Физрук на своей волне. Трилогия (СИ) - Гуров Валерий Александрович

Я достал из внутреннего кармана пиджака документы на автомобиль и показал эвакуаторщикам. Те ознакомились, убедились, что я хозяин.

— Мужики, — продолжил я. — Значит так: машина у меня не сломана. Я прямо сейчас её отгоню, хотя…

— А заплатит нам кто? — озадаченно протянул мужик.

— А давайте я и заплачу, — улыбнулся я. — Чтобы по-человечески: вы приехали, время потратили. Но берёте не мой Матиз, а вот тот джип, — я указал на машину Али. — Вон ту красоту, что стоит прямо на зебре.

Эвакуаторщики в который раз переглянулись. Один задумчиво потёр подбородок, скользнув глазами по джипу.

— Ладно… он же и правда с нарушением стоит.

Эвакуаторщики сделали своё дело быстро: закрепили джип, подняли его плавно и закрепили на платформе. Я рассчитался с мужиками. И эвакуатор тронулся, увозя колесницу местного помидорного магната.

— До свидания, мой ласковый мишка, до свидания, до новых встреч, — хмыкнул я, провожая эвакуатор взглядом.

— Всё нормально? — шепнула Аня.

Девчонка всё это время стояла чуть в сторонке и наблюдала за происходящим.

— Нормально, — заверил я.

— Вова… ну вот зачем ты с ним связываешься? Это же Али. Ты же сам видел его номера.

— Это ты про что?

— Ну слово «вор» по буквам номера читается, — с придыханием сообщила Аня.

Я усмехнулся, глядя вслед уходящему джипу. Я как-то не обратил внимания на его номера, а там и правда было написано «вор». Явно не случайно комбинация букв.

— Если это и вор, то апельсин, — хмыкнул я. — Ни один нормальный вор не станет об этом кричать.

— Скорее уж мандарин, — не поняла Аня сказанного.

Девчонка кинула взгляд на прилавок, где у Али и правда стояли ящики с мандаринами. Она покачала головой, вздохнула, но спорить не стала. Я хлопнул дверцей Матиза, устроился за рулём.

— Ладно, Ань, — сказал я уже мягче. — Поехали. Покажешь, где эта ваша мойка самообслуживания?

Она уселась рядом, пристегнулась, и я повернул ключ в замке зажигания. Двигатель заурчал, я аккуратно выехал на дорогу и… в этот момент я заметил Али. Он вышел из подъезда и направлялся к месту, где ещё минуту назад стоял его джип.

На Али был костюм с иголочки, туфли блестели; в одной руке — телефон, в другой он держал деревянный ящик с яблоками.

Взгляд его упал на меня. Я сидел в Матизе, держал руль, мотор тихо тарахтел. По лицу Али было видно, что он явно ожидал увидеть пустое место. Думал, что мою колымагу уже увезли и я остался без тачки. А потом Али увидел, что его джипа нет.

Глаза его распахнулись так, будто он увидел привидение. Он замер, резко прервал разговор по мобильнику, пробурчав в трубку:

— Щас… перезвоню.

Сунул телефон в карман и на весь двор хрипло выдал со своим жутким акцентом:

— А где машин?

Я медленно подъехал к нему, опустил стекло и смерил его взглядом.

— Это твой джип был? — с сочувственным тоном спросил я. — А он неправильно припаркованный стоял. Представляешь? Кто-то вызвал эвакуатор и твой автомобиль забрали…

Я подмигнул ему, продолжая улыбаться. Взял яблоко из его ящика — крупное, спелое, и демонстративно откусил кусок.

— Тебе бы в пору апельсинами заняться, — бросил я.

Ну и дал газу.

Матиз тронулся с места, а Али так и остался стоять с квадратными глазами.

Аня каталась от хохота. А Али… пусть хорошенько подумает над своим поведением.

До мойки было рукой подать. Я сразу почувствовал запах мокрого бетона и резкий запах химии, от которого защекотало в носу. На площадке тянулись ряды одинаковых отсеков, отгороженных перегородками. Из каждого доносился шипящий свист воды и гул компрессоров. Люди сами возились со своими машинами, поливая из шлангов, пена летела облаками.

Я заехал в свободный бокс, дернул ручник и вышел. Вода стекала ровными каплями по стенкам бокса, под ногами блестели разводы от предыдущих машин. Осмотревшись, я приметил кассу. Надпись гласила: «Оплата жетонами».

