приличный заголовок, что тут плохого? Так, в преамбуле… «Мы привыкли видеть в составе советских делегаций напыщенных бюрократов, которые читают слова по бумажке. Помните акции протеста 1975-го года во время визита к нам ярого сталиниста Александра Шелепина? Он отказался общаться с людьми и не давал никаких комментариев. Впрочем, это не помешало протестующим закидать его гнилыми помидорами. Но сейчас мы видим совершенно другое, новое лицо советской политики. Мы уже писали про выступление в палате общин главы делегации Михаила Горбачева. Но не только он удивил общественность своей открытостью. В составе той же делегации приехал еще один интересный гость. Простой рабочий, но при этом компетентный в политических вопросах. Настоящий образец идеального коммуниста. Знакомьтесь: депутат страны Советов — Захарий Береговой».

Луньков быстро дочитал статью до конца, отложил газету.