Витязь на перепутье - Алексей Птица

то все разбегутся и прибьются зимой к другим стаям. Понимая всю серьёзность схватки, Вадим осторожно приближался к волку. Пистоль он не успел перезарядить, опасался, что замешкается, и волк сразу же перейдёт в атаку. Небольшое расстояние между ними позволяло хищнику в несколько прыжков напасть быстро и без проблем.

Человек и волк постепенно приближались друг к другу. Вдруг вожак остановился и негромко рыкнул. Стая замерла, все навострили уши, волки, ранее участвующие в битве, не сделали и шага, а вот три зверя из свиты вожака шагнули вперёд, зарычав на оставшихся.

Возникшее было сопротивление тут же исчезло, уступив место солидарности стаи, то есть стадному инстинкту. Волки тут же рассредоточились и принялись брать Вадима в плотное кольцо. Нет, они не стали на него нападать, а просто окружили, остановившись на приличном расстоянии.

Вожак ждал, оскалившись. Вадим оказался в трудном положении, он сразу понял, чем ему грозит такое рассредоточение стаи. Как бы ни закончилась его битва с вожаком, звери обязательно нападут на него все вместе, ударив в спину, и хоть их осталось всего семь, этого будет достаточно, чтобы покончить с ним.

Взглянув на вожака, Вадим отметил его матёрый и свирепый вид, да и размером тот оказался крупнее всех остальных волков. Такой быстро не сдастся и будет драться до конца, а это он наверняка умеет.

Вадим поднял глаза на Росу, что сидела высоко на дубе том. И хоть она находилась далеко, они посмотрели друг на друга, и их взгляды встретились. Жаль, что ничего прочитать было нельзя, слишком далеко, и чувства свои показать тоже. Хотя, чего их показывать, он доказал делом, когда пришёл ей на помощь, а сейчас в буквальном смысле готовился к смертельной битве.

Шанс на благополучный её исход Вадиму и самому казался невысоким, от слова совсем. Он уже устал махать мечом, да и долгий и утомительный переход сказывался на организме, он же не из железа сделан. В общем, положение пока имелось аховое.

Вадим весь сжался, готовясь биться до конца. Волк оценил и понял его состояние, и хищно осклабился. Приятно сознавать, что придётся биться с сильным противником. Жалкий трус достоин позорной смерти, а смельчак — героической, так что, жрать Вадима они собирались со всем уважением.

Правда, с этим был не согласен сам Вадим, но его никто и не спрашивал. Фламберг в его руке внезапно задрожал и в тот же миг волк оттолкнулся всеми четырьмя лапами и резко прыгнул вперёд. Огромное мохнатое тело взвилось в воздух, словно выпрямленная пружина.

Вадим действовал интуитивно, он не стал выкидывать навстречу волку меч, а резко сунул его в ножны и совершил кувырок вперёд. Земля и небо два раза поменялись местами, и он оказался позади волка, вновь выдернув из ножен фламберг.

Вожак стаи не ожидал от противника такой прыти и, приземлившись, сразу же развернулся, но Вадим успел вновь встать в боевую стойку, выставив прямо перед собой меч. Хищник аж зарычал с досады, а вся стая глухо заворчала, не одобряя Вадима.

Ну да, очень стыдно-с…

Тут уж не до стыда, право слово, аж смешно. Не до жиру, быть бы живу, и Вадим, очертя голову, бросился в атаку. Волк снова прыгнул, но на этот раз ещё более неудачно, чем в первый, сразу же нарвавшись на удар фламбергом, правда, тот прошёл вскользь. Кусок шкуры, срезанный мечом, так и повис, а обнажённая кожа сразу же закровоточила. Вожака это не смутило, ведь Вадима он всё же смог сбить с ног, тот, правда, вновь успел откатиться, но лиха беда начало.

Вожак только начал бой, а Вадиму казалось, что прошла целая вечность, сказывалась усталость перехода и битва со всей стаей. Как он ещё держался, сам не понимал, видимо, стал совсем другим. Да, третий прыжок, или раунд в человеческом понимании этого слова, будет решающим. Он взглянул прямо на вожака, зацепившись за горевшие ярким жёлтым пламенем глазищи.

Волк встретил взгляд, в свою очередь, уперевшись глазами в глаза человека. Некоторое время они играли в гляделки. В зрачках волка Вадим рассмотрел жажду крови, ненависть зверя к человеку и желание победить, и где-то в самом отдалении сквозило лёгкое любопытство.

Волк же прочитал во взгляде человека что-то для себя очень неприятное, отчего угрожающе оскалился, что уже выглядело смешно для Вадима, после всего пережитого. Но это был зверь, а не человек, ему простительно ошибаться, он психологию в школе и в жизни не изучал.

Они напряглись для последнего прыжка, и тут вожак слабо рыкнул, и сразу окружившие их со всех сторон волки вскочили на ноги и замерли. Вожак повёл взглядом вокруг и снова рыкнул, волки насторожились, и Вадим вдруг понял, что третий рык для него станет последним. Вожак решил не рисковать и давал стае команды к атаке. Третий рык, и они все вместе кинутся на него.

— И это будет конец! — и Вадим бросился в бой.

Вожак рыкнул в третий раз, предвосхитив его порыв, и вся стая тут же исполнила приказ.

В это время Роса с тревогой смотрела на разворачивающийся внизу бой. Она так ждала, когда придёт Вадим, а когда он пришёл, откровенно растерялась. Теперь Роса с жадным интересом наблюдала, как Вадим сражается со всей стаей волков. Он стал другим, она даже и не думала, что он может стать таким сильным, и теперь он бился за неё!

Где-то в области сердца зародилось доселе неиспытанное чувство. За неё кто-то сражался. Она ещё совсем юная девушка, только почувствовавшая себя девицей, а за неё уже бьётся парень, самец, мужчина. Какое-то томление коснулось её сердца, она словно не понимала, что сидит на дереве в образе рыси, что внизу её сторожат четыре волка, готовых разорвать на клочки. Да и пусть, главное, что она почувствовала, как важна для него!

Вцепившись когтями в ствол дерева, Роса, как заворожённая, смотрела, как бьётся за неё Вадим. Он сражался за неё, ради неё и вместе с ней. О, как ей хотелось вознаградить его за это! Она уже почти отчаялась ждать и надеяться, что он появится, но сейчас бодрость духа вновь вернулась к ней. Да, она устала, хочет есть и пить, но у неё появился защитник и надежда спастись окрепла, как никогда. Она… нет, они… спасутся, обязательно спасутся и дойдут вместе до места силы.

Вадим смог одолеть хищников в первой схватке. Но волки на том не успокоились и вновь напали, и опять откатились прочь, пока совсем не сбежали, оставив