Сердце Изнанки. Книга – 2 - Олег Валентинович Ковальчук

театральной грустью, но в глазах его не было и тени скорби. — Ну ладно, что ж, мы всё о грустном да о грустном. Давайте о деле поговорим! — он оживился, словно забыв о трагедии. — Что у вас намечается? Какие дела? Может, я чем могу помочь?

Я внимательно посмотрел на этого человека, взвешивая его слова. В его глазах читалось лишь желание извлечь выгоду, но, возможно, он действительно мог быть полезен.

— Вы действительно можете помочь, — произнёс я, приняв решение. — Мне надобно с одним другом встретиться… я вот не совсем понимаю, как можно это устроить.

— С другом? Ну, скажите, как его зовут! Вдруг я его знаю, — оседлал любимого конька Мартынов, явно ведь думая, как из этого можно извлечь выгоду.

— Видите ли, есть один нюанс, — я подбирал слова. — Он в данный момент пребывает в тюрьме. Более того, его готовят к расстрелу, а мне бы повидать его напоследок надо.

Брови Мартынова поползли вверх, а в глазах мелькнул огонёк узнавания.

— Уж не про Медведева ли речь идёт? — вздёрнул он брови.

Глава 20

Узник

— Откуда вы узнали? — удивился я.

— Так у нас на расстрел только его и ведут, и то за последнее время, это первый такой случай, — купец развёл руками. — Серьёзно же он напугал генерала Петрищева! Тот до сих пор заикается, — расхохотался Мартынов. — Но и поделом ему. А Медведев, проказник этот — настоящий лютый зверь! Такого шороху наделал, что весь город на ушах стоял.

Он придвинулся ближе и понизил голос:

— Но он за дело! За дело! Генерал лишнего наговорил спьяну, говорил, мол, Иркутск сдали без боя. А Медведев ведь там месяц стоял, оборонялся, подкрепления ждал, и ведь большую часть своих людей вывел! Герой всё-таки каких поискать. А его так несправедливо на расстрел… — он покачал головой с притворным сожалением. — Ну что ж, генералу виднее, конечно, как с личным составом обращаться. Что уж тут скажешь, — Купец окинул меня внимательным взглядом. — А вы, стало быть, друг его? Любопытно… Служили вместе али воевали? — спросил он, продолжая тщательно сканировать меня взглядом.

— С детства дружим, — ответил я, стараясь выглядеть непринужденно.

Купец слегка приподнял бровь.

— Как интересно… Медведев-то старше вас лет на десять, поди. Как это вы могли с детства дружить?

— Ну, так уж вышло. Мы друг к другу на лето семьями приезжали, — произнёс я, выдумывая историю на ходу.

«Да уж, лучше бы молчал», — подумал я про себя, но с другой стороны, вдруг Мартынов действительно поможет проникнуть к Медведеву? Риск стоил того.

Купец потер подбородок, словно обдумывая что-то, затем наклонился ближе.

— Ну что ж, дело тут такое… деликатное, однако, — понизил он голос до почти шепота. — Геннадий Трофимович, начальник нашей тюрьмы — мой давний товарищ. Организовать такое дельце я, конечно же, смогу. — Он выпрямился и добавил уже тверже: — Конечно, не просто так. Я бы хотел иметь право выкупа на все материалы, которые вы привозите. И чтобы вы меня сильно по ценам тоже не опускали. Я ведь должен на что-то жить, да хлебушек покупать. Купеческое дело нелёгкое, знаете ли, тут по миру пойти очень легко.

— Даже не сомневаюсь, — произнёс я, демонстративно окинув взглядом блистающий золотом кабинет. — Не хотелось бы допустить вашей бедности. А вы точно сможете нас провести к Медведеву? Очень уж хочется повидать старого товарища.

— А с купцами таки будете видеться? — хитро поднял брови купец.

— Даю обещание, что с купцами-то пообщаюсь, но обещать ничего не стану, — добавил я осторожно. — Напростив, скажу, что с вами уже работаю и что вы дали самую лучшую цену в городе, которую они побить никогда не смогут. Именно так и скажу, — нахально улыбнулся я.

Мартынов поморщился.

— Что ж, можно и так. Ну ладно, сейчас свяжусь с Гориным. Где тюрьма городская, знаете?

— Я знаю, — вмешался Дмитрий, до этого молча наблюдавший за нашим разговором.

Мартынов снова поморщился, словно проглотил что-то кислое.

— Ну, постараюсь вам устроить проход. Только смотрите, без глупостей. Там, все-таки, непростое дельце, и вряд ли к Медведеву просто так допуск есть. Но у нужного человека всегда есть нужные связи, — он заговорщически подмигнул, словно мы были давними сообщниками, и неожиданно сменил тему:

— Кстати, уверены, что не хотите в бордель съездить? — Заметив мой взгляд, он тут же поправился: — Простите, в салон к дамам. Очень уж я люблю это дело, а с добрыми товарищами всегда веселее предаваться кхм…

— Благодарю, — милостиво ответил я, изображая скорбь на лице. — Но дел слишком много, опять же к похоронам готовиться, как вы понимаете. Траур у нас, не до увеселений.

— Ну да, ну да, — протянул купец с нотками разочарования в голосе. — Здесь вы абсолютно правы.

В этот момент на моих руках, материализовавшись из воздуха, появилась ласка и смачно чихнула, выпустив клуб пыли из носа. Мартынов вздрогнул и отшатнулся, его глаза расширились от удивления.

— Что это ещё за чудо такое? — воскликнул он, приглядевшись и увидев черно-белое животное. — Экая диковинка! Откуда вы такую взяли? — Его голос стал тише, почти благоговейным. — Она ещё что, одарённая? Неужто из излома существо?

— Да, — не стал я ходить вокруг да около. Да и глупо отнекиваться, если она прямо из воздуха появилась.

— Слыхал я о таком, — он с новым, почти трепетным уважением взглянул на меня. — Ваше?

— Моё, — я погладил ласку по шёрстке, чувствуя мягкость её меха под пальцами.

— Большая это редкость, и мало кому такие животные даются.

Выражение лица купца изменилось, будто он принял какое-то важное решение.

— Знаете, я вам за так помогу, не надо мне ничего обещать по цене. Я вам и так хорошую цену дам, лучше, чем многие купчишки здесь. Всяко потом втридорога… кхм. Меньше конкуренции будет. Во всяком случае, мне это выгоднее. — Он задумчиво посмотрел на ласку, которая с любопытством наблюдала за ним. — А эту зверушку вы берегите. К слову, она не продаётся? — вдруг спросил он с прищуром, в его глазах загорелась жадность коллекционера.

— Нет, конечно! — возмутился я, инстинктивно прижимая ласку