Деньги не пахнут 2 - Константин Владимирович Ежов

– Простите?

– Если потребовать вывод средств. Не думаю, что сможете остановить.

Ничего, кроме попытки Goldman сыграть в осторожность. Захочу – выйду на закон. Улыбка на лице сотрудника стала неестественной, как у манекена.

– Конечно… если решите идти в суд… мы не сможем воспрепятствовать.

То есть пока не появится юрист с полномочиями, деньги останутся в запертом сейфе. Довольно жёсткая линия поведения.

– Что ж… стоит ли начинать процесс?

Взгляды пересеклись, как два клинка. Каждое движение лица, каждый микрожест считывался обеими сторонами. Любая агрессия – и сведения моментально полетят вверх, к Фергюсону. А от него – к Джерарду.

В уголках губ скользнула усмешка, холодная и безрадостная.

– Нет, всего лишь проверка вариантов. Вот и всё. Пока всё понятно.

Не было смысла тратить здесь больше времени. Ответ прозвучал сухо, и стул скрипнул, отпуская тело.

---

Коридор встретил пустотой и гулким эхом шагов, пахнущих полиролью и бумагой. Вкус горечи на языке держался упрямо, как тёмная тень в углу памяти. Всё это не входило в расчёты, но удар оказался не смертельным. Скорее наоборот – подсказкой. Картина характера противника стала чётче.

"Грязные приёмы."

Даже после полного поражения – цепляется за обломки, тянет время, будто утопающий за щепку. Такой штрих важно запомнить – пригодится при следующей встрече.

Но сейчас не об этом. Срочнее всего – нужно найти обходной путь.

К семи вечера вестибюль Goldman кипел шумом и суетой: звон лифтов, шорох каблуков по мрамору, гул голосов. На фоне этого многоголосья вдруг прорезался звонкий, радостный оклик:

– Шон! Сюда!

У колонны стояла Рейчел – светлая улыбка, легкая походка, будто сама атмосфера вокруг нее оживала. Вечером был назначен ужин с Дэвидом. Короткая остановка в Нью-Йорке дала редкую возможность встретиться лицом к лицу и поговорить напрямую. Рейчел присоединилась не случайно – ей нужно было передать деньги, собранные на благотворительном вечере, невесте Дэвида, Джесси. Всё сплелось естественно, и общее застолье оказалось куда проще раздельных встреч.

Ресторан неподалёку от офиса утонул в мягком свете ламп и густом запахе свежеиспечённого хлеба. Тихий гул голосов едва слышался за плотными стенами. Идеальное место для разговора – ни лишнего шума, ни посторонних ушей.

– Шон, сколько лет, сколько зим! – Дэвид появился с широкой, искренней улыбкой, протянул руку, а затем легко хлопнул по плечу. Несмотря на то что это была лишь вторая встреча после Филадельфии, частые звонки и письма стерли неловкость.

Едва заказали ужин, разговор свернул к делу. Вечер предстоял неприятный – новости, что предстояло сообщить, не сулили радости.

– Скажи… тот исследователь, о котором шла речь, действительно должен подписать контракт в этом месяце? – голос прозвучал низко, без обиняков.

Вопрос был острым, как только что наточенный заточником нож. Для первой программы "Русская рулетка" удалось найти подходящего специалиста, но тот потребовал залоговую выплату – гарантию начала работы. Деньги имелись, но лежали за закрытой дверью: доступ к ним временно перекрыт.

– Можно ли добавить в контракт пункт о платёжной гарантии? – прозвучало предложение. – Документы подготовить можно хоть завтра.

Дэвид нахмурился, словно услышал напряжение, которое пришлось не по зубам.

– Сложно… – начал он медленно. – Другая сторона тоже на грани – даже если они не приступят сразу, сами образцы требуют хранения, и расходы идут каждый день. Потому они настаивают на живых деньгах, не на бумаге.

Запах горячего мяса с кухни резал воздух, но в этот момент он лишь усиливал горечь слов. Нужно было наличное – прямо сейчас.

– Если потеряем этого исследователя, найдётся ли другой?

– Искать придётся заново. Конечно, кто-то найдётся, но…, – Дэвид развёл руками.

– Но и он потребует аванс?

– Да, без этого никак.

Подобрать людей для столь странного исследования было задачей почти невозможной. Стоило объяснить суть – большинство учёных морщились, крутили пальцем у виска, не веря. Кто станет связываться с "возрастными красными точками"?

Эти маленькие пятна на коже – ангиомы, крошечные красные островки, которые часто появляются у пожилых. Врачам они казались пустяком – расширение капилляров, без угрозы для жизни. Но для исследования болезни Каслмана они означали куда больше.

Именно Дэвид первым обратил внимание: у каждого пациента с этим недугом, даже молодого, проступали такие пятна. Красные точки сигналили о нарушении работы фактора роста сосудистого эндотелия.

Медики же упорно отмахивались – какая разница до этих крошечных отметин, если рядом органы отказывают один за другим? Людям, умирающим, не до пустяков на коже.

А между тем анализ тканей мог подтвердить гипотезу – показать сверхэкспрессию VEGF. Тогда появился бы шанс использовать ингибиторы фактора роста в терапии.

Но чтобы доказать это, нужен был человек, готовый копать глубже. Деньги решали многое. Кто угодно согласился бы провести исследование за плату. Но без залога – никто не хотел связываться.

Время утекало, как вода сквозь пальцы. Стоило задержаться – и учёный уйдёт к тем, кто предложит лучшее. Поиск нового займёт месяцы.

И всё это происходило именно сейчас, в самый неподходящий момент.

"Почему именно теперь…" – мысль пронзила, как ледяная игла, и застыла в воздухе вместе с ароматом вина и мерным стуком приборов о фарфор.

Деньги были. Был и исследователь. Но какой-то нелепый, случайный риск вдруг встал поперёк всей дороги, тормозя сроки. Пустяковая помеха – через несколько недель, максимум через пару месяцев всё должно было решиться. Но именно времени сейчас не хватало больше всего.

– Попробуем пока двигаться с гарантийными документами, – прозвучало предложение за столом.

– Давай, – откликнулся Дэвид, его голос прозвучал глухо, но твёрдо. – Ведь Шон обещал всё к апрелю. Но…

– Придётся ждать?

– Да…, – короткий ответ прозвучал, словно металлический нож о стеклянную тарелку.

Губы Дэвида дрогнули, лицо потемнело от скрытой боли. Время подгоняло и его самого, может быть даже жёстче, чем кого угодно другого. Припадки приходили уже сейчас, без предупреждения, сжигая силы. У него не было лишних лет, только отсчитанные часы.

И тут в полумраке мягко освещённого ресторана раздался чистый, светлый голос, будто кто-то резко отдёрнул тяжёлую штору:

– А что если я дам взаймы?

Все взгляды разом повернулись к Рейчел. Её глаза светились решимостью, а в голосе не дрогнуло ни единой ноты сомнения.

– Нужно ведь