Переписать сюжет. Книга 1 - Мария Владимировна Архангельская

год, а Небо их союз так до сих пор и не благословило. Муж нервничал всё больше, и уже начал говорить, что надо взять наложницу, раз от жены никакого толку. Если б они по-прежнему оставались в Фэнчэне, Жулань уже начала бы подыскивать подходящую девушку сама — всё лучше, чем принять в дом неизвестно кого. Но здесь, в Гаотае, она пока ещё никого не знала, а брать наугад — с таким же успехом можно дождаться, пока муж сам приведёт. И хорошо ещё, если не из парчового домика: она слышала, как он расспрашивал градоначальника о местных заведениях, и тот рекомендовал ему дом Матушки Гу как самый лучший, в который даже заклинатели захаживают. Интересно, нет ли в их числе мастера Хэна?

Впрочем, её это не касается. Надо будет посоветоваться с госпожой Жун, она должна знать местных девиц.

Разговор с заклинателями закончился внезапно, когда в дом без стука и предупреждения зашёл муж. При виде Хэн Линьсюаня на мгновение сузил глаза, и вежливо поклонился Ши Чжаньцюну:

— Глава Ши. Надеюсь, моя жена вас не утомила.

— Ну что вы, — улыбнулся глава Ши, поднимаясь, и Жулань с мастером Хэном тоже встали. — Новые люди для нас всегда в радость. Как вам арсенал шиди Доу?

— Мастеру Доу есть чем гордиться, — уверил Е Цзиньчэн. — Мастер Хэн… Я смотрю, вы тоже ищете новой компании?

— Разве можно упустить такой случай? — лениво улыбнулся тот. — Раз уж сам Дракон Бэйцзяна посетил наши места, как может этот скромный заклинатель не использовать возможность и не узнать о нём из первых рук?

— В таком случае, быть может, вы обратитесь за знаниями к этому Е? О Драконе Бэйцзяна никто не расскажет лучше него.

— Почту за честь, — наклонил голову мастер Хэн, и у Жулань возникло впечатление, что мысленно он усмехается. Похоже, мужа тоже посетило это подозрение, так как он нахмурился. Но больше Е Цзиньчэн ничего не добавил, а вежливо распрощался с главой Ши и властно кивнул жене на дверь.

— Как этот Хэн Линьсюань оказался рядом с тобой? — хмуро поинтересовался Цзиньчэн, когда они заняли место в повозке, и та двинулась по дороге в сторону Гаотая.

— Он пришёл, когда глава Ши угощал меня чаем, и глава сразу же его принял.

— Сразу же? Видать правду говорят, что глава Ши во всём потакает этому наглецу. Вот уж воистину сердцу не хватает глаз — если даже такой достойный человек, как Ши Чжаньцюн, не может удержать его в узде…

Муж продолжал говорить что-то о людях, у которых снаружи золото и нефрит, а внутри гнилая вата, но Жулань не слушала, унесясь мыслями к только что прошедшей встрече. Она и сама не знала, что заставляет её снова и снова думать о Хэн Линьсюане. Этот его взгляд? Ей кажется, или в нём действительно не было жалости, отвращения, или что там ещё принято испытывать при виде уродливых женщин. Конечно, не все глядели на неё с жалостью и отвращением, но те, кто относились к её внешности спокойно, и не рассматривали её так пристально и настойчиво.

— Жулань.

— Да, мой господин? — она чуть не вздрогнула, осознав, что едва не пропустила прямое обращение.

— Я не хочу, чтобы ты впредь как-то общалась с ним и бывала в его обществе.

— Как скажете, — наклонила голову женщина. — Я сделаю всё возможное, чтобы впредь его избегать.

Той ночью они не делили постель — Цзиньчэн уединился с кувшином вина и через некоторое время Жулань с облегчением услышала из его комнаты храп. Послав служанку посмотреть, не нужно ли уложить господина поудобнее, Жулань села перед туалетным столиком расчесать волосы перед сном. Снимать краску с лица нужды не было — она и так почти не пользовалась косметикой, уже давно убедившись, что её дивную красу никакая пудра с сурьмой не исправят, и раскрашенная уродина остаётся уродиной. Жулань — «подобная орхидее»… Да уж, орхидея…

Интересно, вдруг подумалось ей, а не Хэн ли Линьсюань нарисовал ту картину со сливой? Так дороги друг другу бывают друзья детства, и если один из них когда-то подарил другому ученическую работу, ничего удивительного, что второй хранит её много лет.

Глава 11

— Это лиса, — убеждённо произнесла женщина. — Так и тот заклинатель сказал. Душу сосёт из моей девочки!

— Вы помните имя того заклинателя? — спросил Линьсюань.

— Назвался мастером Ваном, а уж так ли его зовут…

Линьсюань задумчиво кивнул. И правда, мало ли на свете Ванов, да и имя могло бы не настоящим. В бродячие заклинатели как правило подавались не от хорошей жизни.

— Но он весь дом осмотрел и сказал: да, из твоей дочери лисица жизнь пьёт, вот она и хворает. Но изгнать, говорит не могу, сил не хватит. К настоящим заклинателям иди, они помочь могут.

Сидевшая напротив женщина потерла кулачком глаза. Вид у неё был измождённый и отчаявшийся, на лице был отчётливо виден не до конца заживший синяк, кисти рук были в мелких порезах и ожогах.

— Я к свёкру, а он — выдумываешь всё. Нечего таскать к нам всяких шарлатанов. Твоя, говорит, девчонка всегда хворая была, так на то воля Неба. Заткнись и перед соседями не позорься. Уж как я упрашивала, но ни в какую. Вышвырну, говорит, из дома, если не уймёшься. А куда я без моей Бао-эр? А потом…

Женщина всхлипнула.

— А потом? — мягко подтолкнул Линьсюань.

— Да лиса эта проклятая, видать, захотела меня из дома выжить! — выкрикнула женщина. — Все вещи мои переломала-перервала! В сундук рыбу тухлую подкинула! Камни в меня откуда-то летят, с потолка падают. Как нож не возьму — порежусь, как жаровню разжигаю — обожгусь. В еде то крысу дохлую найду, то похуже чего… Господин бессмертный, помогите! Совсем эта тварь нас с Бао-эр со свету сживёт!

Линьсюань снова кивнул. Когда просительница говорила только о болезни дочери и лисе, которая эту болезнь якобы вызвала, у него ещё были сомнения. Какой матери не хотелось бы верить, что причина несчастий её ребёнка во внешнем воздействии, которое можно устранить и зажить припеваючи? Но если и вторая часть рассказа правдива… Конечно, описанное могло быть результатом происков не лисы-оборотня, а вредительством кого-то из домашних, например. Но тут уж надо разбираться на месте. В любом случае Линьсюань понимал — отказать женщине, глядящей на него с таким отчаянием и надеждой у него язык не повернётся.

— А ваш свёкор что думает про проделки лисы?

— Говорит, что я вру всё. Что сама виновата, неловкая и за вещами