Зародыш мира. Начало - Виктор Сергеевич Эрленеков

– Хазяина, большая прыг лягуш зима прятайся, совсем берег не ходи, – а вот тут я допустил промашку, а мой страхолюдный друг совершенно прав. Лягушки зимой прячутся.

– Ладно, забей, – только произнёс я, как Гаврила со всего маху попытался воткнуть удочку в адамантовый пол, пол это пережил, а вот удочка нет, при этом разлетевшись в дребезги, а обломанным концом воткнувшись Гавриле в руку, причём проткнув её вдоль сантиметров на десять, пройдя от кисти вдоль руки и выйдя из запястья.

– У-у-у-у-у… Хазяина, помогай! Рука ай боли! – Здоровенный детина зажал руку, и прыгал на носочках, как поранившийся ребёнок. Я совсем не учёл прямолинейности неандертальца и непонимание современного сленга, который для него был совершенно чужд.

– Так, Гаврила замри и убери руку я посмотрю! – я убрал лапищу Гаврилы и осмотрел рану. Хорошего мало. Если учесть условия обитания – каюк Гавриле, но у нас есть очень сильное колдунство! Из-за дверей стали выходить интересующиеся шумом люди, которые с недоумением смотрели на прыгающего собрата.

– Теперь терпи! – я ухватил деревяшку за конец, торчащий со стороны ладони, и резким движением выдернул прут, в другую сторону тянуть было нельзя, так как другой конец расщепился.

Гаврило тихо застонал, и я услышал звук падения капель. Часть капель – это кровь, которая потекла из раны, а другие капли – это Гаврила не очень хорошо справился с болью и немного описался. Да уж. Задачка. А между тем кровь продолжала течь, скорее всего задет сосуд. Но хуже всего то, что под кожей явно просматривались застрявшие щепки. Надо с этим что-то делать.

– Граждане, попрошу всех вернуться в комнату, как закончим всё вам покажем! Бегом отсюда! – не хватало ещё, чтобы потом бубнили между собой о слабости Гаврилы, нужно его посинить, потом сам всё расскажет.

– Так, дружище, я понимаю, что больно, но нужно потерпеть ещё, так как иначе будет совсем плохо, – я достал ланцет, это самое острое, что у меня было, и аккуратно разрезал кожу на руке вдоль, чтобы можно было убрать остатки удочки. – Бледный Гаврила еле держался, но уже не писался от боли, а я отогнул кожу и аккуратно убрал щепки, которые смог найти, кровь сильно залила рану, и я ничего не мог больше увидеть. Единственный вариант – это пойти на алтарь, и там омыть руку.

– Пошли со мной, – и держа Гаврилу за повреждённую руку, я повёл его к алтарю.

Присев на алтарной плите, я притянул за собой Гаврилу. Не знаю, чего он больше боялся, своей раны на руке, или подойти к алтарю.

– Не бойся, я разрешаю, – Гаврила осторожно сел и протянул мне руку. Я ополоснул рану водой, и мне стало видно, где какие повреждения, и несколько мелких заноз. Их я выковырял с помощью шила.

– А теперь прикоснись к золотой руке, и попроси мальчика тебя исцелить, потом найдёшь душистые цветы и принесёшь ему, понял? – Гаврила аккуратно взял статую молодого меня за руку, и низким голосом попросил:

– Добрая каменный маленькая человека, Гаврила рука ой как плохо! Починяй рука, вкусный цветочка принесу. – какой же всё-таки ещё незамутнённый у него мозг… Где-то внутри я почувствовал тепло, и искреннюю просьбу разумного, естественно я не мог отказать ему. И рука на глазах зажила, остался только тонкий шрам. Гаврила ошарашено смотрел на руку периодически переводя взгляд на статую, на меня, и снова на руку.

– Спасиба хазаина! Спасиба хазаина! Мой хазяина самый добрый дух! Хазяина лечить Гаврила! – здоровый дикарь истерично кричал, пытался поцеловать мои кожаные ботинки и бился лбом об алтарную плиту.

– Так, заканчивай истерику. Иди и расскажи всем – если кто поранится – прийти сюда, и попросить исцеления. Понял? – я строго посмотрел на причитающего Гаврилу.

– Понял! Всем расказй, ай как расказай, ай какая хазяина карош! – пятясь задом, и продолжая биться об алтарь лбом, Гаврила с протяжным криком побежал рассказывать соплеменникам о чуде!

Пусть рассказывает и показывает всем свою руку, а я пойду кастрюлю, или уже точнее котёл доделаю.

Мне всё больше нравилось создавать что-то новое. Даже такой предмет как варочный котёл, я захотел сделать красивым. В отличие от прошлого раза, заготовка для котла была гораздо больше, и весила килограмм под тридцать, хотя для золота это не большой объём, и если делать действительно большой, качественный котёл, то мне понадобится гораздо больше материала. Но это будет уже бестолковый расход золота. Поэтому я решил сделать по-другому. Я взял большой камень, вырезал из него круглую пластину, толщиной около двух сантиметров. Это будет внутренней тепловой подушкой моего котла, так как золото легко проводит тепло, но также легко его теряет, а адамант наоборот – долго набирает тепло, но и остывает также долго. Скорее всего особенности кристаллической решётки материала. От основной заготовки я отломил кусок, по реализации это было так, как будто я отломил большой кусок структурного пластилина, затем я скатал его в шар, при этом золото немного нагрелось, а затем расплющил его в блин, затем я укрепил пластину из песчаника, написав на ней руны: «Основание большого котла Тора. Сохраняет тепло, делает пищу вкуснее. Неразрушима» Пластина стала гладкой, ровной, и по торцу шла немного вычурная рунная вязь. Это была смесь чего-то нордического и кельтского одновременно. Мне такое написание нравилось даже больше, чем северная классика. Хотя кто-то может думать иначе. С другой стороны – критиков тут у меня нет, поэтому меня ничего не заставляло пересматривать концепцию, а пастве всё нравилось.

Кстати о пастве, двое мужиков, проигнорировав моё повеление ждать в комнате, сейчас из-за двери потихонечку смотрели, что я делаю. Я не стал их пугать, пусть наблюдают. Им тоже нужно учиться.

Большой кусок золота я также раскатал в шар, и стал растягивать его изнутри, постепенно делая стенки котла тоньше. За равномерность я особо не переживал, так как после нанесения рунной вязи, он всё равно примет более правильную форму. Этот элемент бытия мне особо нравился, так как можно было позволить себе больше творчества, и не заморачиваться с точностью изготовления. На моей прошлой работе мне пришлось много повозиться с точностью, поэтому теперь я хотел реализовывать душевные порывы, а не соблюдать микроны на стенках сосуда.

Когда основа котла была готова, я стал думать, как соединить котёл и дно? Если проводить параллели с обработкой пластилина, то может быть я смогу немного разогреть металл и так его «Сварить»? поэтому я стал втирать стенки дна в днище котла, так как я тёр достаточно энергично, то металл начал нагреваться,