Король мертвецов - Василий Анатольевич Криптонов

Борисова пригнала. А наши-то вроде смирные. Лежат себе спокойно, никого не… Постой. — Глеб аж кружку с пивом обратно на стол поставил. — А госпитальное-то кладбище? А?

— Госпитальное? — переспросил я.

— Ну да. У нас же тут граница. Через версту, считай, уже Пекло. На границе по велению государыни заслон стоит, охраняют землю русскую. Но твари — они ж твари. Им заслон, не заслон — прорваться то и дело пытаются. Люди, бывает, гибнут. А которые раненные, тех в госпиталь привозят. Но только и в госпитале — сам понимаешь.

— Понимаю. И при госпитале есть кладбище?

— Ну да. Как не быть?

— И хоронят там, по сути, тех, за чьими могилами ухаживать некому. Другие вряд ли по доброй воле в Пекло полезут… Понял тебя. А где этот госпиталь?

Твари я приказал дожидаться на постоялом дворе. Шагать по городу в её сопровождении, это примерно как идти по нему с плакатом «Троекуров, выходи, подлый трус!».

Госпиталь, как рассказывал мне Глеб, спонсировался из государевой казны, и за снабжением его следил какой-то серьёзный чин. Дело тут было поставлено серьёзно. Два новеньких корпуса, чисто выметенный двор, высококвалифицированный — по слухам — медицинский персонал. Садик с деревьями и скамейками, для прогулок выздоравливающих.

Кладбище находилось дальше — так, чтобы от госпиталя не было видно. Разумный ход, нечего раненых вгонять в депрессию. Мы с Глебом пошли вдоль ограды кладбища. И я даже не особо удивился, когда, свернув, увидел старое кирпичное одноэтажное здание с заколоченными окнами.

— Куй железо, не отходя от кассы, — прокомментировал увиденное. — Ну что ж, по ходу, прибыли.

— Там раньше контора была гробовщицкая, — объяснил Глеб. — Потом хозяин помер, дело загнулось. Желающих на кладбище работать как-то не нашлось, неспокойно тут. И осталось здание заброшенным.

— Даже дети не лазают играться?

— Какой там! На пушечный выстрел никто не подходит. Жутью от этого места веет.

Это я чувствовал. Знакомый накат — как в смоленской башне Веселухе, например.

— В Полоцке, как я посмотрю, с мороками работать вообще особо не умеют…

— Ну, извиняй. Куда ж нам до вас, пореченских.

— Ладно, не дуйся. Пошли посмотрим.

Лезть вдвоём в осиное гнездо я не планировал. Просто разведка, без боя. Вдруг туфта какая-то, а я людей приволоку зря.

Чем ближе мы подходили, тем страшнее делался инфернальный ужас. Да тут, однако, посильнее, чем в Веселухе! Видать, и место поважнее.

Нужный Знак я обнаружил опытным глазом быстро — на кирпиче возле дверного проёма. Тот же Знак дублировался возле каждого окна. И даже не один. Сопровождавший его второй Знак я не признал. Зато, кажется, Глебу он сказал многое. Глеб вдруг побледнел и, схватив меня за локоть, молча потащил подальше от неприветливого домика.

— Чего такое? — спросил я, когда мы оказались на безопасном расстоянии.

— Знак не видал, что ли?

— Знак морока — видал.

— Это второй. А первый? Печать!

— Какая такая Печать?

— Которой входы запечатывают. Их разные виды есть. Там обозначение лунной фазы задействовано. Можно так исполнить, что зайти можно будет только в полнолуние, например. Или наоборот, когда новолуние.

— А если в другое время зайти?

— В другое время размажет тебя по земле ровным слоем. И никакой Доспех не поможет.

Надо же, какие весёлые штуки бывают в Полоцке! Ну, ок, пляшем.

Глава 20

— И какая фаза луны на этом Знаке?

— На этом — просто луна. Это значит, ночью можно будет идти.

— А то, что небо всё в тучах, и луны видно не будет — ничего?

— Ничего, наверное…

— «Наверное»⁈

— Да ничего! Точно. Чего там. Луна же есть.

— Так она и днём где-то есть.

— Так не здесь же!

Н-дя… Логика железная. Ну, ладно, как минимум, днём лезть точно не нужно, зачем добровольно голову в гильотину пихать.

— Со мной пойдёшь? — полюбопытствовал я.

— Спрашиваешь!

— Я ещё пару друзей притащу, веселее будет.

— Ну, тогда уж точно грех не пойти.

На том мы временно и расстались. Глеб отправился куда-то к своей резиденции, а я вернулся в трактир. Хозяин к тому моменту совершенно очухался и вернулся к исполнению хозяйских обязанностей. Только время от времени опасливо трогал пальцем повязку на шее.

— Комнату бы мне снять, — попросил я.

— Сделаем, — моментально отозвался хозяин, испытывая ко мне трудно скрываемую благодарность.

— И ещё две придержать получится? Ко мне друзья приедут вот-вот.

— Найдём, господин охотник, как не найти!

К комнате меня провожала старшая дочь трактирщика. Она как-то странно меня дичилась, держалась поодаль.

— Вот, — сказала, толкнув дверь. И быстро отошла на шаг.

— Угу, спасибо. — Я протянул девчонке монету. — Меня можешь не бояться, я не гажу там, где живу.

Ладошка нерешительно протянулась, я уронил в неё монету. Рука тут же исчезла.

— Спасибо, господин охотник.

— Часто к тебе тут всякие мрази пристают?

Девчонка покраснела.

— С… случается…

— Скажи отцу, что провожать гостей к комнатам ты больше не будешь. А вообще, не надо, я сам скажу.

— Так ведь некому больше провожать-то.

— Наймёт пускай кого.

— Денег у нас нет, нанимать. Только на Глашку хватало. А теперь и Глашки нет… За такие деньги никто не пойдёт работать больше.

— Ясно… Ладно, посмотрим, что можно сделать. Иди.

Я закрыл дверь, осмотрелся. Вполне себе так… среднепаршивенько. Простыни серенькие,