Калгари 88 (СИ) - Arladaar

— Как покатались? — спросила Дарья Леонидовна, хлопоча на кухне, пока Арина сидела в зале на диване, листала Люськины учебники и вполглаза смотрела «Песню-86» по телевизору.

— Неплохо, — отозвалась она, просматривая учебник географии за седьмой класс. Где тут эти долбаные фазенды и прерии?

— Что-то голос твой не слишком радостный, — заметила мама. — Поссорились, что ли?

— Да не поссорились! — с досадой ответила Арина. — Какой-то этот Максим слишком заумный. Постоянно поправляет, если я чего-то не знаю. Ма, но всё знать на свете необязательно, да это и невозможно. Зачем поправлять человека, если он в чём-то не шарит? Это не комильфо!

— Максим отличник, — мама бросила все дела, зашла в зал и села с Ариной, приобняв её. — Естественно, он непроизвольно хочет, чтоб собеседник был его уровня. Но он ещё молодой человек и не научился такту и этике. Это придет лишь с жизненным опытом. Так что прости и забудь. Пойдём кушать. Я положу тебе столько, сколько ты скажешь. Перекармливать не буду. Обещаю.

— Хорошо, мамочка! — радостно ответила Арина, и затанцевала по комнате. — Ура, ура, ура, ура! Мы будем есть настоящую человеческую еду и зажирняться!

Поджарка и в самом деле получилась великолепна. Да ещё и с пюрешкой из деревенской картошечки на молоке и масле. Мама знала толк в калорийной еде. Впрочем, завтра лишние калории должны были испариться. Арина решила посвятить грядущую тренировку полноценным двойным прыжкам. Интересно… Как к этой мысли отнесется тренер?

А отнёсся он крайне негативно, впрочем, это и ожидалось. Понять-то человека можно. Январь. Мороз. Понедельник. Раннее утро. Недосып. Тут у кого угодно сдадут нервы, и жизнь будет казаться паршивой штукой.

Хмурый, сонный Левковцев печально сидел в фойе ледовой арены, когда туда зашла почти радостная Арина. Левковцев, увидев воспитанницу, недовольно покачал головой. К нему понемногу стало приходить раскаяние за противоправное, с точки зрения закона, разрешение на тренировки Люськи.

— Тебе в среду уже официально можно приступать к занятиям, — хмуро заявил он. — Может, два дня как-нибудь продержится без тренировок? Мы нарушаем закон, на минутку, если ты не в курсе. И ради чего?

— Хм… Ради чего… — задумалась Арина. — Ради того, чтобы продвинуть фигурное катание вперёд. Чтобы спрогрессировать наш вид.

— И у тебя есть определённые цели по достижению этого? — сумрачно спросил Левковцев.

— Конечно, у меня есть цели! — заявила Арина, бросила рюкзак с коньками на пол и села рядом с тренером. — Никаких целей «минимум» и «максимум». Никаких половинчатых решений! На этот сезон цель одна — взять звание кандидата в мастера спорта. Чтобы в следующем сезоне стартовать сразу по юниорам и выйти на взрослый чемпионат России. То есть… СССР. И взять его. А дальше… Посмотрим.

Левковцев пристально посмотрел на Арину. Сказать он ничего не сказал. Но понял, что она может сделать то, о чем заявила. Потому что видел, на что она способна. Пусть сейчас пока не всё получается, пусть не всё выходит… Но за неделю эта девушка продвинулась в мастерстве так, как иные не сделают и за всю карьеру. Сейчас, пожалуй, что, она была самая перспективная в его группе, и её потенциал казался безграничным. Для тренера это тоже много значит. Даже ещё больше, чем для воспитанника. С таким спортсменом можно и в Москву попасть, на сытые щи «ЦСКА» или «Динамо». Левковцев, как профессионал, знал это. Как знал и то, что такой ученик может попасться лишь раз за всю карьеру провинциального тренера. Поэтому упустить такой шанс, когда девушка озвучила свои цели, значило быть полным кретином.

— Хорошо. Ты меня тоже смотивировала, — улыбнулся тренер. — Извини. Накатило что-то. Понедельничное. Не разработался ещё после выходного.

— Сейчас разработаемся! — заверила Арина. — Я предлагаю накатывать целиковые макеты программ. С прыжками. Полностью по правилам, как положено. По таймингу. Сразу смотреть, где ошибки и шероховатости. На ходу корректировать их.

— Хорошо, — согласился тренер. — Короткую программу ты прекрасно показала. Её пока не будем трогать и что-либо изменять. Сегодня поработаем с произвольной. С «Кумпарситой». Она у тебя неважно шла.

— Я переосмыслила концепцию произвольной программы, — заявила Арина. — Буду катать по другому.

