Идущие на смерть приветствуют тебя! - Алим Онербекович Тыналин

— Ему прислали всякую шваль из Рима и Капуи, — пояснил Атальф. — А еще, говорят, сюда плывут вандалы. Так что нам предстоят жаркие денечки.

— Вот именно, — сказала Лаэлия и поглядела на меня. — Великий император, тебе не мешало бы придумать какую-нибудь одну из твоих грандиозных и хитроумных ловушек, чтобы мы наконец справились с врагом. Иначе нам всем здесь придется очень туго.

— Да уж, я думаю над этим денно и нощно, но пока ничего не пришло в голову, — признался я. — Но ничего, оказывается, у нас есть шансы. И твой приход подтвердил это.

В это мгновение на стенах снова затрубили горны, призывая к обороне. А вдобавок к ним присоединились мелодичные флейты Амазонок. Все, перерыв на обед закончен, враг на горизонте, все снова за работу.

Мы поднялись и опять направились из дворца. Впрочем, на выходе из триклинии Лаэлия схватила меня за руку и спросила:

— Ты и вправду скучал по мне, маленький мерзавец? Или вовсю развлекался с другими шлюшками?

— Очень скучал, — ответил я и поцеловал ее, прижав к стене.

Все наши соратники к тому времени уже умчались вперед и мы остались одни. Честно говоря, я ожидал, что сейчас Лаэлия вмажет мне коленом между ног, но нет, она схватила меня за голову, прижала к себе и страстно ответила на поцелуй, причем почти сразу больно укусила за губу.

Я тоже уже соскучился по женской ласке и поэтому, невзирая на громкие сигналы трубы, а также топот ног, раздающийся по всему дворцу, обнял девушку, провел руками по грязным волосам и схватил сначала за талию, потом за ягодицы.

Лаэлия застонала и прижалась ко мне бедрами. Вот это да, случилось что-то новенькое. Неужели она тоже соскучилась так по мне? Наверное, все это время она была без мужчины, с ее-то жестким характером.

А вот теперь, завидев меня, забыла обо всем на свете? Что-то верится в это с трудом. Целуя девушку, я все время опасался, что она сейчас ударит меня, перебросит через голову, укусит или оттолкнет.

Но нет, Лаэлия страстно прижималась ко мне, постанывая и двигая бедрами. Я залез к ней под тунику, ощупал гладкую бархатистую кожу задницы и осторожно сунул руку между ног.

Я опасался, что сейчас она снова вонзит в меня меч, как когда-то в горах, но девушка пробормотала: «Чего ты ждешь, придурок?» и тогда я понял, что сейчас она так рада встрече, что готова на все, даже на то, чтобы заняться любовью. Ну так что же я действительно туплю, ведь враги и в самом деле могут захватить дворец в любую минуту, тогда почему бы не воспользоваться предоставленной возможностью и не получить свою порцию наслаждения?

Я не стал снимать с девушки кирасу, это заняло бы слишком много времени, поэтому я просто задрал подол туники и обхватил ее твердые бедра. Затем повернул к себе спиной, загнул и вошел в нее, не заботясь о конспирации.

Лаэлия громко застонала, а я схватил ее за плечи. Затем начал потихоньку двигаться, в то время как девушка тоже начала двигать бедрами мне навстречу. Она стояла, опираясь руками о стену.

Несколько раз мимо нас пробегали воины, женщины и мужчины, но, к счастью, мы стояли внутри комнаты и нас никто не заметил. Впрочем, даже если и увидели бы, нас это не очень смутило.

Мы предавались страстной любви, не обращая внимания ни на что на свете. Лаэлия громко стонала, а я закрывал ей рот рукой, чтобы она не раскричалась на весь дворец. Даже если здание сейчас рухнуло бы от землетрясения, нас бы это не остановило.

А затем Лаэлия содрогнулась всем телом, изогнула спину, приподняв бедра и громко застонала, так что я уже никак не мог заглушить ее. Да я и сам к тому времени уже тоже приближался к пику наслаждения, поэтому мне было все равно, услышат нас или нет.

Я входил в девушку с особенной неистовостью, слыша, как вдали нас продолжают призывать трубы, а затем тоже достиг вершины сладострастия и не сдерживаясь, закричал от удовольствия. В этот миг я сдавил бедра Лаэлии пальцами, входя в нее настолько глубоко, как только мог. Девушка тоже продолжала стонать, извиваться и двигать бедрами мне навстречу.

А затем мы замерли и ненадолго застыли без движения, наслаждаясь каждым мгновением.

— Это было восхитительно, Ромул, — сказала Лаэлия и повернулась ко мне. — Как же давно я ждала этого мгновения.

— Ты не представляешь, как же я ждал этого, — сказал я.

Мы выпрямились и в тот же миг вдали послышались встревоженные голоса:

— Император, где император?

Я оторвался от девушки и сказал, быстро поправляя одежду:

— Ну вот, нас уже потеряли.

Лаэлия тоже опустила тунику и недовольно проворчала:

— Да уж, не дадут спокойно отдохнуть.

Она вышла навстречу ищущим меня гонцам и сказала:

— Вот он, вот ваш император. Потеряли, что ли? Забирайте, он мне вообще нахрен не нужен.

Ну конечно, узнаю свою прежнюю Лаэлию, острую на язык и способную отрезать член.

Я тоже вышел навстречу двум гонцам от Атальфа и Камахана и выслушав их, поскорее побежал к стенам.

— Императора, врагов так много, как еще ни разу не было до этого, — сообщил один вестник.

— Видимо, они призвали варваров из окрестных городов, потому что теперь у них другое вооружение и доспехи, — добавил второй.

— Ну что же, спасибо за новости, — сказал я. — Пойдем, разберемся, что там за враги и можно ли с ними справиться.

И мы побежали из дворца к стенам, где уже кричали люди и загрохотали ожившие архитронито. Судя по всему, нас ждал последний, самый отчаянный штурм врагов, какой только может быть.

Глава 22. Конец империи

В этот раз я остановился по дороге возле одного из солдат и попросил принести мне меч.

— Любой, какой найдешь, — сказал я.

Вскоре он принес мне короткий клинок с зазубренным лезвием. Я нацепил его на пояс, несмотря на насмешливые взгляды Лаэлии.

— Скольких противников ты собрался зарезать, Момиллус? — спросила она, толкнув меня в бок. — Два десятка или три? А может, сотню?