В трех шагах (СИ) - Романов Герман Иванович

Гудериан имел живое воображение, и, представив как в июне-июле тысячи Т-26 превратились разом в противотанковые САУ, вздрогнул. Тут русский полностью прав — блицкриг бы остановился, ведь значительной частью большинства танковых дивизий, десяти из семнадцати, что были задействованы на восточном фронте, являлись легкие танки Pz-II с 20 мм орудием, и средние Pz-III с 50 мм и 37 мм пушками. Остальные дивизии были укомплектованы машинами чешского производства, теми же «двойками» по весу, но с 37 мм стволом. По-настоящему средних танков Pz-IV было всего по десять (третьего взвода в ротах не имелось) на каждый танковый батальон, и те вооружены короткоствольными 75 мм «окурками». И это действительно счастье, что русские имели огромную силу, но не только не умели ей воспользоваться, но даже не представляли, как ей правильно распорядится. Вот потому до Москвы и дошли, а там блицкриг и закончился.

— Я ведь когда под Ленинград попал, только там понял, как с вами правильно воевать надо — маршал Кулик все толково объяснил, он же и реорганизацию наших танковых войск провел, снова механизированные корпуса возродил, и «гадюки» под зенитный боеприпас на производство поставил. И начали вас бить потихоньку, у вас же танки в одночасье слабее стали. Нет, новые «четверки» с длинноствольной пушкой вполне ничего, опасный противник, но против МКУ и Т-43 уже не «тянут» — в лоб взять не могут с километра, как раньше, а на четыре сотни метров кто сейчас подпустит.

— Танк Т-43? Это не «тридцатьчетверка» с 85 мм пушкой, присутствие которой уже нами отмечено? И что скажете о нашей бронетехнике, с которой в недавних боях столкнулись?

— Он самый, я о новом наименовании в последний день узнал, у меня в корпусе три таких танка имелось. Скрывать нечего, они подбиты, и вам трофеями достались. Но броня значительно усилена, лишь бортовая защита корпуса внизу, у ходовой части осталась прежней, но так и попасть между катками затруднительно. Так что ваши «тройки» с длинноствольными пушками бесполезны против них и МКУ, вот мы и начали вас бить — у вас их добрая половина в составе всех дивизий. И «штуги» малополезны в танковом бою — сектор обстрела узкий, разворачиваться нужно, подставляют борт сразу, хотя в лоб их взять трудновато. Еще у вас появилась «пантера» — но это «панцеп-ягер», не танк, хоть и с башней. Пушка пробивает нашу броню лучше, чем «ахт-ахт», но проходимость меньше, чем у «четверки», застревает в грязи, и скорость ниже. Но так и вес на четыре тонны тяжелее стал, а движок старый, в три сотни «лошадок» — просто не тянет.

— Это и мы поняли, что зимой по здешней грязи его лучше не использовать, а если бортовые экраны снять, то ваши «бронебойщики» становятся опасными, — усмехнулся Гудериан. — А как вам «тигры»?

— Те опасны, но их мало, к тому же по грязи они не ходят, ползают — слишком тяжелые. Когда будет много — посмотрим, но на них управа уже есть, те же «зверобои» у нас имеются со 107 мм пушками.

Пленный замолчал, закурил еще одну сигарету. А Гейнц понял, что надо приступать к главному, ради чего приехал в Запорожье, а не только спасение 11-й армии устраивать, пока люфтваффе «воздушный мост» в Мариуполь «перебрасывают». Если окруженные месяц продержатся, то будет повторно начато наступление для деблокирования, подойдут резервы.

— Я устрою вам побег, генерал, — Гудериан собрался волей, его слова должны были прозвучать как можно убедительней, в этом залог будущей победы. Главное, чтобы в Москве «правильно» отреагировали. — Да-да, не удивляйтесь. До линии фронта вас доставят и отпустят на аванпостах, там сами дойдете. Передадите маршалу Кулику следующее — «20 июля 1944 года может наступить намного раньше». Фраза простая, запомнить легко…

Летом сорок первого года германское командование было сильно удивлено наличием в Красной армии пятидесяти тонного «монстра», вооруженного невероятным для танков калибром — 152 мм гаубицей во вращающейся, хорошо забронированной башне. Именно удивлено, озадачено, и ничего более — противник, хотя и имел такие танки, не мог правильно ими распорядиться…

Глава 57

— Этим летом все будет решено, на такой исход надеюсь!