— Посмотрим… Иди в зал ОФП, разомнись как следует, но не переусердствуй, — Левковцев поднялся с лавочки. — Помни — это лишь разминка, а не тренировка. Основная тренировка сегодня будет полностью ледовая.

Когда Арина размялась, и пришла на лёд, Левковцев был уже там. Тоже надел коньки, чтоб всё внимательно видеть, и с близкого расстояния контролировать ледовую тренировку.

— Готова? — спросил тренер. — Тогда поехали. Тренируемся сначала без музыки. Давай прикинем, где будут элементы.

— Тут особо и придумывать нечего, — сказала Арина. — Буду всё делать так, как делала до этого. Стартовый каскад, флип-тулуп в той части арены, потом кросс-роллы на поворот, и на противоположной стороне лутц, после него вот в том месте будет прыжок во вращение. Позиции будут либела и кольцо. Ну и дальше, как положено. Я макет программы рисовала вчера и примерно прикинула. Сейчас я пройду программу на одиночных. Нужно отследить тайминг, где я затыкаюсь и заваливаю время.

— Иди, — согласился тренер и достал секундомер. Когда Арина начала катать макет программы с одинарными прыжками, запустил отсчёт. Потом, когда Арина закончила прокат, подозвал её к себе.

— У тебя время превышено на 19 секунд, — заявил Левковцев. — Это очень много, учитывая, что ты двойные не прыгала. На переходы много времени теряешь. Они у тебя очень красивые и оригинальные, но… Придется от них отказаться. В оценке они тебе ничего не принесут, а потеряешь ты много.

— Знаю, — мрачно ответила Арина. — Надо катать сразу же с двойными. Целиковую программу, с музыкой. Посмотрим, сколько превышение времени будет, а потом уже корректировать.

— Хорошо, — согласился тренер. — Сейчас я поставлю музыку. Иди к центру площадки. Занимай стартовую позицию.

Какая в танго может быть стартовая позиция? Мужчина и женщина картинно подходят друг к другу красивыми шагами, потом охватывают друг друга, как предписано каноном, и сразу же начинают с такта темпо, например, с заклона партнёрши, когда она откинулась на руку партнеру, и он буравит её жарким взглядом. Или, например, в первой позиции сделать пируэт и сразу же заклон, совместив две позы в один такт. Нечто подобное надо сейчас придумать. Причём на лету. Сделанные в самом начале программы типично танговые движения и позиции разгонят всю программу. Дадут понять зрителям, о чём постановка.

Арина не знала, какие наработки по произвольной программе были у Люськи. А она опять вспомнила занятия с хореографом Железовым. Особенно часть, где он рассказывал о теории танца. О том, что каждый танец должен иметь сюжет. Должен что-то означать, а танцор играть в нём какую-то роль.

…

— Давайте сегодня просто поговорим, — Железов уселся на пол, сложив ноги по-турецки, и предложил фигуристкам сесть также вокруг него.

— А о чём мы будем говорить? —робко спросила Арина.

— О танце. О чём же ещё! — рассмеялся Железов. — Начнём издалека. Что мы подразумеваем под танцем? Обычно ничего особого. Некий паттерн, набор определенных движений частей тела в ритм музыке. Это неправильный подход. Даже самый простой танец должен иметь сюжет и своих героев.

— И даже какой нибудь клубнячок? — спросила Смелова. — О чём может сказать самый обычный массовый танец?

— Многое! — возразил хореограф. — Даже самый простой клубнячок многое расскажет. Потому что, если танец имеет сюжет и героев, им намного легче управлять. Ты будешь знать заложенный в движения сюжет и просто следовать ему. Ты будешь танцевать себя! Это же намного легче!

— А какой может быть сюжет у того же простого клубнячка? — не унималась Сашка. — Какой у него может быть герой?

— Любой из вас — уже герой, — ответил Железов, с лёгкой улыбкой оглядывая присутствующих. — Даже ты, Саша. Представь себе, как ты, вся такая модная и современная, пришла в танцевальный клуб оторваться. В первую очередь потанцевать. Представь, что ты в молодежной клубной одежде, в бейсболке набекрень, в кроссовках с платформами, с агрессивным макияжем и наглым выражением лица. Как ты небрежно входишь на танцпол, но на тебя никто не обращает внимания. Ты начинаешь двигаться. И тогда… Зал оживает. В этом месте ты можешь усилить подачу образа, сделать движения более энергичными. Своими движениями передать реакцию публики. Ты идёшь по освещенному неоном танцполу, и все расступаются перед тобой. Ты танцуешь широко и свободно, показывая, что вокруг никого нет, все только наблюдают за тобой. Да, Саша, это ты! Это твой герой. А дальше можешь развивать сюжет. Ты сама будешь писать свою танцевальную историю. Вот так это работает.