Девять жизней - Квинтус Номен

стекло на дерево – дело, мягко говоря, не самое умное, поэтому еще отковал железный лист и уже на него расплав выливал. И к осени у меня уже было целых семь листов относительно прозрачного стекла! Неровного, и прозрачного все же относительно – но уже было, их чего все же нормальные окна в доме сделать. Правда, дома пока такого, в котором такие окна поставить, еще не было – но Винни Пух за лето кирпичей нажег раза в три больше, чем в прошлом году было сделано, так что определенные перспективы уже проглядывались. К тому же я и технологию изготовления стекол в целом отработал, так что дом я запланировал строить большой, чтобы в нем уже вся моя семья целиком поместиться могла. И со стройматериалами перспективы выглядели гораздо лучше…

Для меня осталось непостижимой загадкой, как в этой дикой природе люди меж собой коммуницировали, ведь по данным, которые я смог выудить из соплеменников, тут в среднем одна семья неандертальцев бродила по территории размером около тысячи квадратных километров и с другими почти не контактировала (разве что иногда, когда возникала нужда в «обмене генофондом»). Но в конце лета к нам пришли еще сразу три семьи, общей численностью чуть больше полусотни человек, и попросились к нам «на зимовку». Гых была категорически против, но Диана (после того, как со мной посовещалась) решила всех их принять – тем более, что новые «пришельцы» и немало интересного рассказали, а для уточнения рассказанного мне нужны были и дополнительные «человеческие ресурсы». Ну и просто для выполнения текущих работ люди требовались – ну, хотя бы для того, чтобы сено косить.

Косы я еще не сделал (хотя и имел это в виду), а вот сена нам теперь нужно было очень много. Мало что Диана все же научила коровку ходить по полю с плугом в упряжке, так она еще за лето трех новых коровок изловила, и уже четырех лошадок. Правда, лошадки только издали лошадками казались, а так звери эти были… размером с пони, лохматые как медведь на страшных картинках, и тоже бурые. И у меня не было ни малейшей уверенности в том, что их хоть когда-то получится приручить – но вот в качестве «живой консервы» они в любом случае были совершенно не лишними. Еще у нас в зверинце появился лосенок (телка), а у нас в семье ходила легенда, что когда-то кто-то из наших предков… знал мужика, у которого какой-то родственник в царское еще время лосиху приручил и на ней и пахал, и верхом скакал… Легенда – она, конечно легенда, однако взрослая лосиха (от которой младшая телочку отбила) потянула центнеров на шесть, из которых чистого мяса было не меньше четырех, так что скотину откармливать смысл в любом случае имелся.

А насчет пахать – так Диана (привлекла для работы еще четверных сотоварок) в августе распахала впрок на коровке уже гектаров пять полей, так что в случае чего мы точно без зерна уже не останемся. А пахотой она занялась сразу после того, как был собран урожай ржи и мятлика: ржи получилось что-то в районе восьми центнеров, мятлика – уже центнеров двенадцать. Откровенно говоря, сами по себе урожаи никого не впечатлили: ну не знали нынешние люди, что с этим зерном сделать можно. То есть что его можно все же съесть – понимали, но зерна жевать было не так приятно, как мясо или грибы тушеные. Однако после того, как я из мятликовых зерен смолол немного муки, дрожжи на рябиновке вырастил, а затем на дрожжевом тесте из добытой женой свинюхи и хранящейся в леднике говядинки спроворил пельмени, картина резко изменилась. Да, еще бы перчику в фарш добавить… но и так получилось замечательно. Да и пельмени грибные, которые я через день приготовил, народу «зашли».

А чтобы пельмени не остались редчайшим деликатесом, нужны были поля вспаханные, леса бескрайние (ну, в которых можно было бы грибы собирать), овердофига еще всякого, для обретения чего требовались новые люди. Причем люди живые и здоровые – и Гых решила, что «дочь поступила верно». А мне люди и для очень многого другого нужны были, ну, хотя бы для того, чтобы извести побольше накопать – но люди нужны были обученные – так что «самые первые» мои соплеменницы занялись именно обучением вновьприбывших. И Гых прежде всего «обучила» их строить дома и защитные стены – а я пока что просто спокойно ждал, пока люди «созреют». Хотелось, конечно, всего и сразу – но выше головы-то всяко не прыгнуть. Так что я теперь большую часть времени проводил с котиками: все же иногда и просто отдохнуть требовалось, причем не только телом, но и душой – а когда котики по тебе ползают и ночью так славно под ушком мурлыкают, то в душе просто разливается какое-то умиротворение. И появляются новые планы, а уж относительно грандиозности этих планов… мне иногда самому становилось страшно. Но я же человек вообще бесстрашный (не бесстрашные тут бы давно уже вымерли в ужасе), так что и с такими справлюсь. А котики мне в этом помогут…

Жизнь вторая: бег на месте

Лично я считал, что урожай получился неплохой: одних льняных семян получилось собрать килограммов двадцать. Тратить я их в этом году вообще не собирался, а вот с «зерновыми» я потихоньку порезвиться попробовал – и результат, который все понравился, получил – вот только очень не сразу. Потому что тесто из ржаной муки всходить с дрожжами категорически не желало, и я почти месяц потратил в попытках как-то получить какую-то «закваску», которая позволяла изо ржи хлеб испечь – но только испортил несколько килограммов муки, пока не догадался в ржаную подсыпать муку из мятлика. И тогда тесто взошло, а потом из него и хлеб испечь у меня получилось. И мы все даже этот хлеб ели (примерно две недели ели, пока все запасы муки не закончились) – но для меня главным было то, что почти все взрослые жители племени поняли, что сельское хозяйство – это хорошо и сытно. А еще все поняли, что и больших зверей откармливать крайне выгодно – но это уже после нового года случилось, когда из-за сильных морозов у охотников неделю добычи никакой не было и мы просто забили одну из лошадок (прилично отъевшуюся за время отдыха в стойле). На самом деле ее забили даже не от голода, мясо в леднике лежало с