Моё королевство. Том 1. Разрушенный мир - Валентин Якимов

напряженная. Короче, ты явно с кем-то там наверху знаешься. Так вот, чисто по-товарищески тебе излагаю. Ну и в надежде на заступничество Его Величества против охамевших цеховиков, конечно. Короче, крандец вам всем. Полный. Из того, что точно ясно - Дерфоллы собирают свои поместные войска. Стягивают в Солейм и окрестности своих служивых, кто владеет деревеньками да мелкими селениями. Конницу всякую, стрелков там. Мне до фонаря, кого конкретно, но стягивают. Перекупили кучу наемников, всех этих цеховых уж точно. Так что о тебе уже явно доложили куда следует. Главное, запретили всем купленным иметь дело с короной. С Эстеллами и их служилыми.

Альсина задумалась. Увы, ей сейчас явно не хватало Михаэля, или хотя-бы Водена. Уж они вытянули бы из этого скользкого типа как можно больше. Но одно она поняла точно - времени до каких-то серьезных событий осталось совсем мало.

Вообще, это все ведь давно вызревало. Теперь девушке это казалось очевидным. Не так уж долго она просидела в плену у дикарей, чтоб забыть. Каждая ее прогулка по Солейму - и слышны раздающиеся тут и там возгласы торговцев и ремесленников о том, что проклятые труаданцы не дают им развернуться как следует, а тупоумный король сидит в своем замке и не знает жизни. «Ах, вот стал бы Солейм столицей, получил бы торговые привилегии…».

Идешь по Труадану - та же песня, но наоборот. Торгаши из Солейма мешают жить нашим ремеслам и промыслам. «А вот нам бы выход к реке, нам бы стать столицей…».

Но выход к реке - это город Риман. Главный речной порт королевства. Вот уж риманцев одинаково ненавидят и в Солейме, и в Труадане, и владельцы обоих городов с удовольствием бы присоединили Риман к своим землям. А горожане только обрадуются…

И на перекрестке, меж этих огней, между боярами, за счет ремесел и торговли с соседями тянущих одеяло на себя, стоит Сьен-Чьярта. Королевский замок, который живет, по сути, лишь с всеобщей подати. И ладно бы королевский двор был большим и пышным - это и для ремесел постоянный заказчик, и временные рынки при таких дворах всегда удобно разбивать… Альсина, по дороге на север, пару раз останавливалась при таких дворах. Волшебников, даже неумелых, везде привечают.

Но нет же. Грегор Эстелл замкнулся в своем замке, явно упустил поводки народа. И королевским его род остается по одной причине - четыре главных боярских рода равносильны. Никто из них явно не сильнее остальных. А значит им, четверым, нужен судья. Сторонний судья, зависимый от них всех, но ни от кого в особенности, уважаемый народом, освященный древними традициями…

Так было раньше. А теперь, похоже, Дерфоллы решили, что они сильнее остальных трех. Что смогут править сами, или посадить явно своего короля.

А может они объединились с кем-то еще…

Увы, именно это и подтвердил Исха:

—Еще есть тема. - начал он, увидев, что Альсина снова его слушает. —Уже пару лет так, но в последние месяца три особо. То тут, то там в городе появляются какие-то пьяные толпы, и начинают орать на весь кабак, или площадь, мол туда-сюда, король нам не сват, не брат, за лохов нас держит, ни во что не ставит… А вот уйти бы нашему городу в Дваргон! Во как. Знаешь, нет? Это такое нищее, но очень воинственное местечко тут, неподалеку. Одни из соседей Эстеллвика. Им конкретно не повезло. Земля там - сплошной камень, ниче не родит. От рек приличных их отрезали в незапамятные времена. Презренного злата, или еще какого приличного денежного металла там в этих камешках нет. Зато вот составляющих для бронзы до жо… Кхм, не при дамах. Много очень. Ну и давненько уж торговлишка-то у Солейма с ними. У нас тут этой бронзой скоро мостовые начнут крыть, наверное, столько ее много. Ну а там, в Дваргоне, народ нищий, королек там тоже нищий, и все злобные как бешеные псы. Постоянно набеги на соседей делают, жгут, грабят. Для приличного-то боя нынче уж бронзовый доспех негоден. Барахло одно. А вот городок какой-нибудь общипать, жирную стражу перерезав - вполне достаточно. Ну и, короче…

Что «короче» Альсина так и не узнала. Резко шикнула на Исху, зажав рот ладонью, и приказала обернуться.

Наученная жизнью, девушка сразу села так, чтобы хорошо было видно входную дверь. И сейчас в трактир входило несколько молодцев самого разбойного вида. И, судя по рыщущим взглядам, пришли они не пива попить.

—Это твоя шайка? - с недоверием спросила чародейка. Такое отребье не стал бы собирать даже Исха. Что он и подтвердил.

—Не-е… Это одна из тех самых «пьяных толп», о которых я тебе щас говорил. Глянь, как вон тот бухарик радуется.

Увы, радовался «тот бухарик» зря. Сегодня толпа определенно была не пьяна и искала кого-то конкретного. Конкретно их двоих.

—Эй, вы! Урод и баба! - развязно выкрикнул самый рослый из четверки вошедших, заметив их в углу. —Вот вы-то нам и нужны! А ну-ка пошли, поговорить надо!

Одеты все четверо действительно были как уличные попрошайки. Старая выцветшая одежда с дырками и заплатками тут и там, бесформенные шляпы, бросающие тени на лица… как-то очень уж удачно бросающие для случайного старья. И не разглядишь их толком, лиц-то.

Наученная жизнью, Альсина сразу взялась за саблю. А Исха тут же прошептал:

—Мочи их нахр… Короче насмерть мочи. Все равно тебе в Солейме крандец ваще. Ща вылетаем отсюда и беги к западным воротам, там братва тебя пропустит отсюдова. Ату!

Последнее слово Исха выкрикнул. А затем задрал длинный рукав своей хламиды - и хлестнул рукой по лицу первого подошедшего. Тоже совсем еще молодой пацан, в азарте вырвавшийся вперед старших. То, что будет драка, никто уже не сомневался.

Пожалуй, этот молодой будет жалеть о своей расторопности до конца жизни. Ведь Исха не просто хлестнул его ладонью - ведь Исха не перестал быть магом.

Кожа на руке старого знакомого почернела и мгновенное покрылась сизыми струпьями. Ногти буквально вывалились из пальцев прямо на лету… А затем эта мертвая рука коснулась лица паренька. И лицо тоже начало мертветь.

Заорал паренек уже тогда, когда с хлюпаньем отслоился кусок щеки, обнажив внутренности рта, в которых на глазах стали гнить зубы.

Альсина сглотнула.

А затем оббежала их с Исхой стол и наотмашь рубанула саблей застывшего в немом ужасе второго головореза.

И тут все завертелось.

Не успел фонтан крови из груди этого второго расплескаться по трактиру, как тот самый, здоровый, заорал:

—Тут