Основатель – 3 - Сергей Шиленко

Владыки и доступ к стратегической карте, это делает тебя более качественным специалистом в вопросах администрирования своего района. Поэтому я считаю, что ты справишься.

— А что, если мне не понравится быть Лордом? — спросил он, всё ещё сомневаясь, но в глазах уже появился какой-то интерес. — Если это окажется очередной лажей, и я там тоже всё запорю?

Я пожал плечами.

— Слушай, Олег! Моя задача — привезти Избранника для магистерши Лании. Если я выполню эту часть сделки, то получу то, что мне нужно, остальное — твои риски и твои возможности. Ты будешь связан только теми условиями, о которых договоришься с ней напрямую, я вам обоим не нянька. Свобода договора. Поработаешь, не понравится — можешь уйти, никто тебя насильно держать не станет.

— Я всё равно не верю, что чем-то тебе помогаю, — упрямо сказал Корнеев, хотя уже заметно начинал склоняться к моему предложению. — Это чистой воды подачка, благотворительный взнос в фонд поддержки неудачников имени Олега Корнеева.

— Ни в малейшей степени, — сказал я, кладя ему руку на плечо. — Подачка — это если бы я согласился защищать твой город, что, в принципе, могу сделать. Взять под свою крышу, так сказать, обеспечить «зонтик безопасности». Подачка — это если бы я принял тебя в вассалы, тогда это был бы чистый альтруизм с моей стороны. А так честная сделка. Я поднимаю твою деревню из руин, провожу реструктуризацию, а ты сможешь вернуть её себе, когда наберёшься опыта и капитала.

— Если я вообще когда-нибудь вернусь, — мрачно сказал он. Но потом в глазах его мелькнул знакомый огонёк азарта, который мелькал в них редко. — Но, если я решу не возвращаться, ты выплатишь мне рыночную стоимость города на момент отказа от прав по текущей оценке, разумеется, с учётом возросшей стоимости деревни.

А вот это уже деловой разговор! Я впечатлился. У парня, оказывается, есть коммерческая жилка, когда его прижмёт как следует, умеет торговаться, когда речь заходит о его шкуре. Но я воздержался от комментариев по поводу его прозорливости, чтобы не показаться покровительственным. Типа «ух ты какой умный мальчик, научился считать до десяти!»

— Это допустимо, — сказал я, кивнув. — По рукам. А теперь пошли, надо разобраться с этим геморроем, передачей прав на город. Бюрократия, мать её, и здесь достала. Уверен, бумажек придётся подписать немерено.

* * *

К концу дня я стал счастливым обладателем деревни Корнеево.

Хотя, если точнее, управляющим. Это когда ты не владелец, а временный, что-то вроде опекунства сразу над целой деревней. Звучало, конечно, как будто я над детсадовцем шефство взял, а не над целым поселением, но суть примерно та же.

Полномочия Избранника у меня все, как положено: строй не хочу, сноси сколько влезет, политику устанавливай, хоть обвешайся этими указами. Полный пакет, короче. Но как всегда, в таких мутных схемах притаились нюансы. Целых два, мать их!

Во-первых, корнеевские аборигены меня не признают Владыкой даже временно, такое допустимо только через два года. Два, Карл! Охрененный испытательный срок, мать его! А пока что я для них так, временный управляющий, кризис-менеджер на минималках, присланный из центра для разгребания авгиевых конюшен.

А во-вторых, я не мог менять форму правления, пока официально не стану их Владыкой. Вот как только стану, их правительство автоматом переключится на моё, и мой Сенат возьмет их под своё чуткое крыло. Как говорится, одна большая дружная семья, в которой не без урода.

А пока что я имел что имел. Этот горе-правитель Олег Корнеев устроил у них там Деспотизм, полный и беспощадный, предоставив себе, любимому, абсолютную власть. Прям как некоторые деятели из моих бурных девяностых, дорвавшиеся до кормушки и возомнившие себя царьками.

Штрафов к Довольству и Радости от такой системы прилетало, конечно, выше крыши, но недавняя смена руководства, то есть моё эффектное появление на белом коне, ну, почти белом, дала местным жителям бонус к оптимизму аж в сто очков. Видимо, слухи о процветании града Весёлого докатились и до этой дыры, и народ воспрял духом, как будто им тринадцатую зарплату пообещали или внезапную амнистию по кредитам.

Сперва-то я, конечно, поднапрягся, призадумался, как рулить двумя деревнями одновременно? Это ж не два ларька с шаурмой контролировать, тут масштабы посерьёзнее. Но хвала Богам, оказалось, что теперь в моей Стратегической карте можно открыть два разных слоя, чтобы инфа по граду Весёлому и Корнеево не путалась и не смешивалась в один нечитаемый винегрет.

Более того, там появилась новая вкладка, которая так и называлась «Деревни». Очень удобно, скажу я вам, можно одним махом глянуть, как идут дела в обеих локациях, какой кэш-флоу они генерят еженедельно, ну и есть ли какие-то крупные косяки, требующие моего царского вмешательства.

Если Корнеев прирастёт к своему новому месту работы (а я думаю, так и будет), то Корнеево станет моим на все сто со всеми потрохами.

А пока что передо мной стояла простая, как три копейки, задача: подлатать развалюхи-здания, чтобы они не рухнули кому-нибудь на голову, припахать народ к работе, ну и чтоб жратвы появилось в достатке. Голодный работник — не работник, это я ещё на заре кооперации освоил, тогда это правило работало на все сто.

К счастью, Древесины и пшеницы у меня просто завались, хоть на экспорт отправляй составами, Так что восстановить деревню из руин оказалось делом техники, не бином Ньютона.

Думаю, постепенно всё наладится.

Единственное, что подбешивало, раз уж я согласился на передачу власти, то новых иммигрантов в град Весёлый отправлять не смогу. Типа «все ресурсы кинем на подъём целины в Корнеево», приоритетный проект, так сказать. Ну и все предыдущие торговые сделки и договоренности между мной и этим горе-управленцем Корнеевым, само собой, пошли прахом. Аннулировались, как подписка на ненужный сервис после окончания пробного периода.

Тем не менее поднять деревню из пепла — это ещё не самая сложная часть марлезонского балета. Настоящий геморрой ждал во внешней политике, оставшейся мне по наследству.

Олег испортил отношение своего поселения со всеми окружающими, в том числе имел пару ситуаций, близких к военным.

Я же всё ещё оставался человеком мирным.

Однако прошла неделя с тех пор, как Корнеев свалил в закат, оставив после себя лишь пыль да разруху, а никто мне претензий не высказывал.

Никто не звонил, не писал, гонцы с депешами в моё новое владение не заявлялись. Тишина, как в библиотеке после закрытия или на совещании, где все боятся