— Вы имеете в виду Японию, как я понимаю, мистер маршал?

— Именно ее, господин президент. Страна Восходящего Солнца обречена — не имея надежной противовоздушной обороны, мы начисто разбомбим заводы и верфи на островах, а наши подводные лодки прекратят подвоз необходимых грузов в метрополию. Так потихоньку и задавим самураев этой надежной удавкой. А если доставка из Германии техники будет пресечена, то к концу лета мы вынудим самураев выйти из войны, и попросить мира.

Кулик говорил уверенно, переговоры в Сан-Франциско закончились на мажорной ноте — совместной декларацией между СССР и США о создании единого командования в северо-тихоокеанском регионе. Понятно, что под его руководством, как главнокомандующего, благо выше его по званию никого не было. Американские генералы к такому развитию событий оказались готовы, благо задействования армии не было, кроме нескольких батальонов, авиацию согласились передать под командование генерал-полковника Смушкевича — его кандидатура полностью их устроила. А вот действия флота возглавил уже американский командующий, и таким оказался адмирал Холси, вызвавший недовольство Рузвельта серьезными потерями у Гуадалканала. И загнал его в ссылку, правда «почетную», с повышением в должности. К тому же формальный повод был обоснован — адмирал плохо переносил тропический климат, а на Курильской гряде температура даже летом не повышается до плюс двадцати, даже еще меньше. А заместителем по советским ВМС приставили Исакова. И тут дело не в «смирении гордыни», в расчете — весь подвоз и содержание идет морем, тут американцы всем и так заправляют. И помощь в этом случае от них будет больше. И это уже подкреплено обещанием Рузвельта передать еще один старый линкор, чуть поновее «Невады», тяжелый крейсер, несколько вполне современных эсминцев, трех подводных лодок, до сотни малых кораблей и катеров, и приятным бонусом два эскортных авианосца с самолетами, с обязательством советского флота тоже участвовать в конвоях от Аляски. И это вполне справедливо, к тому же такая служба многому научить может моряков, которые раньше прижимались к побережью, стараясь не выходить в открытый океан…

— С «Еврорейхом» тогда справиться будет намного легче — Европу блокируем со всех сторон, моря будут наши. Премьер-министр Черчилль сильно обиделся на «новогодний подарок», а потому мы решили провести в мае огромный конвой в Мурманск и в Архангельск. И выманить быстроходные линкоры Гитлера, а там по ним и ударить всеми морскими и воздушными силами. В объединенную эскадру войдут все три британских быстроходных линкора, от US NAVY новейший линкор «Айова», от которого «Тирпиц» не убежит, а противостоять шестнадцатидюймовым снарядам не сможет. На аэродромы в вашем Заполярье мы перебазируем два авиационных «крыла», включая торпедоносцы и пикирующие бомбардировщики. И эта авиагруппа будет находится на ваших аэродромах до тех пор, пока все линкоры кригсмарине не будут уничтожены, чтобы обеспечить беспрепятственный приход конвоев с ленд-лизом. Кроме того, если возможностей ваших ледоколов хватит, мы можем отправить значительное число транспортов северным путем, каким пользуетесь вы в летнюю навигацию. А также по Охотскому морю до устья Амура, хотя это сопряжено с определенным риском, но ведь оно того стоит, маршал, ведь ваши войска станут намного сильнее и быстрее разобьют японцев в Маньчжурии. Тут мы не остановимся ни перед чем, пойдем на любые затраты — все будет компенсироваться теми затратами, которые неизбежно сделаем при строительстве новых кораблей.

Рузвельт говорил уверенно, его вдохновила сама идея «быстрой войны», при реализации которой уже не требовалось закладывать десятки новых линкоров, авианосцев, крейсеров. А чтобы одолеть «Объединенный Флот» и кригсмарине, хватит уже действующих и строящихся больших кораблей, число которых весьма внушительно. Но главное — деньги не будут вбухивать в «Манхеттенский проект», и это самый решающий довод.