Я подошёл к кассе, наклонился к окошку. За стеклом сидел мужик лет сорока, с небритым лицом и телефоном в руке, в экран которого он залип. Ни здороваться, ни поднимать глаз он не спешил.

— Дружище, — сказал я с лёгкой ухмылкой. — Как бы мне мойку своего железного коня организовать?

Мужик нехотя оторвал взгляд от телефона, поднял глаза.

— Надо жетоны брать, — лениво протянул он. — Один жетон — пять минут. Пять жетонов хватит.

— Пять, так пять, — кивнул я.

Я достал деньги, получил металлические кружки и пошёл обратно.

Аня уже открыла двери Матиза, вытащила коврики, стряхнула песок и листья. На стенке было подобие прищепок, за которые можно было пристегнуть коврики.

— Так, — Аня вытерла ладони о штаны. — Я пока пойду какао возьму. Там автомат у входа. Хочешь?

— Мне? Бери, но без сахара — сладкого и так хватает.

— Поняла, шеф, — сказала она, подмигнула и ушла к автомату.

Я взглянул на жетоны. Подошёл к серой тумбе с кнопками и экранчиком. Сбоку блестела щель, один в один как в старых автоматах для газировки или в телефонных будках.

Закинул жетоны один за другим, каждый звякнул, а на табло вспыхнули красные цифры: 25:00. Но время не тикало, обратный отсчёт не шёл. Видимо, хитро настроено: пока не выберешь режим, секунда не уйдёт.

Я склонился ближе, начал разбирать надписи: «Холодная вода», «Горячая вода», «Осмос», «Воск», «Пена».

— Ни хрена себе… — хмыкнул я. — Целый моечный комбинат.

Слово «осмос» для меня звучало как из учебника по химии, «воск» на мойке — вообще абракадабра. Всё-таки для меня привычный порядок вещей выглядел примерно так: ведро, вода, порошок «Лотос», тряпка.

— Ладно, без фантазий, — сказал я сам себе и ткнул кнопку «Вода + пена».

Рядом висел толстый шланг, почти как у пожарного. Я взял его, навёл на капот, нажал на курок. В ту же секунду с рёвом вырвалась струя — густая, белая, вся в пузырях, и ударила по железу так, что капот сразу укрыло слоем пены.

— Ох ты ж… мать честная…

Пена ложилась ровным слоем. Я поводил струёй по крыше, по дверям, и машина в считанные секунды стала белой, как будто её в снегу утопили.

Подошёл к коврикам, что висели на прищепках сбоку, и тоже прошёлся по ним. Вода с пеной пробивала грязь моментально, стекала чёрными ручьями. Я смотрел, как эта грязь смывается, и вспоминал, как раньше два часа убил бы на такую процедуру. Пока нальёшь ведро, пока обольёшь, пока порошок грязь разъест, пока второй раз пройдёшься, потом ещё тряпкой натрёшь…

И главное — никакого контакта с железом, никакого риска поцарапать. Вода и пена делали за тебя всю работу.

— Вот это, конечно, сказка, — пробормотал я, продолжая водить струю по кузову. — В девяностых бы такую штуку поставить — очередь бы на квартал стояла.

Итого: за десять минут я сделал то, на что раньше уходило полдня. Я напоследок щёлкнул кнопкой «Воск» — струя накрыла Матиз тонким опылением. Кузов заблестел, как новенький, даже старые царапины под тонкой плёнкой воска будто сгладились.

Таймер показывал ещё больше двенадцати минут, но я заметил, что сзади уже подъехала чёрная KIA. Из неё вышел мужик в куртке, двинулся к кассе, доставая кошелёк.

Я вышел из бокса, поднял руку.

— Не надо брать жетоны, я своё время тебе отдам, пользуйся.

Мужик остановился, удивлённо глянул на табло с мигающими минутами, потом на меня.

— Серьёзно? — уточнил он, будто проверяя, не прикол это.

— Серьёзно, — подтвердил я.

Водитель благодарно улыбнулся, развёл руками.

— Спасибо, мужик! Давай хоть за время рассчитаюсь?

Я отказался, завёл Матиз и выкатился с мойки. На выезде сразу увидел Аню. Она махала рукой, в другой держала два бумажных стаканчика с крышками.

— Лови, — сказала она, протянув один стакан. — Какао. С пенкой.

Я взял, сделал глоток — сладко, горячо… и не вкусно ни хрена. Аня показала рукой в сторону ещё одного «поста» сбоку. Там стоял пылесос, здоровенный, с гибким шлангом и приёмником для монет. На табличке красным было написано: «10 рублей — 3 минуты».